Купленная помощница для президента - Виктория Свободина

К обеду все-таки написала заявление на увольнение. Пару недель у меня будет, чтобы задать проекту дяди Толи правильные векторы, а там, гори все синим пламенем. К Захару на работу тоже как-то не хочется. Может, к дяде Толе подамся, раз ему так стиль моего шефа нравится. Тогда и дальше буду контролировать любые его проекты без привязки к строительным фирмам.

Минут десять не решалась отправить Баринову по почте свое заявление на увольнение. Ходила из угла в угол, взвешивала все плюсы и минусы, рассматривала шикарный вид из панорамного окна. Очень уж мне нравится этот кабинетик.

Собралась все же с духом. Отправила, выдохнула. Я все делаю правильно. Зарплата, конечно, классная у меня тут, но работа смешалась с личным.

Теперь затаилась и жду. По коже бегут мурашки. Сама не понимаю, из-за чего так переживаю и извожусь. Как бы там ни было, ответного письма от начальника я еще ни от одного человека в жизни так не ждала. Работа не идет, все валится из рук, а Баринов, возможно, еще не скоро проверит почту, я даже не в курсе, на рабочем ли он месте. Проверять, открывая смежную дверь, естественно, не собираюсь.

Наконец, спустя полчаса пришел ответ. Не могу заставить себя открыть это письмо, руки натурально дрожат и сердце стучит быстро-быстро. Возможно это все из-за того, что сама я еще никогда ниоткуда не увольнялась. Волнительно.

Кое-как взяла себя в руки и открываю письмо, смотрю одним глазом, второй закрыт, боится.

Шеф ответил… а ничего он не ответил. В письмо только потребовал, чтобы сейчас приготовила и принесла ему и себе кофе. Это он так меня на разговор к себе вызывает?

Терять уже нечего, поэтому с кофе не заморачиваюсь, рисую и себе и начальнику сердечки, раз уж Баринову так нравятся кофе-арты, ну и послаще. Боссу ирландский крем, себе хотела шоколадный, но задумалась, отвлеклась и ливанула зачем-то банановый. Ай, да какая разница?

Хватаю кофе и на негнущихся ногах отправляюсь к шефу через тайную дверь.

Захожу. Баринов в мою сторону и не смотрит. Делает вид, что не замечает.

Ставлю кофе так, чтобы не понять было, какое для меня. Шеф как будто именно мле предпочитает, так что сейчас только случай решит, кофе с каким вкусом ему пить.

Босс оторвался от компьютера, небрежно оглядел чашки с кофе и… не взял ни одну. Я не понимаю, что за игру шеф ведет с кофе? Это что-то значит? Сам же кофе заказал.

– Значит, решили увольняться, Вероника Егоровна? Что-то не устраивает? – наконец, уделив внимание мне, спрашивает начальник, окинув меня с головы до ног. Бровями не играет, предельно серьезен и собран.

Становится совсем неуютно. Что говорить-то? Почему решила резко уволиться? Ну правда. Марат Давидович, я увольняюсь, потому что не могу с вами работать, ведь мы переспали? Что-то я этот момент не продумала.

– Все устраивает, – выдавливаю я из себя неохотно. Думай, Ника, думай. – Просто обстоятельства жизненные изменились. Перехожу на другое место работы.

О, наконец брови шефа начали знакомо изгибаться.

– И чем же условия на новой работе лучше, чем здесь?

– Да… особо ни чем. Тут скорее личные обстоятельства. Ухожу работать в фирму своего молодого человека.

Условно, это я сейчас сообщила о том, что у меня есть личная жизнь, и случайная связь, что была с Бариновым, это не то, к чему я стремлюсь. Вроде как понятная причина ухода.

Шеф склонил голову на бок и задумчиво на меня смотрит. Сцепила руки в замок и эду любой реакции от начальника. С Бариновым всегда все так непредсказуемо и неясно, как он отреагирует в следующий момент.

– Ну хорошо, если дело в личных обстоятельствах, не имею ничего против, – вдруг ответил шеф. Так просто? Никаких споров, обвинений, уговоров? Фух. – Единственное, только, я надеюсь, что перед уходом вы завершите взятые на себя обязательства, перед Анатолием Федоровичем?

– Конечно.

– Боюсь только, что стандартных двух недель для этого будет мало. Вы очень торопитесь уйти? Или ваш молодой человек может подождать до завершения проекта?

– Ну… – вот тут я вновь задумалась что лучше ответить. Как надолго затянется работа над проектом дяди Толи? До какого этапа мне нужно будет ее курировать?

– Да, только я не знаю как долго это займет времени и мне ведь не нужно будет следить за всеми этапами стройки? Только проектирование?

– Ближе к делу решим, а как только определимся со сроками, как раз за две недели до их окончания, я подпишу вам ваше заявление, – отрезал Баринов, завершая этот непростой для меня разговор и беря в руки чашку. Попробовал кофе и его брови вновь изогнулись. – Банановый?

– Сама не знаю, что на меня нашло, – отвечаю я, пожимая плечами и пододвигаю к Баринову другую чашку. – Попробуйте лучше этот.

Шеф не стал отказываться от дегустации. Вот вроде бы я ничего толком не добилась, увольнение отложено на неизвестный срок, резкого гордого ухода, на котором настаиввл Захар, не вышло, а я все равно испытываю облегчение. Почему?

От Баринова ушла не сразу. На удивление, вполне спокойно пообщались, на рабочие и не только рабочие темы. Минут пятнадцать, но так расслабленно, без неловкости, словно хорошие знакомые, а не начальник и подчиненная, так я могла болтать с бывшим шефом, с дядей Толей, в те хорошие, душевные времена, когда дядя Толя все порывался утащить нас с шефом на рыбалку, а я подбивала дядю Толю поехать со мной на рок концерт.

Когда я собиралась уходить, шеф поинтересовался, словно невзначай:

– Давно встречаетесь с вашим молодым человеком?

– Ну… вообще мы еще в школе вместе учились. Да и до школы в одном дворе гуляли. Университет один заканчивали, только разные факультеты, – мнусь я. На самом деле с Захаром наше общение не вписывается в обычные рамки.

– То есть, встречаться начали очень давно?

– Да не то чтобы. Скорее дружили долго.

– Дружили долго, но работать к нему решили перейти только сейчас? Почему раньше не захотели?

Пожимаю плечами. Лучше молчать, а то еще ляпну не то. Тема скользкая.

– Я так понимаю, причина в том, что вашему молодому человеку не нравится, что вы у меня иногда перерабатываете, – Баринов смотрит на меня прямо, и я бы даже сказала, с каким-то дьявольским вызовом. Честное слово, мне кажется, что сейчас Марат спрашивает меня о том, как мой молодой человек отнесся к тому, что я с Бариновым переспала.

– Да, он к этому относится негативно, – не моргнув глазом, отвечаю я.

А вот во взгляде начальника заплясали веселые чертенята.

– То есть, он в курсе ваших переработок?

– Ну… если он знает о переработках, значит в курсе, – логично ведь? Ощущение полнейшей двусмысленности. Вообще опасная и скользкая тема. У меня щеки уже стали горячими.

Шеф откинулся в кресле назад и прикрыл глаза, не иначе, в попытке скрыть их веселый блеск. Развлекается ведь вновь за мой счет.