Тройные неприятности - Наталья Александрова

От интенсивной и непривычной работы мысли, у нее разболеласьголова, и она выпила еще рюмочку сладкого ликера. Неизвестно почему, Маргостало себя вдруг ужасно жалко, и она окончательно решила надраться, а потомзабыться и заснуть.

В это время в дверь позвонили. Марго ужасно обрадовалась,думая, что вернулся Володька и тогда они еще успеют куда-нибудь пойти, но этооказалась ее давняя приятельница Милка.

Подруга втерлась в квартиру без приглашения, быстренькоогляделась и поняла все. Милка всегда отличалась острой наблюдательностью иумением свои наблюдения анализировать со скоростью самого быстродействующегокомпьютера. Так и сейчас, она одним взглядом осмотрела квартиру, замети"беспорядок, как после хорошей драки, второй бросила на Марго, и по еевсклокоченному виду поняла, что та сильно расстроена и По этому поводунапивается в одиночестве.

В Милкиных глазах зажегся огонек неземной радости, онаоблизала губы и начала разговор:

— Сидишь? Кукуешь?

Марго дернула плечом и промолчала, что само по себе былонеобычным. Будь она в прежней хорошей форме, она, не задумываясь, послала быподругу куда подальше Милка утвердилась в своих подозрениях — Марго сегодня небоец. Она осмелела, прошла в комнату и уселась на диване в свободной позе.Глаза у Милки блестели, а остренький носик шевелился, как будто вынюхивалчто-то интересное.

— Твой где? — спросила она, предвкушаяудовольствие от разговора.

— Тебе какое дело? — опомнилась Марго.

— Вообще-то мое дело маленькое, — протянула Милкатаким голосом, что Марго сразу же почувствовала, что у Милки есть информация ипритащилась она на ночь глядя не просто так.

Впрочем, просто так Милка ничего никогда не делала. Целью еежизни было доносить до подруг и соседей разные неприятные известия.

Сегодняшний случай, разумеется, не был исключением, Маргохоть не сразу, но поняла это.

— Так где, говоришь, твой лопоухий?

Володька вовсе не был лопоухим, так, уши чуть-чутьоттопыривались, поэтому Марго на Милкин вопрос ответила грубо:

— Иди ты в задницу!

— Не знаешь, — констатировала Милка. — А вотя знаю.

— Где? — вскинулась Марго. — Откуда тызнаешь?

Это было ее ошибкой, нельзя было показывать, что оназаинтересована в ответе. Теперь эта зараза будет мучить ее долго. Марго сжалазубы и закурила сигарету, надеясь в душе, что Милка не заметит, как у неедрожат руки.

Милка оглядела комнату, потянулась за сигаретой, но Маргодемонстративно спрятала пачку за спину.

— Так где ты его видела? — спокойно спросилаМарго, докурив сигарету.

— Могу адресок дать, если попросишь, — с издевкойответила Милка.

Откровенно говоря, ей самой до ужаса хотелось сообщить этойнахалке Марго новости про любовника. Еще больше ей хотелось поглядеть, какМарго будет реагировать. Ломалась и отнекивалась Милка просто так, из-завредности характера.

— Рассказывай! — распорядилась Марго, разливая порюмкам остатки ликера.

— Иду это я по улице Маяковского, гляжу, твой Володькавыходит из машины. Ну я, конечно, сразу же спряталась за водосточную трубу,чтобы он меня не заметил.

— Очень хорошее место, — кивнула Марго, заводосточной трубой тебя никто не заметит…

Милка была худая и плоская, как доска. Она злобно взглянулана Марго и продолжала:

— Смотрю, он пошел во двор, я — за ним.

Зашел в подъезд, кода никакого на двери нет. Я — туда, бегомза ним по лестнице, слышу — остановился он на третьем этаже, дверь своим ключомоткрывает. Вот как у них с той бабой серьезно, даже ключи она ему отсобственной квартиры не побоялась дать!

— Какая квартира? — сдавленно спросила Марго.

— Третий этаж справа, — радостно отрапортовалаМилка, — там всего две квартиры на площадке, не спутаешь. Едем сейчастуда? Если не веришь, машина его там стоит…

Милка уже подпрыгивала и била копытом в предвкушениихорошенького скандала с мордобоем и битьем посуды. Марго усилием воли отогналастоявшее перед глазами видение, как она хватает неизвестную бабу за волосы ивозит по полу, а из серванта падает посуда и бьется…

— Нет, — разочарованно вздохнула она, — нусама посуди, придем мы туда, начнем в квартиру звонить, а они и дверь неоткроют.

И что мы, так и будем под дверью торчать?

Еще соседи всполошатся, милицию вызвать могут… Тут надопо-другому действовать, с умом…

Милку удалось выпроводить с большим трудом, и Марго сталаждать своего мерзавца Володьку. Он явился поздно ночью, какой-то заспанный.Против обыкновения Марго не стала устраивать скандал. Она подождала, когда онзаснет, и обшарила карманы куртки. Так и есть: вот они, ключи. Эти от машины,эти от ее квартиры, а вот эти два явно оттуда, с улицы Маяковского. Ничего,дорогой, ты запомнишь Марго надолго! И твоя баба тоже!

Ирина на всякий случай подъехала к галерее «Зефир» заранее,без пяти минут три.

«Надо же придумать такое название для художественнойгалереи! — подумала она, остановившись неподалеку от входа. — Они быеще ее пастилой назвали! Конечно, древние греки называли „Зефиром“ ласковыйзападный ветер, но у нас это больше ассоциируется с кондитерским изделием!»

Для маскировки Ирина с некоторым трудом натянула старыечерные джинсы своей пятнадцатилетней дочери, которые та, уезжая в Англию,оставила за ненадобностью, ее же черную куртку-"косуху". Длязавершения образа повязала голову черной банданой и надела узкие черные очки.Теперь в ней невозможно было узнать элегантную и привлекательную писательницу,давно уже перевалившую за тридцатилетний рубеж: ее вполне можно было принять заюную рокершу, поклонницу тяжелого металла и мощных мотоциклов.

Ирина встала возле лотка уличного книготорговца и сталаперелистывать книги, краем глаза следя за входом в галерею.

— Девушка, — обратился к ней скучающийпродавец, — вот купите, отличный детектив Ирины Снегиревой «Убийство вкредит». Взял вчера почитать, не мог оторваться, всю ночь не спал!

«Надо же, какой симпатичный человек!» подумала Ирина,порозовев от удовольствия, и приветливо улыбнулась:

— Правда, вам понравилось? Мне тоже! Я это уже читала…

В это время ко входу галереи быстро подошла запыхавшаясяКатерина. На ней были надеты чудовищно широкие шелковые брюки какого-то унылогоболотного цвета и просторная черная блуза в убийственных лиловых цветах.

Катька взглянула на часы и озабоченно огляделась посторонам. На Ирину она, конечно, не обратила внимания. Удачная маскировка былаздесь, пожалуй, ни при чем: Катя сейчас не заметила бы подругу, дажестолкнувшись с ней нос к носу, настолько она была взволнована предстоящейвстречей.