Дар - Анна Владимирова

— А как меня все же звали?

Он улыбнулся.

— Шессариэль.

— Шессариэль… — завороженно повторила она, и вдруг вспомнила его слова в ее сне, — Шесс..

Он кивнул.

— Да, я так тебя звал.

И тут у Дельфи изумленно расширились глаза. Она возмущенно подскочила:

— Ведь «шесс» — на твоем языке значит…

— «Мышонок», — рассмеялся он, — а на твоем «Шесса-ри» — Солнечный луч!

Она изумленно покачала головой, и собралась уже было гордо удалиться, но он не отпустил.

— У меня есть предложение получше, — улыбнулся он, прижимая беглянку к себе, — я очень соскучился…

Он поцеловал ее в шею, рождая дрожь в ее теле.

— А знаешь, — прошептал он ей на ухо, — как завораживают своих жертв большие зеленые змеи в южных лесах?

Он пробежался пальцами по ее спине, побуждая слегка выгнуться.

— Как? — прошептала она и облизала вмиг пересохшие губы, не спуская с него взгляда.

— Они смотрят жертве в глаза, — соблазнительно улыбался Кросстисс, — и гипнотизируют ее своим взглядом, — вдруг зловеще закончил он. Дельфи сморгнула и начала было отползать, но обнаружила, что его хвост обвился вокруг ее ног.

— Куда-то собралась, мышонок? — вкрадчиво промурлыкал он, вновь притягивая ее к себе.

И, не давая ей выкрутиться, притянул ее лицо к своему. Его губы обдали горячим и влажным дыханием ее рот, пуская по венам жидкий огонь. Она перестала выкручиваться, расслабляясь в его руках. Пришлось признаться себе, что быть мышонком в его объятиях очень даже не плохо…

Она улыбнулась и поцеловала его в ответ. Ее руки огладили его плечи, спустились на грудь… Она поцеловала его подбородок, провела влажную дорожку языком по его напряженной шее вниз к ключицам.

Он вдруг прикрыл глаза, выдыхая из груди приглушенное рычание. В следующее мгновение он стиснул ее бедра, усадил ее на себя и уже было собирался резко в нее войти, когда она уперлась коленками в пол, не давая ему этой возможности. Кросстисс стиснул зубы и посмотрел на нее потемневшим от желания взглядом.

— Мышонок просто так не дастся, — прошептала она ему в лицо, и, не спуская с него глаз, начала медленно опускаться на его бедра. Их взгляды бросали вызов друг другу, но по мере того, как она все глубже садилась, его становился все более туманным, и, наконец, он сдался. Закрыв глаза, наг выгнулся, подчиняясь ей.

Дельфи было победно ухмыльнулась, но тут он обхватил ее бедра руками и сильнее прижал к себе. Она застонала, вновь потонув с головой в огненной волне, хлынувшей от низа живота в центр грудной клетки. Воздух покинул легкие, они словно стали бездонными. Дельфи урывками дышала, но наполнить грудь воздухом не могла… И, казалось, это и не нужно вовсе. Голова слегка закружилась, и Дельфи склонилась к его груди.

Кросстисс ухмыльнулся, закрепляя эффект еще несколькими сильными движениями, и перевернул податливую девушку на спину. Пробежался взглядом по ее влажной коже губ, спустился ниже на напряженно вздрагивающую грудь, и в очередной раз вошел в нее, выталкивая стон из ее груди.

— Я буду кричать, — прошептала она.

— Будешь, — утвердительно кивнул он, — только…

Она настороженно приоткрыла глаза, тяжело дыша.

— … эти змеи глухие, — покачал он головой, ухмыляясь.

Дельфи только и успела, что возмущенно распахнуть глаза, как с губ сам собой сорвался очередной стон, переходящий во всхлип… Кросстисс уже не останавливался, и она вновь потерялась в урагане ощущений, который разорвал, казалось, в клочья ее тело. Она кричала, выгибалась, кусала губы и даже царапалась.

— Мышонок, дыши, — вдруг услышала она его шепот, и поняла, что он замер. Его голос прерывался резкими вдохами. — Готова?

Она не была готова, и протестующе взвизгнула, когда он перевернул ее на живот и вновь вошел в нее. Теперь ее руки вцепились в менее податливые подушки, а его — сжимали ее за талию, беспощадно возвращая ее раз за разом в бездну ощущений. И когда она уже была готова начать умолять его о пощаде, он вдруг резко в нее толкнулся, замер на мгновение, и увлек за собой на бок. Его тело била крупная дрожь. Он уперся мокрым лбом в ее плечо, плавя кожу рваными выдохами. Его руки гладили ее живот, бедра, успокаивая… Дельфи вдыхала все глубже и спокойнее. Наконец, она облизала пересохший рот и хрипло прошептала:

— Ты, кажется, меня чуть не убил…

— Ты просто от меня отвыкла, — усмехнулся он.

Дельфи застонала и откинулась на него. Он обнял ее, устраивая у себя на груди.

— И, кстати, ты бессмертна, — как бы между прочим, сообщил он, — с самой первой ночи, проведенной нами. Поэтому, на жалость можешь не давить…

— Бессмертна? — распахнула она удивленно глаза и обернулась к нему.

Он кивнул.

— Почему? — нахмурила она брови. — Опять какое-то твое колдовство?

Кросстисс закатил глаза:

— Нет, Делль, — вздохнул он, качая головой, — это…

Он задумался на несколько мгновений.

— Я бы мог сказать, что это мой дар тебе, но это неправда, — наконец сказал он и грустно усмехнулся. — На самом деле это мой дар самому себе, конечно же. Я не смогу без тебя.

Она внимательно смотрела на него какое-то время. На нее в эти дни обрушилось столько всего, что удивляться становилось все труднее. Наконец она пожала плечами.

— Ну, значит, у меня будет достаточно времени снова к тебе привыкнуть, — улыбнулась она.

— Бесспорно, — кивнул он головой, — можно продолжить прямо сейчас…

— Рррр, нет! — вскричала в притворной панике она, и, смеясь, бросилась наутек.

Кросстисс улыбался, провожая ее взглядом. Но в его глазах где-то глубоко все же тлел уголек тоски и страха…

В северном городе Аргентау полным ходом шла подготовка к самому большому празднику года — Волшебной ночи. В эту ночь по преданию мир вступал в новый год. Старый год уходил и уносил с собой все, что в нем было. Народ весело отмечал этот праздник, с энтузиазмом избавляясь от пережитых невзгод или просто забываясь в возлияниях и других излишествах.

Аргентау был перевалочным городком между равниной и страной гор. Его население состояло из немногих жителей, а в основном торговцев, и постоянного потока приезжих. Город кишел людьми, эльфами всех разновидностей и много кем другим. На рынке города можно было купить все, что угодно: от оружия всех вариаций до магических амулетов.

Дельфи шагала в сумерках вдоль шумной улицы, рассматривая прилавки, но и не забывая присматривать за своими вещами. Постоялый дом уже виднелся в конце улицы, и она не спешила. На сегодня почти весь путь был позади. Она поудобней перехватила дорожную сумку, размяв затекшее плечо, и остановилась перед лотком со сладостями. Ее взгляд сразу же привлек большой леденец в виде змеи.