Больше, чем люди - Теодор Гамильтон Старджон

Я шлепнул Джейни по руке, чтобы вывести ее из уныния. Она подняла голову, и я увидел, что серые глаза ее – ну или, может быть, чуть зеленоватые – стали цвета воды в немытом стакане из-под молока.

Я спросил:

– Что это здесь произошло?

– Что еще и с кем могло здесь произойти? – захотела узнать она.

– Со всеми вами.

– Просто нам здесь все опостылело, вот и все, – безучастно проговорила Джейни.

– Да ладно вам, – сказал я. – Надо выполнять волю Дина. Пошли.

– Нет.

Я посмотрел на близнецов. Обе повернулись ко мне спиной.

Джейни произнесла:

– Они голодны.

– Ну так дай им чего-нибудь.

Она пожала плечами. Я так и сел. И с какой стати Дину понадобилось попадать под это самое дерево…

– Мы теперь не можем слидиняться, – буркнула Джейни. Тут я все понял.

– Что ж, – сказал я. – Придется мне быть за Дина.

Малыш забрыкал ногами. Джейни глянула на него.

– Ты не способен на это, – перевела она.

– Но я ведь знаю, где брать скипидар и харчи, – настаивал я. – Знаю, где набрать упругого мха и забить им щели, где рубить дрова. Правда, я не умею за многие мили позвать Бони и Бини, чтобы отпереть двери. И не могу сделать, чтобы все слидинялись.

Так прошли томительные часы. Наконец скрипнула колыбель. Я поднял голову, Джейни как раз смотрела в нее.

– Хорошо, – сказала она. – Идем.

– Кто это сказал?

– Малыш.

– Так кто же сейчас всем заправляет? – спросил я, немного озлившись. – Я или Малыш?

– Малыш, – отвечала Джейни.

Я поднялся, чтобы дать ей в зубы, но вдруг остановился. Если Малыш способен заставить их сделать то, что хотел Дин, значит, это будет сделано. А если я начну суетиться и пинать всех наружу, все так и останется на своем месте. Поэтому я промолчал. Джейни встала и вышла вон. Близнецы проводили ее взглядом. Потом Бони исчезла. Подобрав ее одежду, ушла через дверь Бини. Я достал Малыша из колыбельки и взвалил на плечо.

Когда все мы оказались снаружи, стало как-то легче. Вечерело, но было тепло. Близнецы порхали в кронах деревьев, как две белки-летяги, а мы с Джейни топали вперед, как будто шли купаться или по какому другому делу. Малыш начал брыкаться, Джейни посмотрела на него, а потом накормила, и он снова утих.

Когда мы пришли к окраине города, мне хотелось, чтобы все держались поближе друг к другу, однако я боялся сказать лишнее слово. Однако за меня распорядился Малыш. Близнецы вернулись к нам, Джейни отдала им их одежонку, и они потопали ножками, как две зайки. Уж и не знаю, как Малышу удалось этого добиться: ходить пешком они терпеть не могли.

На нас никто не обратил внимания, если не считать одного типа, с которым мы столкнулись на улице уже около дома мисс Кью. Он буквально остолбенел и принялся рассматривать нас, так что Джейни посмотрела на него и нахлобучила его шляпу, наверно, до подбородка, так что ему пришлось потрудиться, чтобы вновь водрузить ее на макушку.

Когда мы добрались до дома, я заметил, что кто-то, знаете ли, уже отмыл добела испачканную мной дверь. Одной рукой я придерживал Малыша за руку, другой придерживал его на своей шее за лодыжку, так что стучать снова пришлось ногой, оставив на белой поверхности новую грязь.

– Сейчас нам откроет женщина по имени Мириам. Если она начнет истерику, скажи, чтобы убиралась к черту.

Дверь открылась, появилась Мириам. Едва успев взглянуть на нас, она отпрянула футов на шесть. Все мы ввалились в дом. Тут Мириам очнулась и завопила:

– Мисс Кью! Мисс Кью!

– Иди ты к черту, – невозмутимо отозвалась Джейни, впервые за все время совместной жизни выполнив мою просьбу.

Мисс Кью спускалась по лестнице. Теперь на ней было новое платье, такое же дурацкое, как и прежнее, и с не меньшим количеством кружев. Она открыла рот, но звуков не последовало. Наконец она выдавила:

– Господи, милостивый и щедрый, сохрани нас!

Став рядышком, близнецы уставились на нее. Стараясь держаться подальше от нас, Мириам отступила к стене и бочком скользнула вдоль нее к двери, пока не получила возможности захлопнуть ее. После чего сказала:

– Мисс Кью, если это и есть те самые дети, которые будут жить здесь, то я увольняюсь.

Джейни прокомментировала:

– Ну и иди к черту.

Тут Бони присела на корточки на коврике. Неразборчиво квакнув, Мириам коршуном рванулась к ней и схватила за руку, намереваясь поднять. Бони немедленно исчезла, оставив после себя немудреную одежонку и непередаваемое выражение на лице Мириам. Бини по сему поводу ухмыльнулась до самых ушей и отчаянно замахала руками. Я посмотрел в ту сторону, куда она показывала, и действительно – голая Бони черной пташкой сидела на самом верху на перилах лестницы.

Мисс Кью оглянулась, увидела ее и осела прямо на ступеньки. Мириам тоже повалилась на пол, словно подстреленная. Бини подобрала одежду Бони, прошла по ступенькам мимо мисс Кью и передала ее сестре. Бони оделась. Мисс Кью как бы перекатилась в сторону и посмотрела вверх. После чего обе сестрицы рука об руку спустились по лестнице и подошли ко мне. После чего стали рядышком и уставились на мисс Кью.

– Что с ней произошло? – спросила меня Джейни.

– Да вот случается такое время от времени.

– Пойдем-ка лучше домой.

– Нет, – возразил я.

Ухватившись за перила, мисс Кью поднялась на ноги и, держась, какое-то время постояла с закрытыми глазами. А потом разом взяла себя в руки, как бы став дюйма на четыре повыше. Подойдя к нам парадным шагом, она курлыкнула:

– Джерард, – как мне кажется, собираясь произнести нечто совсем другое. Однако, проявив должное самообладание, она указала пальцем и спросила: – А это что такое, скажи мне, ради бога? – ткнув при этом пальцем в меня.

Я сперва не понял и огляделся – нет ли чего за моей спиной.

– Где?

– Ну вот это! Это!

– А! – отвечал я. – Это и есть Малыш.

Я спустил его с плеч и вытянул руки вперед, чтобы она могла его получше разглядеть. С каким-то неистовым стоном она метнулась вперед и отобрала у меня младенца. Оглядела, держа на вытянутых руках, назвала бедняжкой и скорей пристроила в подушки, что лежали на длинной скамье под разноцветными стекляшками окон. Нагнувшись к нему, она прижала костяшки пальцев ко рту и снова застонала. А потом повернулась ко мне:

– И давно он такой?

Я поглядел на Джейни, она на меня.

– Сколько я его помню, другим он не был.

Вроде бы кашлянув, она подбежала к Мириам, кулем валявшейся на полу. Пару раз похлопала ей по щекам. Наконец Мириам села и оглядела всех нас, закрыла глаза, поежилась и каким-то образом поднялась на ноги.