Прямухин: Особенности Национальной Магии - Максим Злобин

конца дня избавиться от компромата.

- Дилинь-дилинь-дилинь! – зазвонил мой телефон.

Ну отлично же! Лёха Мясорубов! Как будто мысли прочитал!

- Привет, алкаш. Проспался? – весело спросил я.

- Здорово, Илюх!

«Здорово, Илюх!» - это прекрасно. «Здорово, Илюх!» - это просто замечательно. «Здорово, Илюх!» - означает, что господин Мясорубов оказался не из тех людей, которые после попойки забывают о вчерашнем, напяливают маску холодного официоза и говорят: «Здравствуйте, Илья».

Значит, мы всё-таки подружились. Значит, у меня и вправду есть матёрый айтишник, поставщик паштета, да и просто надёжный человечек из сильного тверского клана.

Ну заебись же.

- Слушай, ты прости пожалуйста, что трубку не брал, - продолжил Лёха. – Что-то я вчера и впрямь переборщил с вином. Телефон на беззвучный поставил и спал прям до упора. Сейчас вот сижу с Варей в кафе, пивком поправляюсь, думаю, надо бы перезвонить. Как у тебя дела?

- Хреново, Лёх.

- Что случилось?

- Помнишь наш вчерашний разговор? Про компромат?

- Помню.

- Ну так вот меня прижали, - сказал я. – И времени почти что не осталось. Сможешь сегодня помочь? Сейчас прям?

- О чём речь, Илюх!? Заезжай к нам в отель, дам тебе флешку-жучок. И назови-ка мне фамилию этого барона. Пока добираешься, постараюсь нарыть инфу насчёт его бизнесов и прикинуть, где могут находиться родовые сервера.

- Мутантин его зовут.

- Понял, пробью.

- Спасибо, Лёх! Уже выезжаю, - я повесил трубку.

Выезжаю, ага. На чём?

- Дилинь-дилинь-дилинь! – снова телефон.

- Алло! Кузьмич? Как вы там?

- Хорошо, Илья Ильич, - сказал камердинер. – Вот только нас из дома не выпускают.

- Любку не трогали?

- Не, не трогали. Да оно им неинтересно по ходу. Они по ходу эти, как их, ну… которые глину прям друг в дружке замешивают.

- Э! – послышалось где-то на заднем фоне, и Кузьмич заржал.

Да, мои крепостные себя в обиду не дают. Молодцы.

- Ну ты не переживай, Кузьмич. План у меня есть.

- А я и не переживаю, Илья Ильич, - сказал камердинер. - Я тебе чего звоню-то? Мы с Любкой твоё задание почти выполнили. Я по знакомым пристроил всю партию паштета в сеть зоомагазинов.

- Ничего себе!

- Ага. Вот только не за деньги, а на реализацию, - добавил Кузьмич. - Ты же не против?

- Я только за, Кузьмич. Умничка. Сам думал так сделать.

- Ага. Спасибо. Ну вот. Я это сделал, а Любка… Она… Она… Сейчас… Давай я лучше трубку ей передам…

- Алло! Барин! Привет!

- Привет, Любаш.

- Барин, я короче заебенила упаковку и рекламу. Кидаю файлы, глянь-ка.

Дилинь-дилинь, - я открыл первый файл. Ну нихуя себе! Простенько, но очень стильно. Фон бледного лососёвого цвета, на нём надменная кошачья морда, стилизованная под карандашный рисунок, а чуть ниже текст. Красивым таким витиеватым курсивом крупно написано «Kisunde la Jri», а ниже подпись: «Ваша кошка есть вкусней, чем некоторые люди».

Дилинь-дилинь, - а это прилетела реклама. Любаша на скорую руку напилила мемасиков. Слева фото зачуханского кота, который весь состоит из кожи, костей и отчаянья и вот-вот отрыгнёт за ненадобностью свой желудок, а справа уютный такой шерстяной мурлыка. Под уродцем надпись: «Кот, который ест обычный корм», - а под красавцем: «Кот, который ест Кисюн де ля Жри».

И таких картинок несколько вариантов.

- Любаша, ты…

- Барин, не ругайся! – Любаша не дала мне договорить. – Для наружней рекламы я другой визуал сделаю, как только с редактором до конца разберусь, а вот это пустим таргетом по социальным сетям. Я уже настроила запрос, так что не промахнёмся.

- Ты что, умеешь в таргет?

- Да хули тут уметь? – удивилась Люба. – Почитала в сети как что делается, чуть полазала по рекламному кабинету, да и выставила всё как надо. Делов-то, блядь. Тык-мык.

- Любаша, ты прелесть.

На том конце трубки замолчали.

- Любаша?

- Да.

- Ты правда большая-пребольшая умничка. Передай-ка телефон отцу, пожалуйста.

Да, похоже я открыл в себе талант делегировать. Аферу с паштетом провернули без моего непосредственного участия. Надо будет посадить Кузьмича с дочкой на процент от продаж, чтобы прочувствовали денежку, а то на голом энтузиазме ехать скучно, грустно и нахуй не упёрлось; я-то знаю, как оно бывает.

- Алло?

- Кузьмич?

- Ага.

- Кузьмич, я тебе сейчас денег скину. Триста рублей, больше нету. Свяжись с типографией, запускай этикетки в печать.

- Ага.

- Оставшуюся часть передай Любке. Она знает, что делать.

- Ага.

- Ну всё тогда, давай. Если Мутантины будут возбухать, звони сразу же.

- Ага.

- До связи.

- Ага.

Тем временем дождь наконец-то перестал. Я в последний раз взглянул через стекло на охранника КПП, сотворил ему иллюзию смачного герпеса на верхней губе и потопал прочь. Прогуляюсь до остановки пешочком, а там на автобус и в Торжок, к Лёхе.

Распогодилось так же быстро, как и… разнепогодилось? Короче говоря, выглянуло солнышко, зачирикали птицы, а из мокрого леса потянуло такой свежестью, что аж голова закружилась.

Я даже припрыгивать стал по дороге.

- Попрошу тебя, чтобы солнце грело! – запел я; один хуй никто не слышит. – Попрошу тебя, чтобы море пело! Попрошу о том, о чём не просила! Попрошу любить меня силь-но-о-ОХ-ТЫ-Ж-ЁБАНЫЙ-В-РОТ!

Глазея по сторонам, я совсем не смотрел под ноги и не заметил, как прыгнул прямиком в кровавое месиво, что лежало посередь проезжей части. Прямо под моей подошвой зачвякал кусок парного мяса.

Мясо, костяное крошево, осколки раковины. А вон на отбойнике висит печень или что-то около того. Ужасное зрелище!

Чёрт возьми, да это же улитоволк! Охренеть! Кто ж его так!? Зверюгу не иначе как комбайном переехали, а потом сдали назад и переехали снова!

- Кук-ка-рек-ко-ко-о-о! – раздалось откуда-то издалека.

Фух. Как парализованный, я залип на несколько минут. Водил взглядом по расчленёнке. Водил-водил и тут вдруг, - вхуж! – очередное воспоминание Ильи Ильича Прямухина разблокировалось, стоило мне заметить в останках раздавленного черепа ма-а-а-асенькую такую пятиконечную звезду ярко-красного цвета.

Звездовидка химеры.

Ну точно, их же сдают за рейтинг и деньги. Тем, собственно говоря, и живут ликвидаторы. Тем, собственно говоря, и живут боевые кланы. Затем Корона Российской Империи и дерёт со своих подданных такой драконовский налог – весомая часть этих денег идёт на оплату услуг людей, которые чистят землю русскую от химер.

Ещё и таинственная