Продается случайная смерть - Марина Серова

Наконец мне удалось провести свой коронный прием – удар ногой в висок – и отключить его. Охранник начал медленно сползать на пол. Убедившись, что он в отключке, я вытащила из сумки моток капроновой веревки и крепко связала ему руки и ноги. Ничего, потерпи, парень: сменщик тебя утром освободит.

Что ж, теперь изобразим ограбление. Быстро сбежав по ступенькам вниз, я поочередно начала выдвигать ящики письменного стола, стоявшего в уголке охранника. Этот предмет мебели, скорее всего, служил ему хозяйственным шкафчиком. В ящиках обнаружились тарелка, пара ложек, кружка, стакан, еще какая-то посуда, банка растворимого кофе и чай, пачка крекеров. Еще я нашла бутылку армянского коньяка – наверное, стащил у хозяина. Вот коньяк я, пожалуй, и возьму, а заодно захвачу ноутбук. Вряд ли там содержится какая-нибудь ценная информация, но шанс есть, а для банального ограбления выглядит вполне правдоподобно.

Спрятав похищенное в сумку, я направилась к выходу. В этот момент сверху послышалось невнятное бормотание – похоже, охранник начал приходить в себя. Стараясь освободиться от пут, он пополз к перилам, подтянулся, сколько было сил, и посмотрел вниз. Увидев, что ноутбук с его стола исчез, он пришел в дикую ярость.

– А ну вертай ноут обратно! – захрипел он. – Мужик, сука! Вертай его назад, говорю!

Мужик? Прекрасно! Значит, он не успел разглядеть меня, когда получил ногой в висок, или этот момент выпал из его памяти. Не оборачиваясь, я шмыгнула к выходу. Парень, извиваясь всем телом, пополз по лестнице, но пытаться догнать меня в таком состоянии, конечно, было смешно. Поняв это, он заорал в бессильной злобе:

– Ах ты гад ползучий! Да ты знаешь, с кем ты связался, гнида? Да Пантелеймонов только скажет – и все! Понял, падла? Тебя уроют!

Отлично! Пантелеймонов Владимир Романович. Вот ты и выложил все, что мне было нужно, дружок! Послала б я тебе за это воздушный поцелуй, да не хочу показывать лицо – ни к чему мне это сейчас.

Сопровождаемая страшными проклятиями и угрозами неминуемой кары, я выскочила из дома и побежала к своей «девятке». У меня еще хватило сил включить зажигание и тронуться с места, но по пути домой я почувствовала, как мои руки, сжимающие руль, резко слабеют. Не помню, как я доехала до дома и поднялась в свою квартиру. Там из последних сил разделась и без чувств свалилась в постель. Ни о каком душе уже не могло быть и речи.

* * *

Проспала я недолго, но, открыв глаза, почувствовала себя вполне отдохнувшей. Хотя сны мне снились еще те. Какие-то монстры, вооруженные автоматами, гнались за мной по пересеченной местности. «Ату ее, ату! – орали они. – Загоняй дичь!» Я заметалась, потом споткнулась и кубарем полетела куда-то под откос. Впереди меня летела белая шляпа. «Где она?» – прокричал кто-то совсем близко. – «Вот же она!» Прогремел выстрел, и… Я проснулась.

На часах было всего шесть утра. Так рано я пробуждаюсь сравнительно редко. Видимо, выброс адреналина, который я испытала сегодня ночью, еще не успел до конца рассеяться в моей крови, вот меня и подбросило в такую рань. Я встала, умылась и, послонявшись туда-сюда, поняла, что мне необходимо срочно связаться с Кирьяновым. Мой мозг лихорадочно работал, и ему требовалась свежая пища, чтобы разгадать наконец ту загадку, над которой я билась уже несколько дней.

Я набрала номер Кирьянова.

– Володя, доброе утро! Это я, Татьяна. Слушай, мне срочно нужны сведения на Пантелеймонова Владимира Романовича: кто он такой, чем занимается, с кем водит дружбу, с кем враждует. Да, и еще: у него есть племянница, проживает в данный момент в Испании. Узнай, точно ли на нее оформлен особняк на улице Ракетной – тот, где зарегистрирован телефонный номер, о котором я тебя спрашивала. Слушай, Володя, я такое узнала! Кажется, я поняла, при каких обстоятельствах убили Крашенинникова и кто за этим стоит… В общем, разузнай, пожалуйста, что за человек этот Пантелеймонов. Да, чуть не забыла! Еще нужна информация о некоем Салтане. Судя по всему, это подручный Пантелеймонова.

– Тань, ты на часы смотрела? – устало спросил Кирьянов.

– Да, шесть утра. А что? Ты же всегда рано… Слушай, ты где? Дома? На дежурстве?

– На дежурстве, – ответил Кирьянов. – Всю ночь сплошные выезды. Устал как собака.

– Володенька, я тебе сочувствую! Знаешь, я сама провела всю ночь – ну, полночи во всяком случае – в самом логове этого Пантелеймонова. Там, на Ракетной. Мне сейчас только нужно убедиться, что все именно так, как я себе представляю, – и дело об убийстве Крашенинникова будет закрыто, понимаешь?

– Даже так? – недоверчиво спросил Кирьянов.

– Я почти в этом уверена. Во всяком случае, интуиция подсказывает. А она меня еще никогда не подводила. Так что…

– Ладно, Тань. Я все понял. Узнаю – перезвоню, – пообещал Кирьянов.

– Буду ждать твоего звонка. Пока!

– До связи, – сказал Кирьянов и отключился.

На эту минуту я сделала все, что могла, и меня немножко отпустило. Теперь надо привести себя в порядок и принять душ, на который у меня так и не хватило сил вчера по причине жуткой усталости. После душа я приготовила себе чашку кофе – завтракать пока еще не хотелось. Уютно устроившись с этой чашкой в кресле, я принялась собирать воедино все, что мне удалось узнать за прошедшую ночь.

Итак, в городе некая группа людей во главе с Пантелеймоновым развернула новый бизнес, предлагая эксклюзивную услугу – охоту на людей. «Дичь» для этой «охоты» поставляет психолог Салтан. Где и как он находит жертв – это еще предстоит выяснить. Судя по всему, в поле зрения попадают люди одинокие, материально нуждающиеся, отчаявшиеся и готовые на все. Им предлагают солидное вознаграждение в обмен на… Что, неужели прямо так и говорят: «Мы тебя убьем, а за это ты получишь деньги?» Расчет, видимо, происходит накануне «охоты» – иначе какой смысл бедолагам соглашаться, если они умрут и денег так и не увидят? Жертве, наверное, дается время, чтобы успеть распорядиться полученными деньгами, а дальше…

Вот интересно, как технически это происходит? Может ли человек получить деньги и скрыться? Или у них есть возможность выследить его в любом месте? Или они подписывают какой-то договор? Нет, это вряд ли, конечно! Страшно даже представить, что может говориться в таком договоре, – это все равно что сделку с дьяволом заключать по продаже души.

А если шайка Пантелеймонова не выплатит деньги жертве – могут ли убить человека просто так? Или это исключено? Конобеевский сообщил своей сестре номер телефона на Ракетной, дав понять, что туда можно позвонить, если денег он не получит. А если бы он правда их не получил и сестра стала бы звонить – что, ей бы кто-то ответил? Или снова бы включился автоответчик с этим старческим «Алле»? Скорее всего. Значит, этот номер – просто для отвода глаз, для того, чтобы у жертвы было ощущение каких-то гарантий?

Вообще есть ли у жертвы надежда остаться в живых? Охотник может промахнуться. Дичь может убежать. В природе так и происходит иногда. Ограничены ли ареал и время «охоты» в данном случае? Если да, то насколько? Помнится, у Крашенинникова был какой-то редкий пистолет, явно не ему принадлежащий, который «охотники» забрали с собой. Может быть, он выдавался жертве специально на время «охоты», чтобы это действо не превращалось просто в бессмысленный и беспощадный расстрел? Но ведь и «дичь» могла ненароком подстрелить «охотника» – и что тогда? Были ли у участников этого ужасного спектакля какие-то меры защиты и гарантии? Или они тоже действовали наудачу, платя за это огромные суммы? А что, рискуют же люди целым состоянием во время игры в рулетку – и никаких гарантий, и в этом весь кайф!