Очень страшно и немного стыдно - Жужа Д.

Во время дождя люди всегда идут быстро. Даже если они под зонтом и совсем не мокнут, они все равно торопятся. И если на них плащи, и капюшоны, и даже непромокаемая обувь. Даже в сапогах Wellington – все равно бегут.

На переходе жду, когда загорится зеленый. Через дорогу – Selfridges, видно, как женщины в никабах перебирают плечики с чем-то ярким. Наверное, у них под этим черным тоже что-то игривое. А муж ждет их, сидит на двух сдвинутых банкетках, зло говорит по телефону и ковыряет пальцем велюровую обивку.

В окне маленькой химчистки на Дорсет-стрит, низко склонившись над машинкой, работает портной. Маленький сухой старичок с желтой кожей. Круглые очки висят на кончике носа, прозрачная ладонь придерживает ткань. Над ним так низко висит кронштейн с вычищенной одеждой, что разогнуться нет никакой возможности. Редкие волосы, словно тонкие карандашные штрихи, зачесаны назад.

У меня есть время – можно посмотреть на цветы. Я люблю цветочные магазины. Люблю пряный запах мульчи и сироп королевских лилий. Мне нравится смотреть, как составляют букеты, как секатором режут стебли. Рядом со мной рассматривает ценник бородатая женщина. В ответ на мой взгляд она улыбается, смотрит на меня с кротостью. Ей нравятся мои удивление и стеснение. Чтобы не показалось, что я ухожу из-за нее, покупаю горшок травы “Детские слезы”.

Все равно приехала рано. В кафе тесно. Пахнет горелым молоком. Шумно. Осторожно устраиваюсь у окна, зонт ставлю в угол. Я люблю сидеть внутри, но чтобы это внутри было близко к снаружи. Люблю смотреть на людей. На этой узкой улице они особенно близко. Иногда их одежды задевают мое стекло, но они меня не замечают.

Напротив шляпная мастерская с магазином, на темно-зеленом золотом написано – James Lock & Со. В витрине – всевозможные головные уборы, за ними – обложки журналов. Grazia, Daced, Vogue, Elle, GQ, Style, Wonderland. На них – красивые люди в шляпах.

Вот черная обложка Esquire, там на огромном циферблате со следами ржавчины сидит молодой человек в трилби. Стрелки показывают пять пятнадцать. Как же так? У нас же встреча в три, каким образом сейчас пять пятнадцать? И чего я решила, что пришла рано? Или я действительно пришла рано и уже так долго здесь сижу? Как же я не заметила, что прошло уже больше двух часов? И что же, это значит, ко мне на встречу никто не пришел? А что я делала так долго? Просто сидела, и вот так мгновенно пронеслись два часа? Странно. Значит, он в конце концов не пришел? И что я тогда здесь сижу? Тогда мне нужно возвращаться.

Беру зонт из угла, встаю и вижу часы на стене в кафе – они показывают два двадцать две. Что за путаница. Я опять смотрю на витрину – там все еще пять пятнадцать, а внутри в кафе – два часа двадцать две минуты. В Болгарии это считается удачей, когда время на часах выстраивается в одинаковые цифры. При чем тут Болгария?

Ко мне подходит официантка, она смотрит на меня встревоженно. Видимо, у меня странный вид. Я спрашиваю, который час, – сама смотрю на настенные часы. Она молча показывает на эти же часы. Тогда я показываю на витрину. Она не понимает.

– А там уже пять пятнадцать, – показываю я на часы с обложки Esquire.

– Что вы имеете в виду? – она почти расстроена.

– Каким часам верить? – я говорю это и улыбаюсь, чтобы все было очень дружелюбно.

Видно, как она пытается меня понять, но не может. И еще ясно, что ей страшно. Почему сейчас ей может быть страшно? Что я такого спрашиваю? Так. Я в кафе. Пытаюсь узнать время. У меня здесь назначена встреча на три. И вот тут на стене часы показывают два двадцать две. Уже, кстати, два двадцать три. Так. Это же обложка журнала. А не настоящие часы. Вот это да. Извинись перед официанткой и сядь.

– Извините меня. Можно мне зеленого чая?

– Можно. Мятного или сенчу? – В ее голосе слышно сомнение.

– Сенчу, пожалуйста, – я опять улыбаюсь, но она не улыбается мне в ответ. Просто кивает и идет на кухню.

Опять устраиваюсь у окна. Так. Зонт. Ставлю в угол. Там уже лужа от него. Итак, я здесь всего около десяти минут. Как мне могло показаться, что прошло два часа? Не нужно об этом думать – ну, показалось и показалось. И что? С кем не бывает. Все в порядке. Просто нужно сосредоточиться. Сосредоточиться на чем? На том, что делаешь. А что я делаю? Я жду. Я жду человека – незнакомого мне человека, который захотел со мной встретиться. Чтобы что? Стоп. Опять. Не думай. Пойдет как пойдет, и все будет хорошо. Главное, нужно быть естественной и нормальной. Нормальной. Просто смотри на предметы – вот солонка и вот салфетки. Просто салфетки. А вот…

Официантка ставит передо мной чай.

– Спасибо.

Просто чай. Большая чашка – в ней притоплен пакет с заваркой, от него тянется нитка с этикеткой на конце – нитка примотана к ручке. Зеленый чай не должен завариваться долго. Нужно вытащить пакет. Отмотала нитку, подняла пакет. Куда бы его деть? С него капает. Держу его над чашкой. Чай капает в чашку. Куда деть пакет? Кладу на салфетку. По рыхлой бумаге расплывается желтое пятно. Становится неопрятно. Чистый такой стол, а рядом с чашкой – салфетка, где на мокром пятне лежит что-то грязное. Беру салфетку, иду к ящику для мусора и выбрасываю. Возвращаюсь на место. Но на столе осталось влажное пятно – некрасиво. Возвращаюсь за салфетками. Набираю их побольше. Вижу, как за мной наблюдает официантка. Зачем-то машу ей рукой. Она опять испугана. Зачем я ей помахала? Непонятно. Просто по-дружески. Как бы давая понять, что все в порядке. Вытираю салфеткой стол, сминаю ее в комок.

– Вы что-то хотели? – официантка, оттого что я помахала, решила, что я ее зову.

– Нет.

У нее в глазах изумление.

– Вернее, да.

– Что?

Я молчу, потому что “да” я сказала, чтобы она не подумала, что я помахала ей рукой просто так.

– Мне нужны салфетки.

Салфетки всегда пригодятся. Она какое-то время стоит, не реагируя, а потом все же уходит. Я отпиваю из кружки чай. Он совсем остыл. На столешнице рядом со мной лежит куча. Куча из салфеток. Их много. Ах вот оно что. Вот почему она не уходила. Я же сама притащила их сюда. Сейчас официантка принесет еще, и это будет совсем глупо. Так, нужно эти салфетки убрать. Куда? Например в карман. Аккуратно сворачиваю их и засовываю в карман – но видно, как они оттуда торчат. Запихиваю поглубже. Не хочется их мять, потому что мятые салфетки теряют всякий смысл. И тут вижу официантку – она стоит рядом с порцией новых в руках и внимательно наблюдает за тем, что я делаю. В ее глазах безнадежность.

Глупо. Глупо все получилось. Не нужно было запихивать их в карман. Хорошо, что у меня свидание не с официанткой – а то она уже давно поняла, что я того. Но это “того” никому не мешает. Правда? Я же никого этим… А официантку? Боже. Так, успокойся. Пей свой чай и смотри в окно. Дождь закончился. Смотри на людей. Молодой человек стоит напротив, прислонившись плечом к углу шляпной витрины. И смотрит на меня. Глаза хитрые, прищуренные. Смотрит – изучает. Это он. Это точно он. В вельветовых брюках цвета песка.