Девушка по имени Августа - Вадим Норд

– У нас так не принято! – веско чеканя слова, сказала она. – Всего хорошего!

«Всего хорошего» прозвучало как общеизвестный матерный посыл – резко и безапелляционно. Пришлось встать, улыбнуться, поблагодарить неизвестно за что и уйти.

Кабинет Дегтярского был заперт.

– Главного врача нет на месте, – строго сказала невысокая полная женщина в голубом халате. – И в ближайшее время не будет.

«Нет на месте» – чудесный эвфемизм для слова «умер». Все объясняет и, одновременно, не ввергает в меланхолию.

Впервые в жизни Александр пожалел о том, что не имеет навыков взломщика и хакера. Пробраться бы сейчас потихоньку в подвал или бы покопаться в компьютере Дегтярского… Эх, права была бабушка, когда говорила, что любая сноровка в жизни пригодится.

Была жизнь как жизнь, а теперь не то детектив, не то триллер. Если честно, то без всех этих приключений жизнь нравилась Александру куда больше. В адреналиновых выбросах он как-то не нуждался, а если бы и нуждался, то нашел бы себе что-нибудь поспокойнее – парашютный спорт или, скажем, альпинизм. Альпинизм – это круто. Наверное. Парашютиста в небо поднимает самолет, а альпиниста – собственные ноги. И спускаться альпинистам интереснее. А есть еще горные лыжи, пещерный дайвинг… У всех этих славных занятий есть одно огромное преимущество перед ситуацией, в которой оказался Александр, – они полностью зависят от твоей воли. Захотел – сделал, не захотел – не сделал. А тут в клинике пациенты ждут, две статьи не закончены… Сплошные проблемы.

Оказалось, что Августе сегодня можно не спешить домой.

– Среда и воскресенье – отцовские дни, – сказала она. – Папа по средам забирает Даньку из школы, делает с ним уроки, потом под видом развлечения закармливает мороженым и привозит домой в девять часов. Бывает, что и в десять, но тогда мне приходится сердиться. Какая-то видимость режима у ребенка должна быть.

– Это хорошо, когда связи не рвутся после развода, – сказал Александр.

– У нас вообще замечательные отношения, – ответила Августа. – Мы с бывшим мужем дружим, иногда он даже приезжает к нам ночевать, если задерживается на работе до развода мостов. Я знаю, что если что, то могу на него рассчитывать, так же, как и он на меня. Сейчас ты спросишь, почему же мы тогда развелись, я угадала?

– Нет, – честно ответил Александр. – Я не люблю задавать такие вопросы.

– Но хотя бы подумаешь? – настаивала Августа. – Подумаешь ведь, да?

Они шли к метро, старательно обходя лужи. Александр держал раскрытый зонт, а Августа держала его под руку.

– Подумаю, – не стал спорить Александр, поняв, что Августе хочется рассказать ему кое-что личное, но прежде она желает убедиться в том, что ему это интересно.

– Это все так странно… – Августа подождала, пока оглушительно ревущий мотоцикл промчится мимо. – Жили – не тужили, ребенка нажили, не ругались особо, не изменяли друг другу и вдруг бах – развелись. Инициатива была моей. Трудно объяснить, но я постараюсь. Вот представь, что ты живешь с человеком, с хорошим человеком, который к тебе прекрасно относится, и вдруг понимаешь… Ты не думаешь об этом заранее, не размышляешь долгими зимними вечерами, ты просто просыпаешься однажды утром, смотришь в потолок и понимаешь, что тебе совершенно все равно, рядом он или далеко, есть он или нет его. Если не он, так другой – никакой разницы. Ты ужасаешься, начинаешь ругать себя последними словами, пытаешься образумиться, а образумиться не получается. Потому что это реальность, а против реальности не попрешь. Вещи надо принимать такими, какие они есть на самом деле, а не строить радужные воздушные замки. Я поняла, что не люблю своего мужа. Уважаю, хорошо к нему отношусь, но не люблю. А то, что я раньше считала любовью, было интересом, постепенно перешедшим в привычку. А потом привычка стала настолько привычной, что дальше некуда. Месяц с чем-то я мучилась. Внушала себе, что у нас семья, ребенок, что Борис меня любит, что я не вправе решать одна за всех, что это все блажь, что все это пройдет, а вечные ценности останутся… Но ничего не помогало, наоборот, с каждым днем я все острее понимала, что если оставлю все так, как есть, то никогда не буду счастлива и других сделаю несчастными. Сам представляешь, какая это беда – жена-истеричка и мать-истеричка.

– Представляю, но не до конца, – улыбнулся Александр. – У меня никогда не было ни одного, ни другого.

– Повезло тебе, – констатировала Августа и продолжила свой рассказ: – Постепенно я набралась храбрости, необходимой для разговора с мужем. Готовилась основательно, даже Даньку к свекрови отправила, вдруг, думаю, Боря скандалить начнет, он немного вспыльчивый, грузин на четверть, чтобы ребенок не испугался. Купила вина, приготовила фаршированную утку на ужин, скатерть на стол постелила, хотя скатертей на дух не переношу, одна возня с ними. Потом уже поняла, что вся эта канитель была нужна мне только для того, чтобы отвлечься и сохранить самообладание. Боря пришел с работы, увидел торжественно сервированный стол и обалдел. Чуть позже, когда я ему все выложила, он обалдел еще больше. Правда, когда немного отошел, признался, что и сам испытывал нечто подобное. Короче говоря, два хороших человека – это еще не семья. Мы договорились сделать трехмесячную паузу, подумать, взвесить. Подождали три месяца и дружно, как вот сейчас с тобой, потопали разводиться. Судья смотрела на нас как на идиотов, все никак понять не могла, почему мы разводимся. Должна сказать, что это совершенно дурацкая процедура – развод через суд при отсутствии взаимных претензий. Интересы детей это нисколько не охраняет, а вот подача заявления да сроки – это жуть! Нам еще так везло, что два раза заседание откладывали – то судья заболела, то какой-то шутник позвонил и сообщил, что в здании суда заложена бомба. У некоторых людей очень странное чувство юмора… В нашем доме живет мужчина, который любит обливать прохожих водой. Это улучшает его настроение. Его не раз били за это, но он все равно продолжает.

– Неадекват, наверное, какой-нибудь, – предположил Александр.

– Я не присматривалась, но знаю, что он работает учителем труда в школе. Не стали бы в школе держать на работе неадекватного педагога…

– Там иногда неадекватных директоров держат, – попытка – не пытка, решил Александр, тем более что разговор так удачно повернулся, – и вообще неадекватных людей много. Взять хотя бы вашего кадровика Лилию Евсеевну. Я с ней вчера пообщался и до сих пор хожу под впечатлением.

– Она умеет произвести впечатление, – невесело улыбнулась Августа. – Скажи-ка, если не секрет, а что тебе от нее надо? Если ты решил устроиться в нашу клинику, то лучше прямо сейчас откажись от этой мысли. Не самое лучше место, а уж переезжать из Москвы в Питер ради этого определенно не стоит.

– Делать мне больше нечего, – проворчал Александр. – Просто мне нужна…

Он осекся на середине фразы, потому что врать Августе не было никакой возможности. Кровь прилила к ушам, и они запылали, а язык отказался повиноваться. Александр сглотнул, вдохнул-выдохнул и предложил: