Замок в облаках - Керстин Гир

Ну уж это, несомненно, преувеличение.

Заметив меня, Тристан улыбнулся:

– А-а, агент Фанни! Я что, попал в игровую комнату?

– Нет, сэр, вы попали в спа-центр.

Не то чтобы я не могла придумать ответа поинтереснее – нет, просто в присутствии посторонних эта игра не доставляла мне удовольствия. Кроме того, было ощущение, что у меня над верхней губой выступили капельки пота. Я могла лишь надеяться, что в свете люминесцентных ламп у меня был такой же привлекательный цвет лица, как и у Тристана.

– Здесь у нас находится финская сауна, к бассейну, пожалуйста, прямо и до конца. Температура воды составляет двадцать шесть градусов.

До этого момента улыбка Тристана была просто улыбкой человека, осознающего то особое впечатление, которое он производит на людей. Теперь она стала ещё шире: парень, несомненно, забавлялся. Он коротко глянул на господина Хеффельфингера.

– Совершенно случайно двадцать шесть градусов – моя любимая температура, – бросил он, неторопливо направляясь дальше, словно демонстрируя купальный халат от-кутюр на подиуме.

– Он сказал: «Попал в игровую комнату»?! – В глазах Мануэля застыло отчаяние. – Он что, считает, что спа-центр оформлен по-детсадовски? – Массажист в отчаянии заломил руки. – Слишком пёстро, да? Я так и знал! Нужно было руководствоваться принципом «лучше меньше, да лучше». Вообще-то это мой девиз, но здесь я подумал: хуже уже не будет…

На этом месте ему опять пришлось прервать свои причитания, потому что дверь снова распахнулась.

В спа-центр гуськом вошли пять девочек Барнбрук: во главе процессии – Элла и Гретхен, за ними – Грейси и Мэдисон, замыкающая – Эми.

Из уст господина Хеффельфингера послышался невразумительный хрип, и он в ужасе вытаращил глаза. Однако времени выяснять, что с ним стряслось, у меня не оказалось, потому что Мэдисон в восторге заорала: «Фа-анни!», а малютка Грейси бросилась ко мне обниматься.

Надо сказать, совместный досуг (вроде совместного изготовления единорогов и изобретения тайного языка, который понимали бы только единороги и их друзья) в высшей степени способствует установлению тесных дружеских отношений. С помощью нескольких килограммов блёсток помимо Мэдисон и Грейси мне сегодня удалось осчастливить ещё троих детей, в том числе Антона и Элиаса, сыновей знаменитого писателя, автора триллеров-бестселлеров, который тоже приехал в Замок в облаках на праздники вместе с семьёй и в один из дней между Рождеством и Новым годом собирался устроить здесь свой творческий вечер.

Антон назвал своего единорога Терминатором Блёсток, а Элиас своего – Плюшевым Убийцей, однако в остальном это были абсолютно нормальные дети. Все, кто трудился сегодня в игровой, под конец рабочего дня учредили суперсекретный Клуб единорогов и вошли в его состав.

– Элла и Гретхен говорят, что исполнять желания умеют только настоящие единороги! – воскликнула Грейси.

А Мэдисон добавила:

– Грязные коровы! Салаги!

Это было сказано на тайном языке, просто он был ещё не совсем доработан.

Господин Хеффельфингер по-прежнему таращился на новых посетительниц в ужасе и бормотал что-то непонятное на швейцарском диалекте.

Не обращая внимания ни на меня, ни на младших девочек, Элла и Гретхен искательно озирались и шушукались.

Я сразу поняла, что они искали. Точнее сказать, кого.

– К бассейну, пожалуйста, прямо и до упора, – сообщила им я.

– Мы в курсе, – высокомерно бросила Гретхен.

– Мы просто хотели немного осмотреться, – добавила Элла.

– Угу, осмотреться и поискать Тристана Брауна, – пояснила Мэдисон. – Мы познакомились с ним за ужином. Он ужасно милый, и теперь Элла и Гретхен ссорятся из-за того, кому он достанется.

– Какая чушь! – заметила Гретхен. – Мы и не думаем ссориться. – Чуть тише, но всё-таки так, чтобы можно было услышать, она добавила, обернувшись к Элле: – А даже если бы и ссорились, это не касается чокнутых горничных.

Элла захихикала.

Грязные коровы! Салаги! Я постаралась напустить на себя максимально бесстрастный вид.

– Они накрасились водостойкой тушью, – сообщила мне Мэдисон. – А на бикини Эллы только одна бретелька. И конечно, они не хотели брать сюда нас.

– Потому что вы действуете нам на нервы и не умеете себя вести, – бросила Элла. – Не дети, а наказание!

– Я попрошу Тристана выбрать Эми вместо Гретхен или Эллы, – предложила Грейси. – Она такая умная и гораздо милее их обеих. Не понимаю, почему мальчишки всегда ведут себя как полные идиоты.

Эми покраснела. Я заметила это даже при неестественном свете спа-центра.

– Ну почему вы не можете просто оставить нас в покое? – Элла закатила глаза. – Почему вы не хотите спать, как положено нормальным детям в это время?

– Д-д-детям сюда нельзя! – Господин Хеффельфингер махнул рукой в сторону таблички на двери.

Наконец-то я поняла, что он имел в виду и что чуть не довело его до инфаркта. «Дети до шестнадцати лет в спа-центр не допускаются!» – было написано там на четырёх языках. (Снаружи тоже висела такая табличка, причём там это было более логично, конечно при условии, что дети до шестнадцати лет, которые не допускаются в спа-центр, уже умеют читать.)

Элла и Гретхен откровенно злорадствовали:

– Ха-ха-ха! Детям и собакам вход запрещён. Какие разумные здесь правила!

– Господин Хеффельфингер, пожалуйста! Неужели нельзя сделать исключение? Они ведь только хотели пройти к бассейну. – Я умоляюще воззрилась на него.

Гретхен и Элла уже направились дальше, издевательски помахав младшим девочкам через плечо. До них ещё не дошло, что дети не допускались только в сауну и массажные кабинеты, к бассейну запрет не относился.

– Нет, это невозможно! – Наконец-то массажист вновь обрёл дар речи. – Будьте любезны, идите в обход. – Он потыкал указательным пальцем в направлении Грейси. – Если кто-нибудь выйдет из сауны, а навстречу ему… э-э-э… как сказать?..

– Ребёнок?

– Именно. Я хочу избавить наших посетителей от неприятных ощущений. Дети будут на них таращиться. Кроме того, у детей в этой ситуации есть привычка задавать исключительно неподходящие вопросы. Мы заботимся о комфорте и хорошем самочувствии наших посетителей. Им необходим покой. Детям здесь не место. – Он истерически замахал руками, будто отмахиваясь от пчелиного роя. – Выведи их, пока не пришла госпожа Смирнова и я не погиб окончательно и бесповоротно.

Мануэль Хеффельфингер говорил по-немецки, но по его жестикуляции Эми, Мэдисон и Грейси поняли, что их присутствие здесь не приветствуется, и направились обратно к двери.

– Не волнуйтесь, он не опасен. – Я примирительно улыбнулась им и открыла дверь. – Пошли со мной! Вот здесь тоже можно пройти в бассейн, и, честно говоря, тут идти гораздо приятнее. Ну их, этих голых взрослых!