Возвращение Ворона - Адам Хлебов

class="p1">Это были очень коварные, практически незаметные, но очень опасные удары в предплечья. Единожды он даже попал в пластину и это единственное попадание выдало эффектный сноп искр.

И тут моё сознание как бы перезагрузилось. Весь его флер и слава непобедимого бойца таяли.

Я понял, что сильнее его и смогу прямо сейчас расквитаться с ним.

Не нужно было вести себя столь высокомерно. Наступали мгновения, которые я люблю больше всего. Расплата. Внутри все зазвенело.

Я обрушил на него град ударов, каждый из которых наносил ему небольшую травму.

Мать Жаботинского закричала

— Остановите это, это невозможно! Он пользуется магией! — она меня обвиняла меня в нарушении правил дуэли. Миф о Жаботинском, как о лучшем фехтовальщике столицы рушился у всех на глазах. Что же ей оставалось делать?

На одежде моего противника во многих местах проступила кровь.

Я понял, что он раздосадован настолько, что готов сам применить магию.

Ему нельзя было этого позволять Поэтому я решил заканчивать шоу.

Я разбежался, и оттолкнувшись от ограды — каменного круга Лобного Места, как от сетки в октагоне, подпрыгнул и нанёс ему удар сверху в левое плечо.

Оружие уже выпало на этот раз из левой руки врага.

Я не останавливался, и активно двигаясь, подрезал его колено сзади. Жаботинский вскрикнул от боли. Я не испытывал сочувствия к нему и толкнул его ногой спину.

Я помнил, что он сделал с моей семьей.

Мне удалось заставить его упасть вперёд на колени. Он стоял в обрывках своих штанов.

И тут я заметил, что он шепчет боевые заклинания. В следующее мгновение в поединок вмешался мой секундант

— Не смейте! Даже не думайте, Жаботинский! — закричал он. Я увидел в руках Петра Ивановича голубой огненный шар, — Кулита, ваш боец пытается нарушить правила!

Жаботинский был ослаблен. Он не смог бы защититься.

Фёдор перестал шептать и сомкнул губы. Я встал перед его лицом и направила остриё моего клинка прямо в правый глаз поверженного врага.

Оно находилось в двух или трёх миллиметрах от его зрачка.

Публика волновалась. Люд не ожидал, что поединок закончится в мою пользу.

Я оглядел толпу, встретился, с налитыми кровью, глазами отца братьев Жаботинских. Я смотрел в зрачки главы семейства и четко выговаривал:

— Я пришёл забрать своё. Я не пришел тебя убивать. Я пришёл восстановить наше доброе имя. Имя Вороновых, которых вы, Жаботинские, опорочили. Я пришёл восстановить доброе имя тех, кого ты оговорил в глазах нашего Государя и Великого Князя, — на этих словах я поклонился в сторону Кремля, большинство зрителей повторило мой жест.

— По правилам поединка я требую вернуть мне все усадьбы и всё имущество которое обманным путём было получено у моего старшего брата и моей матушки. Я требую не только вернуть. Я требую чтобы ты признал обман и принес извинения моей матушке и членам моей семьи.

Горе побежденным. Жаботинские смирились. Толпа слушала, а я продолжал:

— Я требую возврата всё и незаконной приобретённой собственности другим семьям. Если здесь есть представители таких семей, то обратитесь к моему секунданту.

В толпе двое выкрикнули

— Есть!

— Есть!

Я посмотрел на них, а потом перевел взгляд на Жаботинского.

— Я требую, чтобы всех кого ты оговорил, перед Великим Князем были оправданы. Ты пойдёшь и скажешь правду Государю. Ты пойдёшь и скажешь, что это твой младший брат открыл портал, через который на территорию столицы прорвались вайты? — Жаботинский молча истекал кровью, опустив голову и стоя на коленях.

— И которых мы с наставником убили и загнали обратно портал. Выбор у тебя невелик или смерть, или проси пощады и принимай мои условия.

Толпа вокруг загудела.

Те, кто делали ставки на Жаботинских разочаровано, в сердцах, скидывали с себя шапки на землю.

Они причитали и кричали, что победа Воронова недействительна, что это договорняк. Что схватка подстроена.

Но букмекеры хорошо знали, что они не смогут опротестовать результат и отказать в выплатах.

Другие, занимавшие нейтральную позицию или болевшие за меня спорили с первыми, доказывая что это была чистая победа.

Кто-то раздосадованный результатом поединка начал кричать, чтобы я убил Жаботинского.

Толпа громогласно подхватила:

— Убей убей убей! — эхом разносились сотни голосов над Красной Площадью. И вдруг старший Жаботинский, глава Рода, опустил глаза и тихо произнес:

— Пощады…

Я не расслышал, но понял прочтя по губам.

— Что? Я не слышу! Громче! — я улыбнулся

Отец встал подошел к Лобному Месту и громко выкрикнул:

— Пощады!

Ему вторила его жена, мать братье Жаботинских. Она заверещала:

— Пощады! Пощады! Мы всё выплатим, мы всё вернем! Прости нас Илья!

Отец Жаботинских развернулся, выставил указательный палец на жену, и нахмурив брови, гаркнул на неё.

— А ты молчи дура!

Я перевёл взгляд на Федора Жаботинского.

— Ты согласен со всеми условиями?

— Да…, негромко ответил он.

— Тогда я забираю коня. А сегодня по утру, к тебе придут и ты с отцом отпишете обратно наши поместья. Согласен?

Жаботинский кивнул.

— И сегодня же пойдёшь, ты пойдешь бить челом перед Великим Князем. Будешь просить, чтобы оговоренного тобой Протопопа Аввакума немедленно отпустили. Кто открыл портал вайтам? Кто виновен в этом? Отвечай!

Все услышали его ответ.

— Портал открыл мой брат. Признаю прилюдно. Но только протопопу Аввакуму это уже не поможет. Сегодня в полночь была назначена его казнь. Боюсь он уже не с нами

Федор поднял ко мне лицо и мерзко улыбнулся.

— Какая казнь, о чём ты? — я в ужасе осознал, что Жаботинский все в чем-то меня переиграл.

Он сумел оговорить и погубить ни в чем не повинного наставника.

Эх, мне бы сейчас обзор ворона. Я на мгновение закрыл глаза, но снова ничего не увидел. Связь с птицей отсутствовала.

— Где проходит казнь?

Жаботинский не торопился отвечать на вопрос. Но кто-то из толпы выкрикнул.

— На Болотной!

— Мразь! — выкрикнул я своему врагу и с силой толкнул его ногою в грудь. Федор опрокинулся назад.

Я обернулся к моему секунданту и поклонился

— Петр Иванович, мономахия окончена?

— Да отрок, ты победил. Поединок окончен

— Если я сейчас удалюсь, это будет нарушением кодекса поединков?

— Нет. Более того ты в праве требовать любой дополнительной компенсации. После победы, ты можешь забрать себе младшую сестру Жаботинских. Ты можешь делать с ней все, что пожелаешь. Она может быть твоей вечной прислугой.

Я вспомнил противную девчонку в училище, корчившую мне рожи, показывающую на меня пальцем и гогочащую громче всех, когда младший брат издевался над Киттей-Угольком, "раздев" ее при помощи магии.

— Все что захочу?

— Да.

— Тогда повелеваю ей выйти замуж за Ваську Губу.

Я не мог лишить