Арбалетчик с Тверской - Вячеслав Юшкин

было всегда найти щель и там переночевать. Теперь я находился в рядах городского ополчения, что повышало мой социальный статус, но зная судьбу города этот социальный лифт вел в никуда.

Что такое — воевать на городской стене это два метра твоей ответственности и необходимость находиться в опасной досягаемости от орудийного выстрела. Артиллерия бьет днем и ночью и огромные ядра ударяют в стену и, хотя стена каменная и поддается ударам не сразу, но всё равно она поддается и по стене начинают идти трещины и затем стена рушиться и в пролом идут на штурм солдаты. Перед проломом строят баррикаду и пытаются не пустить в город штурмующих. Только очень долго город не был в огне штурма, и война очень долго обходила Магдебург стороной среди защитников стены совсем мало ополченцев стоять насмерть, все ждут шведские войска, но шведы не придут не успеют.

В ратуше беспрерывно заседают и на повестке дня один вопрос — сдаваться или шведы всё-таки успеют на помощь. А осадные орудия ревут и ревут и ядра уже начинают крошить стену и скоро стена пойдет трещинами и рухнет. Надо строить баррикаду, но кто будет слушать советы от меня. Правильно никто не будет слушать и баррикаду начинают строить, но не напрягаясь. Зачем напрягаться — вот-вот подойдет помощь. Городское ополчение не готово к бою. Ополченцы пошли в городское ополчение — за снижением городских налогов или просто выделиться на общем фоне. Но вот пришла беда и воевать особо некому.

На фоне непрекращающегося обстрела дисциплина на крепостной стене стала исчезать и у меня появилась возможность сходить в город к ратуше и узнать куда ушла Магда. В ратуше сказали — искать в городском соборе. В городском соборе сотни женщин и детей. Крики и детский плач. Нашел Магду случайно и позвал её с собой. Но Магда не поверила — Магдебург не может пасть. Никто не сможет взять город штурмом. Ну, что же, каждый кузнец своего счастья. Жаль Магда мне понравилась.

После прорыва в город, атакующие прорвут и баррикады и дальше в течении трех суток город будут грабить и насиловать женщин. Вот в течении этих трех суток я могу уйти из городского предела. Идти нужно в сторону шведского войска и там уже влиться в состав шведской армии. В одно лицо сейчас в Германии путешествовать совсем плохая идея. И это касается и католиков, и протестантов. Разбойники, дезертиры и войска любого толка. Или убьют или ограбят, скорее всего и убьют, и ограбят.

Пока я так размышлял я успел вернуться на свое место по боевому расписанию. Меня и еще четверых ополченцев отправили на стену в качестве передового дозора. Что я, что мои товарищи в ополчении мы недавно и потому нас и отправили на задание, с которого не предусмотрено спасение. Через нас пойдет атакующая колонна и наша задача её задержать на немного, что бы основная группа ополченцев подготовилась к отпору на баррикаде. Если говорить прямо — мы должны умереть безо всякого смысла. Стена уже рухнула и проломов уже не один и не два, на участке в пятьдесят метров нет больше городской стены совсем. Мои товарищи навострили лыжи и уже исчезли со своих стрелковых позиций. Они решили — что пришло время дезертировать. Это они зря — осадная колонна с той стороны уже не берет пленных и всех дезертиров без разбора убивают. Наемники почуяли кровь и теперь будут убивать всех, кто попадется под руку. Рухнул ещё один участок городской стены и накрыл пару складских зданий у самой стены. Если нырнуть под развалины стены, то там можно найти полость и спрятаться. Вот и мой шанс на спасение. У меня еды и воды на пару суток, и я парень щуплый и смогу проникнуть в ту полость под рухнувшей стеной, ужом проползу. Забили барабаны и завыли флейты это пошла на приступ атакующая колонна. Это мои знакомые это полк Валленштейна и, если бы не «черные» и не моя смерть я бы возможно командовал этим полком или вообще был генералом. Но это пустые мечты и полная глупость. И я сдернул со стены и пока не поздно уполз в развалины и теперь мне тут сидеть пару суток пока все не втянутся в город. Проход я перегородил деревянным щитом и завалил камнями. По мне получилось убедительно. Пока содержимое этих складов никого не заинтересует. Сейчас самые востребованные трофеи — это вино и женщины. Да, в истории расписывали — ожесточенный бой на баррикаде, историки опять приукрасили — бюргеры свалили в надежде отсидеться. Это они зря.

Рев радостных солдат, они ворвались в город и теперь они первые в очереди к трофеям и выпивке. Забравшись повыше в развалинах, я теперь наблюдаю происходящее. Город понемногу разгорается. Пожары никто не тушит. И нарастает женский крик — это уж как полагается солдаты получают сексуальное удовлетворение, женщины нет не получают, они идут по кругу до полной потери товарного вида. Затем истерзанные тела кидают в огонь.

До ночи ещё далеко и в первую же ночь пробовать покинуть павший город не лучшая идея. Вокруг города стоят заставы и очень внимательно несут службу — ждут умников, которые решат, что пора выносить ценности. Обычай такой при каждой осаде находятся умники, которые думают, что раз в город ворвались солдаты, то периметр никто не держит. Иногда на заставах за ночь можно сколотить приличное состояние. Потому сидим и смотрим — более всё равно ничего сделать не смогу. Вот и сижу, и смотрю. В пролом проехали генералы, почему я так думаю. Так одеты соответствующе и при них охрана. Вот наконец и мне повезло. Заставу ставят на баррикаде. Баррикада от моего убежища метров за пятьдесят и теперь я могу ночью уйти. Но не будем рисковать. Никто ведь не обещал снять заставы на внешней стороне осадного лагеря. На заставе остается капрал и пятеро солдат. У них только пики и мечи. Правильно сражение и штурм закончились и теперь мушкетеры и прочие стрелки в городе празднуют победу. Капрал на заставе щеголь и одет с иголочки и в сумках у него пистолеты. Молодой ещё парень — недавно в солдатах. Сидит у костра и достав из сумки пистолеты любуется оружием и любовно их так протирает. Сразу видно молодой и зеленой. Оружие и экипировку ему явно купили в подарок и звание капрала дали по знакомству. Солдаты его особо и не слушают занимаются своими делами.

Так что он там раскричался. Ну вот и подтверждение моим мыслям трое солдат оставили пики и отправились в город за трофеями. Им скучно без вина и женщин и зеленый капрал им не указ. Да дисциплина у них хромает на обе ноги. Что у меня есть — ружье — это один выстрел, затем это дубина, нож и меч. Нет ножей у меня два или три. Сейчас я здесь в ящиках видел ножи. Так вот этот ящик и мы видим, ё-мое это же гренады. Теперь мы прорвемся через любые заставы. Плохо, что нельзя поднимать шум. На взрыв гренады прибегут остальные солдаты и я в одно лицо не нашинкую остальных мечом. Силов не хватит.

Постепенно сумерки сгущаются и на город падает ночь. Ночь — это условность — огни пожаров уже разогнали мрак над городом и видно хоть и не как днем при солнечном свете, но достаточно светло. Только за городской чертой темно и там ночь. Вот и мои нарушители дисциплины возвращаются на заставу — пьяные в хламину еле идут и падают у баррикады и тогда в город срываются оставшиеся два солдата, и капрал уже обреченно молчит и теперь на баррикаде в карауле на заставе три пьяных солдата и молоденький капрал. Пока суд да дело — прошарил весь этот склад у меня теперь есть восемь гренад, пара пистолетов и к ним десяток зарядов, мой мушкет и меч, четыре ножа. Два метательных и два побольше для ближнего боя. Опять крики эти двое далеко и надолго не ушли они верные солдатскому долгу не забыли про товарищей и набрав вина и где-то найдя женщин несут и тащат все добытое в компанию к товарищам. Правильные ландскнехты — не оставили товарищей без трофеев. Но и мне пора в одной из женщин я узнаю Магду и теперь я уже не я. Надо спасти эту гордячку от ужасной смерти. Этот караул так увлекся вином и женщинами, они делили этих троих несчастных и срывали платья, как же ты разделишь женщин если не видел их в натуральном виде, можно прогадать. Потому все солдаты и наблюдали за процессом