Любовь викинга - Конни Мейсон

– Что тут произошло? – спросил Хагар, указывая на Раннульфа, который уже пришел в себя и, шатаясь, поднялся на ноги. – Оденься, – бросил Хагар потрясенному Раннульфу.

Тот вернулся в баню, а Вульф и Хагар продолжили разговор.

– Надеюсь, ты не хочешь, чтобы Раннульф стал твоим зятем, – заявил Вульф.

– Но почему? Чем Раннульф тебя обидел? Я глазам своим не поверил, когда увидел, что он валяется возле бани.

– Этот ублюдок хотел купить Рейну.

Хагар наморщил лоб.

– Ну и что в этом такого необычного? Невольников покупают и продают каждый день.

– Он хочет и Хельгу, и Рейну, он намерен спать с обеими женщинами. Когда я ему отказал, он заявил, что женится на Рейне.

Мужчины уставились на Раннульфа, выходящего из бани. Хагар сделал ему знак подойди к ним.

– Я принес твою безрукавку, – сказал Раннульф, протягивая ее Вульфу.

Тот вырвал у него безрукавку.

– Я не хотел расстраивать тебя, Вульф. Мы ведь не один раз ходили с тобой в набеги. А ты, Хагар, – муж моей сестры. Я не мог проявить неуважение.

Хагар покачал головой.

– Не мог? Ты действительно намерен жениться на Хельге, купить Рейну и спать с обеими?

Раннульф пожал плечами.

– Я сказал это, не подумав. Хельга заслуживает более достойного отношения к себе.

– Вульф говорит, ты хочешь жениться на Рейне вместо Хельги.

Раннульф наградил Вульфа сердитым взглядом.

– Я считаю, что это было бы правильным, поскольку я лишил ее девственности во время набега на ее хутор.

Хагар удержал Вульфа, сделавшего угрожающее движение к Раннульфу.

– Я не знал, что это ты изнасиловал Рейну во время того набега. Теперь я понимаю, почему она так повела себя, увидев тебя.

– Не сразу, но Рейна все же узнала в Раннульфе обидевшего ее мужчину. – Вульф свирепо уставился на Раннульфа. – Пока она тебя не увидела, она обвиняла в этом меня.

Раннульф презрительно фыркнул.

– Ты тоже виноват. Ведь это ты продал ее в рабство иноземцу.

– Я с себя вины не снимаю, – заявил Вульф.

– Не понимаю, зачем нам ссориться из-за какой-то рабыни. Что скажешь, Вульф? Я просто пытался поступить по совести, но я знаю, как твоя семья ценит Рейну. И если ты не против, я все же буду ухаживать за Хельгой.

– Через мой труп! – рявкнул Вульф.

– Успокойся, брат, – миролюбиво произнес Хагар и обратился к Раннульфу: – Если мы разрешим тебе ухаживать за Хельгой и жениться на ней, ты должен будешь оставить набеги и грабежи и заняться торговлей, как это сделали мы.

Поглаживая подбородок, Раннульф задумался над требованиями, выдвинутыми Хагаром.

– И вы разрешите мне ухаживать за Хельгой, если я соглашусь на ваши условия?

– Погоди, – вмешался Вульф. – Мы также потребуем от тебя быть верным моей сестре и пообещать, что, будучи с ней в браке, ты не возьмешь в свою постель никакую женщину.

Раннульф перевел взгляд на Хагара.

– Ты в семье старший, что скажешь? Ты сам верный муж? Вульф был верен своей жене, когда она была жива?

– На оба твои вопроса я отвечаю «да». Мы позволим тебе ухаживать за Хельгой лишь при условии, что ты согласишься выполнить наши требования. Если же откажешься, лучше ищи себе жену в другом месте.

– Позволь, я добавлю еще одно условие, – заявил Вульф. – Ты должен держать свои руки и взгляды подальше от Рейны. Она моя.

Раннульф озадаченно посмотрел на Вульфа.

– А я и не знал, что ты становишься таким собственником, когда речь заходит о женщине.

– Я тоже не знал, – ухмыльнулся Хагар. – Как бы то ни было, Рейна принадлежит Вульфу, и я согласен с его последним условием. Если ты не согласен с выдвинутыми нами требованиями, тебе лучше вернуться на свой хутор.

– Я согласен на ваши условия, – без колебаний ответил Раннульф. – Хельга стоит любых жертв.

– Да будет так!

Хагар кивнул.

И они пожали друг другу руки. Но когда Раннульф повернулся к Вульфу, Хагару пришлось толкнуть того несколько раз, прежде чем он протянул руку сопернику.

Рейна еще спала, когда Вульф вернулся домой. Он сразу же узнал об этом, так как Ума не преминула упомянуть о лености невольницы.

– Я умираю от голода, – заявил Вульф. – Я разбужу Рейну, а ты пока приготовь нам поесть. Где Лорн? – спросил он, заметив отсутствие раба.

– Собирает хворост, – ответила Ума.

Вульф кивнул и направился к своему алькову. Когда он отдернул занавеску, то с удивлением обнаружил, что Рейна уже встала, оделась и сидит на краешке кровати, уставившись на свои ладони.

– Я надеялся, что ты еще в постели, – хрипло произнес Вульф, и его выразительный взгляд открыл причину желания обнаружить Рейну в постели. – Разденься для меня.

Глаза Рейны расширились, и она сердито посмотрела на него.

– Нет. Я отказываюсь становиться шлюхой, – с этими словами она встала и двинулась к выходу, но Вульф остановил ее, схватив за руку.

– Когда я приказываю, то жду от тебя послушания.

– Я буду тебя слушаться лишь тогда, когда мне этого захочется. Ты не можешь заставить меня спать с тобой.

Вульф почесал затылок.

– Да что в тебя вселилось, женщина? Ночью ты была куда сговорчивее.

– Ночью у меня было помрачение рассудка. Ты поймал меня в минуту слабости. Хватит с меня того, что я рабыня. Затянуть меня в свою постель еще раз ты сможешь лишь силой. Но тогда ты будешь ничуть не лучше Раннульфа. Ты этого хочешь?

Вульф нахмурился. Он не ожидал неповиновения от Рейны, хотя мог бы и догадаться, что оно неизбежно. Но после того как она страстно отвечала на его ласки ночью, он подумал, что их отношения будет развиваться. Да что же случилось за прошедшие несколько часов?

– Я был бы рад, если бы ты хотела разделить со мной постель, – вполне спокойно сказал он. – Но если ты и дальше будешь сопротивляться, я очень расстроюсь. – Он раздвинул перед ней занавеску. – Пойдем поедим вместе, а этот вопрос обсудим позже. Я умираю от голода.

И хотя Рейна сомневалась, что Вульф с такой легкостью принял ее отказ, она скользнула мимо него в зал. В этом доме не только Вульф испытывал голод.

Утром Рейна долго и мучительно размышляла над тем, почему ночью ее охватила страсть. Прежде всего, ее поразило то, что она охотно переспала с мужчиной, который продал ее ради выгоды. Она предположила, что не совладала с чувствами, обрадовавшись, что не Вульф взял ее силой на голой земле в день набега.