Твин-Пикс. Воспоминания специального агента ФБР Дейла Купера - Скотт Фрост

11 января, 3 часа дня

Диана, наш книготорговец, без сомнения, является одним из похитителей ребенка. Анализы проб табака совпадают! Мы прослушиваем его телефонные разговоры и теперь ждем, когда преступники начнут действовать. Его сообщник, скорее всего, пчеловод по имени Тесс, большой книголюб. За последний час он четырежды заглядывал в лавчонку.

11 января, 6 часов вечера

Диана, они перестали отсиживаться и потребовали сто тысяч долларов! Похоже, торговля поэтическими сборниками идет не так бойко, как раньше. Остается только выяснить, жива ли девочка и где она. Отец готов положить деньги в указанное по коротковолновому гражданскому радио место, после чего похитители сообщат, где отыскать дочь.

11 января, 7 часов вечера

Мы ждем.

11 января, 7:15 вечера

Все подразделения в действии, в табачной лавчонке прозвучали выстрелы. Я выезжаю за девочкой.

11 января, 11 часов вечера

Диана, я сегодня видел то, что человеку лучше не видеть. Девочка жива и находится в безопасности, но ни один ребенок не должен испытывать то, что испытала она. Можно только гадать, какие жуткие воспоминания будут теперь преследовать ее всю оставшуюся жизнь.

Когда я ее нашел, она была прикована цепью к дереву, словно замерзший, перепуганный зверек. Никаких телесных повреждений ей не нанесли, единственное – девочка страдала оттого, что ее держали на холоде, под открытым небом. Что же касается душевных ран, то только время покажет, затянутся ли они. Монстры, совершившие это страшное преступление, арестованы. В том месте, где им предстоит провести ближайшие лет двадцать, у них будет достаточно времени, чтобы насладиться чтением книг.

Диана, я надеялся, что успешное завершение моего первого дела принесет мне удовлетворение, подобное тому, которое я испытывал с одной студенткой из Брин-Мора возле факультетского барбекю. Но, увы, я чувствую только опустошенность. В памяти моей слишком свеж образ испуганной, изнуренной малышки, которую, словно животное, посадили на цепь. Может быть, завтра я и смогу хоть разок удовлетворенно вздохнуть… А может, и нет. Спокойной ночи, Диана!

20 января, 3 часа дня

Диана, пожалуйста, отправь докладную записку в отдел закупок по поводу кофе, которым они снабжают Бюро. До прихода в контору я никогда не пил такого гадкого кофе. Интересно, в какой чертовой дыре, на каком заштатном складе они откопали эту пакость? И во время какой войны захватили этот кофе в качестве трофея?

3 февраля, 10 часов вечера

Диана, я стою в подвале заброшенного многоквартирного дома. Пол земляной. На нем в ряд располагается что-то вроде свежих могил. Из одной торчит рука. Похоже, что женская, на безымянном пальце тонкое серебряное колечко. Судмедэксперты уже выехали и скоро начнут эксгумацию.

Я очень быстро начинаю понимать, что действительность кошмарнее любых моих самых страшных фантазий.

4 февраля, 11 часов утра

Диана, что ты знаешь о спецагенте по имени Альберт Розенфилд? Почему он такой злобный?

4 февраля, 8 часов вечера

Диана, обнаружено три трупа. Все – женские. Возраст – от шестнадцати до тридцати. Причины смерти до сих пор не установлены. Я не знаю, кто это сделал, но мне ясно одно: это не совсем человек…

5 февраля, час ночи

Я боюсь, что здесь действует та же страшная сила, что орудовала в Хейверфорде. Я никому этого не рассказывал. В официальную политику нашего Бюро не входит признание того факта, что зло – некая данность, которую мы своим умом постичь не в состоянии.

Дело не закрыто. Все магнитофонные записи, в которых рассказывается о подробностях данного расследования, обнародованию не подлежат.

3 апреля, 10 часов вечера

Завтра прибудет новый агент по особым поручениям, который возглавит нашу питтсбургскую контору. Его зовут Уиндом Эрл. Кажется, мы с ним уже встречались.

4 апреля, 2 часа дня

К моему удивлению, агент Эрл вспомнил, как мы с ним встретились в кампусе на «ярмарке вакансий». Он сказал, что следит за моими успехами с того самого дня, как я поступил в академию. И добавил, что я его не разочаровал. Думаю, что смогу многому научиться у этого человека.

16 апреля, 7 часов утра

Мистер Балдини, владелец пекарни, расположенной под моей квартирой, теперь каждое утро оставляет у меня на пороге миндальную булочку «медвежий коготь». Постараюсь не забыть и куплю его жене в подарок большой батон колбасы.

1 мая, 2 часа дня

Диана, я стою возле Восточного залогово-сберегательного банка. Двое преступников внутри захватили неизвестное число заложников. На тротуаре перед главным входом лежит убитый полицейский. Мы готовы ворваться в помещение, если… О черт! Только что прозвучал выстрел!

1 мая, 11 часов вечера

Диана, мне сейчас меньше всего на свете хочется стоять на страже закона. Я предпочел бы очутиться на высокогорных лугах Гималаев и жить одним только мгновением. Сегодня я отнял у человека жизнь. Вот как было дело. Двое преступников с шестью заложниками укрылись в служебном помещении банка. Мы размещались перед центральными и задними входами, а также на крыше здания. Один полицейский был убит. По не выясненным пока что причинам первый преступник приставил пистолет к голове президента банка и выстрелил, убив его наповал. Мы тут же начали операцию. Я входил в группу, которая прорывалась через заднюю дверь. Группа, атаковавшая главный вход, вынуждена была отступить, поскольку преступники встретили их шквалом огня. Команда, занимавшая боевую позицию на крыше, не сумела взломать пожарную дверь и в банк не проникла.

Только Уиндом и я вошли в здание без помех. Я уложил одного из преступников: он выбежал из комнаты, где держали заложников, и принялся палить из пистолета в сторону парадной двери. В моем рапорте говорится, что я приказал ему остановиться и бросить оружие. Он не подчинился. Тогда я дважды выстрелил из дробовика, оба заряда попали ему в грудь. Он выстрелил один раз (пуля угодила в пол) и рухнул замертво. Второй преступник сдался без сопротивления.

Поступая в ФБР, я вовсе не собирался отнимать у кого-то жизнь, напротив, я хотел охранять и беречь жизни других людей. Теперь я прошел по мосту, к переходу через который нас не готовили ни на каких тренировках, и иду неведомо куда. Я не знаю, куда ведет этот мост. Как полагается в ФБР в случаях применения оружия со смертельным исходом, мне дали несколько свободных дней, чтобы я мог прийти в себя и спокойно оценить случившееся. Уиндом пригласил меня на завтра к себе – пообедать и сыграть с ним партию в шахматы.

Я позвонил папе и рассказал о сегодняшнем несчастье. В его голосе я уловил печаль. Он понимает, что я теперь стал членом клуба, куда не стремится попасть ни один мыслящий и тонко чувствующий человек. Он не искал для меня слов утешения, поскольку знает, что мои переживания невозможно выразить словами.