Мохаммед Али. Бой века - Пол Морган

Когда врачи вынесли свой приговор, когда с боксом было покончено, Али, конечно, переживал. Но лежать целыми днями и смотреть в потолок – это был не его сценарий. Жизнь продолжалась. Он стал много читать, отдавая предпочтение духовной литературе. Его четвертая жена Лонни говорила: «У Мохаммеда была проблема с чтением в детстве. Если раньше он никогда не читал, то теперь может читать часами. Когда он читает Коран, он выписывает отрывки, чтобы потом заучить их. В основном он читает исламскую литературу, из научно-исследовательских ему нравятся те, которые указывают на противоречия в Коране и Библии. Он сам пытается выяснить, есть ли ошибки». Действительно, вера стала одним из смыслов жизни боксера, поддерживала его. Вот его высказывание по этому поводу: «Ислам является религией, у которой 750 миллионов последователей во всем мире, и мне нравится, что я один из них». Чем глубже он изучал основы ислама, тем больше убеждался, что «это истина и свет». То, что с ним произошло, его болезнь, – это очередное испытание, которое посылает ему Аллах и которое он должен пройти.

Конечно, ислам религия неоднозначная, а сейчас и вовсе кажется, что весь Коран пропитан кровью. Обывателям в каждом последователе ислама мерещится террорист. Так почему же Мохаммед Али, Величайший, называл ислам одной из самых гуманных религий? Пожалуй, всё могут объяснить его слова, прозвучавшие после 11 сентября 2001 года: «Я – мусульманин. Я – американец. Ислам – религия мира и спокойствия. Ислам не поддерживает терроризм и убийство людей. Я не могу сидеть спокойно и позволять людям во всем мире думать, что ислам – религия убийц. Мне больно видеть, что могут сделать радикально настроенные люди именем ислама. Эти люди совершают поступки, противоречащие законам Аллаха. Мусульмане против жестокости. Если виновники всего этого действительно мусульмане, они растоптали учение ислама. Кто бы ни совершил это ужаснейшее преступление, теракт в США никоим образом не представляет ислам. Бог не на стороне террористов. Кто бы это ни совершил, он должен поплатиться за свое зло. Ненависть стала причиной этой трагедии, и порождение еще большей ненависти не поможет миру. Напротив, мы должны попытаться понять друг друга лучше».

Пока Али хватало сил говорить о том, что ислам – это мир, он это делал. И одной из своих миссий он считал распространение ислама, несущей добро религии, которую он принял много лет назад.

Религия и благотворительность – вот что стало главным для Али, когда он ушел из бокса. И в первую очередь он стремился помогать детям, понимая, что за ними будущее. В своих интервью он говорил: «Я строю спортзалы для детей, потому что в детстве меня туда не пускали – везде висели таблички: “Только для белых”».

Только представьте силу этого человека – он продолжал помогать, хотя сам нуждался в помощи, его тело трясло, он еле мог говорить и, чтобы расслышать вопросы журналистов, изо всех сил напрягал слух. Лонни отвечала журналистам за него: Мохаммед работает над проектом музея в Луисвилле, штат Кентукки, там он вырос; музей будет назван его именем; идея в том, чтобы пробудить в детях целеустремленность. Его четвертая супруга была рядом с ним с 1986 года и до конца его дней. Она была надежной опорой, благодаря ей Али мог не беспокоиться о том, что кто-то захочет его обмануть, воспользовавшись его болезнью. Благодаря Лонни он вел активный образ жизни, а в 1996 году даже зажег Олимпийский огонь на Играх в Атланте. На стадионе собрались 80 тысяч человек, они приветствовали чемпиона аплодисментами. Организаторам пришлось здорово поволноваться – факел тяжелый, а Али к тому моменту уже с трудом ложку удерживал в руках – так тряслись руки. Но он же Величайший – он отлично справился со своей задачей, зажег огонь! А затем смотрел соревнования и даже посетил Олимпийскую деревню, где общался со спортсменами.

Джо Фрейзер заявил тогда в прессе: «Все тело у него ходило ходуном. Разве мало в Америке людей, выигравших две, три, четыре золотые медали? Зачем показывать всему миру инвалида? Если бы я был в таком состоянии, моя семья никогда бы не позволила мне так позориться. Это ведь еще и боксу оскорбление. Что о нашем виде спорта люди подумают?» Ничего плохого они не подумали – перед ними был сам Мохаммед Али, легенда мирового спорта, других мыслей не было. Ну, может, еще: «Молодец, старина, отлично держишься!»

И этот олимпийский год, и последующие несколько лет стали одними из самых плодотворных в жизни Али. Его фонд пополнялся, и можно было оказывать помощь нуждающимся. От поклонников пачками приходили письма. Али просил, чтобы ему читали каждое из них. Он считал своим долгом дать автограф всем, кто его об этом просил, и Лонни либо его секретари вкладывали в конверты подписанные фотографии; в неделю до 2000 отправлений, как подсчитали потом. Али продолжал зарабатывать, вернее, его имя работало на него. Всемирно известные компании, такие как Adidas, Gillette, IBM, хотели сотрудничать с легендарным боксером, платили крупные суммы за использование имени боксера в рекламе своих товаров.

В 1998-м в качестве посла доброй воли ЮНИСЕФ Мохаммед Али посетил ряд стран Африки и Азии. В 2002 году он побывал в Афганистане, в 2003-м выступил с резкой критикой вторжения американских войск на территорию Ирака – как видите, остался верен себе.

Из своей жизни Али старался выжать по максимуму, ему хотелось сделать как можно больше, и ему это удавалось. Но бороться с болезнью с каждым годом становилось сложнее.

Незадолго до кончины легендарного боксера его младший брат Рудольф (позднее взявший имя Рахман Али) признался одному из американских изданий:

«Мой брат не может говорить. И меня он не узнал. А до того как ему стало действительно плохо, он схватил меня за руку и прошептал: “Я достиг всего, чего только мог. И не плачь. Мне не больно”. Знаете, – продолжил Рахман, – есть такое слово “бесконечность”. Так вот, Мохаммед Али – это и есть бесконечность. Его имя будут помнить вечно. Он отправится в рай, в этом я не сомневаюсь. Он – лучший человек из всех, кого я когда-либо встречал. Я очень, очень хочу видеть его живым. Но, к сожалению, сейчас могу на это лишь надеяться».

Рахман также упомянул о завещании своего брата: «Он хочет, чтобы его похоронили на кладбище в родном Луисвилле, рядом с родителями. Хочет, чтобы на его надгробной плите красовалась цитата Мартина Лютера Кинга: “На протяжении своей жизни я пытался накормить голодных. Я пытался одеть нагих. Я пытался любить человечество и служить ему”. И подпись: “Величайший”».

Личная жизнь легендарного спортсмена конечно же не тайна за семью печатями. Своих избранниц Мохаммед никогда не прятал от прессы. Только официальных жен у него было четыре, а уж любовниц… Да, Али любил женщин, и в этом отношении популярность была ему на руку. Красотки сами вешались ему на шею: модели, актрисы, кого только не было среди них. Вообще-то принципы «Нации ислама» запрещают вести разгульный образ жизни, но боксер этими запретами пренебрегал, это было выше его сил – устоять перед шикарной девушкой, которая сама готова прыгнуть к нему в постель. Две его любовницы родят от Мохаммеда дочерей – Мию в 1972 году и Калию в 1974-м, это те, кого он признал, а на самом деле никто и не знает, сколько у него было внебрачных детей.