Вавилон-17. Пересечение Эйнштейна - Сэмюэл Дилэни

Коготь снял с миски белую салфетку:

– Ка’итан, ’оешь курочки.

Обжаренные куриные бедрышки были еще горячие.

– Сейчас. Надо кое-что прояснить.

Она вновь обратилась к девочке:

– То есть «Гора Тарика» – это корабль, правильно? И мы на нем?

Девочка убрала руки за спину и кивнула:

– Хороший корабль.

– Но явно не пассажирский, – продолжала Ридра. – Что за грузы вы возите?

Неудачный вопрос. Снова страх. Не просто личное недоверие к чужакам, а что-то более укоренившееся, официальное.

– Мы не возим грузы, мэм. – И тут же скороговоркой: – А вообще мне с вами говорить нельзя! Пусть вам Тарик скажет.

И девочка отступила в стену.

– Коготь, – сказала Ридра, почесывая в затылке, – космических пиратов ведь больше нет?

– Транс’ортные корабли не угоняли уже лет семьдесят.

– Так я и думала. Ну и куда мы попали?

– Без ’онятия.

Но тут на сияющих пластинах его щек зашевелились голубые отсветы. Шелковистые складки над бровями наползли на темные диски глаз.

– Оттащил «Рембо» от Лебедя-сорок два? Ясно, ’очему они его называют горой. Эта хреновина размером, наверно, с военный корабль.

– Да, но Тарик совсем не похож на космолетчика.

– И бывших зэков в армию тоже не берут. Куда мы угодили, ка’итан?

Она вытащила из миски куриную ножку.

– Поговорим с Тариком – узнаем. – (В гамаках зашевелились.) – Только бы с ребятами все было в порядке. И почему я ее не спросила, здесь ли все остальные? – Она подошла к Карлосу. – Как мы себя чувствуем?

Тут наконец она заметила, что сеть пристегнута к нижней части гамака на кнопках.

– Голова раскалывается, – ухмыльнулся Карлос. – Кажется, похмелье.

– Когда похмелье, так не скалятся. Да и что ты знаешь о похмельях-то?

Расстегивать кнопки было в три раза дольше, чем разорвать сетку.

– На ужине винища напился, – ответил Карлос. – А что случилось?

– Когда выясню, скажу. Подъем!

Она перевернула гамак, и он скатился на пол. Смахнул челку с глаз.

– Где остальные?

– Кайл вон там. Нас тут четверо.

Коготь тем временем освободил Кайла, который сидел свесив ноги с гамака и пытался запихнуть в нос костяшки пальцев.

– Эй, дружище, – сказал Карлос, – ты как?

Кайл пальцами одной ноги провел по ахиллову сухожилию другой ноги, зевнул и в то же время пробормотал что-то неразборчивое.

– Да нет, – ответил Карлос. – Я сам проверил, когда вернулся.

М-да, подумала Ридра, есть еще языки, которые осваивать и осваивать.

Теперь Кайл чесал локоть. Вдруг надавил языком на краешек рта и взглянул вверх.

Ридра посмотрела туда же.

Из стены вновь выдвигался пандус. На этот раз он дошел до пола.

– Пройдемте со мной, Ридра Вон.

В темном проеме, вооруженный и сребровласый, показался Тарик.

– Что с остальными членами моего экипажа? – спросила Ридра. – С ними все в порядке?

– Они в других палатах. Если хотите их увидеть…

– С ними все в порядке?

Тарик кивнул.

Ридра шлепнула Карлоса по затылку. Шепнула ему:

– До скорого!

В столовой под арочными сводами и галереями тусклые, словно сложенные из камня, стены были украшены зелеными и бордовыми гобеленами со знаками зодиака и батальными сценами. И звезды… Сперва она решила, что пустота с мигающими огоньками за подпирающими галерею колоннами, – панорамный иллюминатор. Но это была огромная, сто футов в длину, проекция окружающей корабль ночи.

Мужчины и женщины разговаривали за деревянными столами, стояли вдоль стен. Широкая лестница вела вниз к увешанному кастрюлями, сковородками и блюдами длинному окну со столом раздачи, уставленным едой и кувшинами. По другую сторону окна помещался бело-алюминиевый камбуз, где люди в фартуках готовили ужин.

Когда они вошли, все обернулись к ним. Кто поближе, приложили пальцы ко лбу, отдавая честь. Ридра вслед за Тариком поднялась на возвышение с мягкими скамьями.

Подбежал грифон:

– Хозяин, это она?

Тарик обернулся к Ридре, его каменное лицо смягчилось.

– Вот он меня развлекает, он меня отвлекает, укрощает гнев. В нем, капитан Вон, мое чувство юмора, которого, как вас заверит тут любой, у меня нет. Эй, Клик, приготовь-ка нам места! Будем совещаться.

Пернатая голова кивнула, подмигнула черным глазом, и Клик принялся взбивать подушки, на которые через минуту опустились Тарик и Ридра.

– Тарик, каким курсом идет ваш корабль?

– Мы держимся в Поясе Спечелли. – Он отбросил плащ со своего трехглавого плеча. – Каковы были ваши координаты, прежде чем вы попали в воронку новой?

– Мы… вылетели с военных заводов в Армседже.

Тарик кивнул:

– Вам повезло. Другой теневик прошел бы мимо, и вы без генераторов угодили бы прямо в звезду. Из такой бестелесности не возвращаются.

– Да уж…

При мысли об этом у Ридры засосало под ложечкой.

– Теневик? – переспросила она.

– Да. Как «Джебель-Тарик».

– Я, честно говоря, не знаю, что такое теневик.

Тарик хохотнул мягким, круглым, глубоким смешком:

– Может, оно и к лучшему. Надеюсь, вам не придется пожалеть о том, что теперь узнали.

– Я вся внимание.

– Пояс Спечелли радионепроницаемый. На относительно большом расстоянии любой корабль, даже такая гора, как «Тарик», не поддается обнаружению. Кроме того, Пояс идет вдоль гиперстатической стороны Рака.

– Эта галактика находится под захватчиками, – непроизвольно насторожилась Ридра.

– Пояс – граница Галактики Рака. Мы… ее патрулируем и делаем так, чтобы корабли захватчиков… ее не пересекали.

В его лице Ридра заметила колебание.

– Но неофициально?

Тарик снова хохотнул:

– А как иначе, капитан Вон? – Он погладил перья между лопатками Клика, шут выгнул спину. – Даже военные корабли регулярных частей, находясь в Поясе, из-за радионепроницаемости не в состоянии получать приказы. Так что в Штаб-квартире Альянса смотрят на наши дела сквозь пальцы, лишь бы мы свою роль исполняли. Они не могут отдавать нам приказы, не могут и снабжать оружием и припасами. Приходится игнорировать некоторые правила захвата и положения о трофеях. Космолетчики называют нас мародерами. – Он пристально взглянул на нее. – Мы верные слуги Альянса, капитан Вон. Но… – Он поднял руку, сжал пальцы в кулак и ударил себя по животу. – Но если мы хотим есть, а кораблей захватчиков поблизости не видно, то что поделать? Берем, что пролетает мимо.