Тайна подвенечной вуали - Кэролайн Кин

Джейсон Мосс встал и начал шагать по комнате.

— Вам нравилось, — сказал он раздраженно, — жить под самым его носом, и чтобы он ничего не знал, ни о чем не догадывался. Вы были в восторге от вашей игры. Но я-то был осведомлен о вашем местонахождении. Много лет вы находились у меня под колпаком, миссис Торндайк.

— Если знали, — спросила она, — почему ничего не сообщили моему бывшему мужу? По доброте душевной?

— А зачем? — ответил он, продолжая ходить по комнате. — Ведь вы не хотели, чтобы старик вас застукал, так? Мне тоже это было ни к чему. Меня устраивало ваше молчание.

— Если хотите большей ясности, — вмешалась Сесилия, — то пожалуйста — у нас теперь нет от вас тайн Джейсон сумел убедить Торндайка изменить завещание таким образом, чтобы все состояние было завещано ему, то есть нам. Джейсон заслужил это своей беспорочной службой в течение двадцати лет. А вы? Кто вы такая? Что сделали для блага компании Торндайка?

Сесилия почти уже кричала, но миссис Страусе не слушала ее — она погрузилась в воспоминания.

— Мой Робби, — негромко говорила она, поглаживая рукой бархатную диванную подушку, — умер от болезни, еще когда учился в колледже, и у меня осталась одна Маргарет. Добрая, милая Маргарет. Она вышла замуж по любви за хорошего человека, Джейка Броуди, и у них родилась крошка Мередит. И все было мирно и спокойно — до этой чудовищной авиакатастрофы, в которой погибли все пассажиры, в том числе родители Мередит. И опять я осталась вдвоем с ребенком. Не знаю, — голос ее стал немного громче, — почему вы, люди, не хотите понять, что в жизни и так достаточно горя и бед?! Зачем же суетиться, злобствовать и увеличивать их количество — во имя богатства и денег?

— По правде говоря, — сказала Сесилия, — мне кажется, что именно без денег жизнь полна горя и бед. Миссис Страусе печально покачала головой.

— Вот-вот, так считают многие Но не многие все же готовы при этом на любые действия ради приобретения денег.

— А Мередит знала обо всем этом? — вмешалась Джорджи.

— Нет, я воспитала внучку так же, как и своих детей — чтобы они были свободны и самостоятельны и не зависели от богатства или прихоти других людей Мы жили скромно, но достойно.

— Все это очень трогательно, Ребекка, — нетерпеливо, с насмешкой сказала Сесилия, — но, если вы не собирались посвящать Мередит в тайну ее происхождения, для чего дали ей свою вуаль и тем самым спровоцировали весь этот инцидент?

— Могу ответить, — спокойно произнесла миссис Страусе, — хотя предпочла бы вообще не разговаривать с вами. Обе части фаты, или, если хотите, вуали, лежали у меня отдельно друг от друга многие годы. Мередит случайно нашла то покрывало, на котором я выткала розу. Кстати, это мое второе имя, как вы знаете. Вуаль очень понравилась Мередит, и внучка стала просить ее для свадебного торжества. Как я могла отказать?

— Дальше понятно, — вторглась в разговор Нэнси — Когда вы, Сесилия, и мистер Мосс увидели в газете фотографию Мередит в этой вуали, вас охватило беспокойство Вы решили, что внучка Торндайка все уже знает о своем деде и может вступить в борьбу за наследство, от которого отказалась его бывшая жена.

— Хватит болтать! — закричал Фрейзер с другого конца комнаты. — Сколько можно?! Пора делом заняться.

— Спокойно, Фрейзер, — холодно сказала Сесилия, и Нэнси вдруг стало ясно, что младший Банкрофт прямолинеен и глуп, и миссис Банкрофт, несмотря на некоторые свои странности — возможно, нарочитые, — играет главную роль во всех делах и решениях.

И еще она подумала, что чем больше все они будут сейчас разговаривать, спорить и выяснять отношения, тем лучше — потому что это дает время полиции прибыть сюда до того, как Фрейзер попытается осуществить свой (или это их общий?) план — жуткий план убийства, в реальность которого ей все еще не хотелось верить.

К счастью, Сесилию понесло она вообще любила поговорить, а сейчас просто не могла остановиться.

— Да, — продолжала она, — конечно, я увидела снимок в газете и сказала себе: это ведь семейная реликвия Торндайков! На его свадьбе невеста была точно в такой вуали. И спросила себя, а как отнесутся к этому всякие там законники…

— Сесилия, — прервал ее Джейсон Мосс, — к чему эти откровения?

Но она дала отпор и ему.

— Не затыкай мне рот! Пускай старуха и эти девчонки знают, что мы первые никого не трогали и, если бы они сами не полезли на рожон, все бы окончилось спокойно и благополучно для каждого из находящихся здесь. Так вот, подумала я: снимок снимком, но если невеста начнет разгуливать по церкви и по улице в этой вуали, то найдутся такие дотошные — особенно из газетчиков, — которые примутся расспрашивать, разнюхивать и поднимут шум на весь Бостон, если не на все восточное побережье.

— И тогда уж определенно Мередит предъявит свои права?

Это произнесла Нэнси — не столько потому, что хотела что-то уточнить — ей и так уже было все ясно, — а для того, чтобы потянуть еще время до прибытия полиции.

— Да, — любезно, а скорее, с издевкой, отвечала Сесилия, — и мы решили с моим чудесным младшим братиком разработать небольшой план — чтобы избавить Мередит от вуали, а также от никому уже не нужных пересудов и сплетен по поводу наследства Торндайка. И нам он удался, этот план. Правда, потом вмешались некоторые девицы и попытались навредить, но, в конечном счете, у них ничего, как видим, не вышло.

Она замолкла, чтобы перевести дыхание, и тогда Бесс, не теряя ни секунды, обратилась к мрачно молчавшему Джейсону Моссу.

— Но ведь вы возглавляете сейчас всю компанию Торндайка, — сказала она, стараясь казаться наивней, чем была на самом деле, — и вы очень богатый человек, правда?

— Чистая правда! — злобно откликнулся Фрейзер.

— Зачем же вам, — продолжала Бесс, — то, что по праву должно принадлежать Мередит? Это ведь нечестно.

— Я скажу вам, что нечестно! — сорвался на крик мистер Мосс, вскакивая со стула и опять начиная шагать по комнате. — Нечестно, если кто-то со стороны лишит меня дела, которое я помогал создавать в течение долгих лет, и тех доходов, что мне причитаются! Тоже по праву! Двадцать лет я говорил только «да» отвратительному, жестокому человеку. Двадцать лет делал за него подчас грязную работенку. Двадцать лет, если он говорил мне «прыгни!», я прыгал. А вы… вы… — голос его сорвался от дикого озлобления, — влезли по уши в чужие дела и собираетесь сломать здание, которое строилось многие годы, выгнать жильца на улицу! Вот почему я согласился с тем, что вы должны поплатиться за свои действия, и мне наплевать, что с вами случится в скором времени.

— Очень скором, — раздался голос Фрейзера.

— Братец, дорогой, — сказала Сесилия и спокойно поставила на стол чайную чашку, — Джейсон, по-моему, уже выдохся. Теперь твоя очередь объяснить дамам правила игры. Начинай!

Фрейзер вышел на середину комнаты — как оратор, собравшийся произнести речь.