Звонок из прошлого - Бен Элтон

Напитки лились рекой, постоянно заказывались новые, и скоро разговор принял более свободную форму. Уже пошли в ход любимые в таких случаях ругательства на разных языках, причем особо неудержимые взрывы хохота раздавались тогда, когда Хельга расширяла кругозор военных по части немецких ругательств, относящихся к минету.

Карл и Брэд были в полном восторге. Они вели восхитительную жизнь настоящих солдат, были на равных со старшими офицерами и обменивались непристойностями с настоящими немецкими проститутками. Даже Джек потешил себя; все было вполне безобидно, девушки были очень остроумны в том, что касалось непристойностей и вообще всех нюансов немецкой городской жизни, а Указатель, как всегда, был в курсе самых последних анекдотов из Америки.

– А знаете, почему Гэри Харт носит кальсоны? – спросил он. – Да потому, что боится застудить свои ляжки!

Первые лица среди демократов снова оказались не на высоте, и Гэри Харт, многообещающий, харизматический политик, который одно время был главным претендентом на президентских выборах от демократической партии, столкнулся в данный момент с большими неприятностями, которые получили название «извержения пустышки». Харт имел репутацию бабника и теперь очень неудачно для себя ее подтвердил, так как был застигнут на яхте в обнимку с девицей в бикини, которая ни в коей мере не являлась его женой. Большинство военных на базе были в ужасе от подобного инцидента и считали его совершенно достаточным, чтобы навеки похоронить репутацию и амбициозные профессиональные устремления любого человека.

– Ну, не скажите! Я бы отдал ему свой голос! – перекричал других Указатель. – Нам что, в Белом доме нужны гомики?

Два молодых лейтенанта выразили свою полную поддержку и ударили себя по ляжкам в знак того, что они-то уж точно настоящие парни.

Шульц смотрел на эту историю несколько по-другому.

– Ну, не знаю. Мне кажется, что мы имеем право ожидать от высших лиц в государстве самых высоких стандартов поведения, – сказал он. – В конце концов, если мужчина лжет своей жене, то на каком основании он будет говорить правду нам, его избирателям?

– Черт подери, Шульц! – возразил Указатель. – Если мужчина говорит, что он никогда не обманывал свою жену, значит, он точно обманщик!

Джек почувствовал, что Митти смотрит на него очень внимательно. Он взглянул в ее сторону и улыбнулся, подумав при этом, что, наверное, под всеми этими килограммами косметики она очень даже мила. Губы Митти слегка приоткрылись в точном подобии манере, принятой у «роковых женщин» из сериала «Династия». Зубы ее блеснули, и вдруг она чуть-чуть высунула кончик своего тонкого, блестящего и влажного язычка и легко провела им из угла в угол своего чрезмерно накрашенного рта. Митти явно не относилась к числу наивных девочек. Она не могла выразить свои желания более откровенно, даже если бы послала Джеку записку с просьбой о сексе. Джек ей явно понравился. Она быстро поняла, что по уровню интеллекта он выше остальных мужчин за столом: он смеялся не так громко, выражал свои вожделения не так откровенно и не терся под столом об ее ноги.

Джек удивился, обнаружив и в себе некоторую заинтересованность. Прошло уже много времени с тех пор, как у него была сексуальная связь с женщиной. Четыре года тому назад он сбежал от Полли, и в это время он, конечно, не монашествовал, но и не проявлял в этой сфере чрезмерной активности. И каждый день продолжал думать о Полли. Он хотел видеть ее каждый день, и ни одна девчонка, с которой он встречался после нее, не шла с ней ни в какое сравнение. Разумеется, то же самое относилось и к этой, безвкусно одетой, бесстыдной девице, которая через весь стол, не стесняясь, делала ему знаки языком. Она была прямой противоположностью Полли. И тем не менее что-то в глазах Митти было такое, – что-то за этими маскарадными наклеенными ресницами, за жирными кругами черной туши и серебряными тенями, – что Джеку показалось очень знакомым. Может быть, это была правдивость, может быть, чувство юмора, а может – просто одиночество. Джек почувствовал, что отвечает на ее взгляд.

– В этом заведении что-то стало слишком шумно, – сказал Указатель, у которого над верхней губой висели усы из белой пивной пены. – А что, если нам всем сейчас закатиться к «Американцу» и выпить шампанского?

Отель «Американец» был любимым местом одноразовых ночевок среди более искушенных членов союзнических вооруженных сил в этом округе. В отеле было чисто, имелись хорошо оборудованные и дорогие апартаменты, и для вечеринок определенного рода он подходил идеально. В двух номерах люкс с ваннами джакузи трое могли разместиться весьма комфортабельно, но и четверо чувствовали бы себя неплохо. Было то самое время, когда его величество доллар был сильнее всех других мировых валют, и те одна за другой сдавали перед ним свои позиции: даже не такая уж бессильная валюта, как немецкая марка, уважительно снимала шляпу перед покупательной способностью заморского бакса. Американцы в Европе чувствовали себя даже комфортнее, чем у себя дома, и апартаменты люкс в отеле «Американец» были вполне по карману многим состоятельным офицерам американской армии.

Хельга сказала, что она в любое время готова пить шампанское, Прут, разумеется, выразил энтузиазм по поводу этой идеи, а Брэд и Карл вообще едва могли поверить своему счастью. Митти между тем только пожала плечами. При этом она взглянула прямиком на Джека, и ее жест мог означать только одно, а именно, что идея ее устроит только в том случае, если в вечеринке примет участие Джек. Все глаза устремились на Джека. На Шульца никто не обращал внимания. Его игнорировали даже молодые офицеры: для них он был чем-то вроде человека-невидимки.

Джек глотнул свое пиво и засмеялся.

– Так вы, парни, решили устроить себе маленький праздник? – спросил он.

– Ты что, разве не слышал? – ответил Указатель. – Жизнь вообще праздник.

Пора было принимать решение. Джек пытался понять, чего он хочет. И, разумеется, пришел к выводу, что ему хочется, как всегда, оказаться рядом с Полли. Но так как она находилась сейчас вне поля его досягаемости, то он решил, что, скорей всего, ему теперь хочется побыть наедине с Митти. Пил он много, и с каждой минутой пьянел все больше, и с каждой минутой она казалась ему все более привлекательной. Может быть, ему все-таки следует пойти навстречу своему желанию? Доставить себе немного радости? Последнее время он и так что-то был слишком суров к себе. Может быть, ему следует все-таки немного развлечься? Он посмотрел на Митти, и ее ответный взгляд был поощрительным.

– Послушай, – сказал между тем Указатель, – думай быстрее. Мы тут все состаримся, пока ты что-нибудь надумаешь.

Джек постарался взять себя в руки. Его клонило в сон. Оргии были не для него. Это можно было бы счесть странным, но Полли – вернее, память о Полли – в жизни Джека начала играть роль своеобразного цензора. Он часто с удивлением замечал за собой, что думает о том, как она отреагирует на то, что он говорит или делает. И уж во всяком случае, сейчас он был совершенно уверен, что она ни за что бы не одобрила его решение пойти в отель «Американец» и кувыркаться там в ванне с пьяными девками. Поступить так значило для него все равно что предать ее полностью и окончательно, а он точно не хотел ее предавать, во всяком случае – память о ней.