Дикарь - Данелла Хармон

— Как всегда.

— Как всегда, — улыбнулся Люсьен, кивнув головой.

— Следует отдать тебе должное, Люсьен, — усмехнулся Фоке, салютуя другу своим бокалом, — ты мастерски манипулируешь людьми. И ты чертовски умен. Слишком умен.

— А у тебя, мой дорогой Фоке, хлебные крошки на галстуке. Что подумают окружающие?

Камень громко стукнул в оконный переплет.

— Черт тебя возьми, Чилкот, я ведь просил бросить камешек, а не разбить окно! Ладно, я сам сделаю это.

Они ее отыскали. Проверили каждую придорожную гостиницу на лондонской дороге. Мчались с бешеной скоростью, чтобы успеть перехватить ее, до того как она окажется в столице и затеряется там бесследно. И все-таки ее отыскали. Хозяин этой гостиницы на окраине Хаунслоу ответил утвердительно, когда они засыпали его нетерпеливыми вопросами. Да, красивая молодая женщина с темными волосами действительно сняла у него комнату на ночь. Да, она говорила с незнакомым акцентом. Да, с ней был ребенок.

— Я поместил ее наверху, вот так, — сказал словоохотливый хозяин. — Она хочет встать пораньше, поэтому я дал ей комнату с окнами на восток. Там солнце появляется рано, вот так. — Но Гарет не собирался ждать до утра. И теперь, стоя посреди грязной дороги возле гостиницы, он выковырял носком сапога камешек и бросил его в темный квадрат восточного окна на верхнем этаже.

Никаких результатов.

— Брось посильнее, — убеждал его Перри, который стоял чуть поодаль, держа в руке поводья Крестоносца и своей резвой кобылки.

— Если брошу сильнее, то разобью это проклятое окно.

— Может быть, это не то окно?

— Может, лучше просто попросить этого чертова хозяина разбудить ее?

— Правильно, это сэкономило бы время и силы, Гарет. Почему ты не хочешь?

Гарет обвел компанию сердитым взглядом. Сегодня он был явно не в духе.

— А вы подумали о том, что пострадает ее репутация, если я в три часа ночи буду стучать в дверь и просить ее вызвать, а?

Чилкот пожал плечами:

— Если уж говорить о репутации, то она сама ее подмочила, прижив ребенка с твоим братом…

Гарет без предупреждения ударил Чилкота кулаком в скулу с такой силой, что тот, не удержавшись на ногах, шлепнулся в грязь.

— Черт возьми, Гарет, не надо воспринимать это как личное оскорбление! — заорал Чилкот, потирая щеку.

— Она член семьи. И любое оскорбительное замечание в ее адрес я принимаю на свой счет. Понятно?

— Извини, — пробормотал Чилкот, осторожно ощупывая щеку. — Но не было необходимости бить так сильно.

— Еще одно подобное замечание, и я еще не так ударю! А теперь перестань скулить, не то разбудишь весь городишко, и мой братец быстро обо всем узнает.

Носком сапога он извлек из грязи еще один камешек и швырнул в окно.

Безрезультатно.

Дождь наконец перестал. Только ветер шелестел листвой деревьев.

— И что дальше? — спросил Перри, задумчиво постукивая себя по подбородку рукоятью плети. — Осмелюсь доложить, твоя прекрасная дама спит крепко, Гарет.

Гарет, уперев руки в бока, задумался. Потом взглянул на каштан, росший довольно близко от окна, и неожиданно широко улыбнулся.

— У меня идея, — заявил он. — Это дерево.

— Неужели ты намерен взобраться на него?

— А вы как думали? — Гарет сбросил с себя сюртук, отцепил шпагу, снял перчатки, треуголку и вручил все это Кокему. — Держи, я лезу наверх.

— Не упади и не сломай свою дурацкую шею, — лениво предупредил Перри.

Гарет в ответ лишь надменно улыбнулся. Потерев руки, он ухватился за самый низкий сук и, без труда подтянувшись на руках, оседлал толстую ветку. Рана в боку отозвалась резкой болью, но он не обратил на это внимания.

Потом он дюйм за дюймом стал осторожно продвигаться по ветке к темному окну.

Ветка начала гнуться.

— Проклятие!

— В чем дело?

— Ветка. Она не выдерживает моего веса.

Ветвь действительно медленно клонилась к земле, а вместе с ней и Гарет. Он вцепился в нее, как обезьяна, ругаясь вполголоса.

Внизу посмеивались его приятели.

И тут на расстоянии вытянутой руки от окна ветвь перестала опускаться.

— Подайте-ка мне мою плеть, я постучу в окно, — сказал Гарет.

Сэр Хью сделал шаг вперед и протянул ему короткий кнут.

— Бесполезно. Я не могу дотянуться. Кокем, ты у нас самый щуплый. Взбирайся на плечи Одлета и подай мне эту штуковину.

— Как, по-твоему, я смогу это сделать?

— Не знаю, сам сообрази.

— Твой Крестоносец очень высокий. Может, мне лучше влезть ему на спину?

— Не смей. Влезай на плечи Тома, и пусть остальные держат тебя за ноги. Мне нужен кнут. Быстро!

Ветка была скользкая и качалась. Гарет, медленно продвигаясь вперед, зацепился галстуком за сучок и, ругаясь, рывком высвободил его. Под деревом его приятели подсаживали Иона Кокема на плечи Тома Одлета. Том, весивший почти шестнадцать стоунов[8], даже не прогнулся под тяжестью легонького Кокема.

Кокем, у которого подгибались ноги, с трудом распрямился и принял вертикальное положение. Он был бледен как мел и цеплялся за голову Тома как за якорь спасения, но все-таки умудрился протянуть кнут Гарету.

Едва успели пальцы Гарета сомкнуться на рукояти, как Кокем потерял равновесие и начал яростно размахивать руками, пытаясь его восстановить.

— Спасите!

Заорав так, что можно было разбудить все население Хаунслоу, Кокем с раскинутыми руками откачнулся назад, но его подхватили Хью и Чилкот и, хохоча, упали с ним вместе;

— Заткнитесь, вы там! — рявкнул Гарет, теряя терпение.

— Не могу. Хью придавил коленкой мое причинное место!

Снова грохнул смех.

В это мгновение окно распахнулось, заскрипев разбухшей от воды рамой.

— Лорд Гарет?

Он замер.

Это была она. Смотрела на него с выражением крайнего удивления на миловидном личике. Гарет был застигнут врасплох. Наверное, он выглядел как полный придурок, по крайней мере таковым он себя чувствовал.

Но он вдруг осознал комизм ситуации, и губы его сами расплылись в улыбке. Он взглянул на нее с самым невинным выражением лица: