Последний царь - Эдвард Радзинский

Закончилась Первая революция. Удивительная репетиция будущего – того, что случится через 12 лет, – предстала перед ними. Но предостережение прошло даром.

Он и Аликс так и не поняли: революцию усмирили не пули, но буквы на бумаге, которые написал его министр и которые подписал Николай. Мудрый Витте уже тогда предсказал: это погубит их. Сидя в своем кабинете и размышляя над событиями эпохи, старик написал страшные слова:

«Можно пролить много крови, но в этой крови можно и самому погибнуть… И погубить своего первородного, чистого младенца, сына-наследника… Дай Бог, чтоб сие было не так. Во всяком случае, чтобы я не увидел подобных ужасов».

И Бог дал: Витте умер в начале 1915 года. Перед смертью старик написал письмо Николаю и распорядился, чтобы оно было подано Государю после его, Витте, смерти. Так Николай получил это загробное послание.

В письме Витте просил царя передать его графский титул «любимейшему внуку своему Л. К. Нарышкину: пусть он именуется «Нарышкин, граф Витте». Но это был только повод. Важнейшее шло после просьбы. Это был перечень величайших деяний Николая, связанных с именем Витте. И на первом месте была конституция: «Это ваша бессмертная заслуга перед народом и человечеством».

Своим напоминанием о конституции умирающий старик не собирался уязвить Николая или напомнить ему о своих заслугах. Великий политик – он уже тогда, в 1915 году, почувствовал странную схожесть ситуации с тем, что было накануне трагического 1905 года. Он понял: скоро грянет гром. И он решил еще раз напомнить царю главный урок 1905 года: уметь уступать!

Но в тот год Аликс и Николай были озабочены очередной битвой с Думой. И Николай рассердился напоминанию о «прежнем грехе» (так он теперь называл конституцию). И не выполнил маленькую просьбу своего бывшего министра: Л. Нарышкин так и не стал графом Витте.

Но есть еще одна точка зрения на эту репетицию будущей гибели империи:

«В Смутное время, в XVII веке, когда пресеклась в России древняя династия и наступила всеобщая Смута, когда бояре предавали иноземцам Русь, власть церковная – Патриарх – сохранила Россию. Недаром при первом Романове Патриарх носил титул «Великого Государя». Петр Великий, чтобы усилить светскую власть, уничтожил патриаршество. Два столетия без Патриарха ослабили церковь. При Николае заговорили о восстановлении патриаршества, но дальше разговоров не пошли… Когда наступили события Первой революции, царь должен был понять: он слаб. Господь в милости своей дал ему это предостережение. В предчувствии новых великих бедствий Николай должен был восстановить второй центр – вернуть власть Патриарха. Только сильная церковь могла удержать Святую Русь от окончательной катастрофы… Но царь не понял предостережения».

Революция в России совпала с революцией в Семье. В это время в Царском Селе появляются двое… Эти двое мало отражены в дневниках Николая, хотя занимали большое место в его жизни. И в жизни Семьи. И страны.

Григорий Распутин и Анна Вырубова (Танеева).

В своих мемуарах Анна Танеева пишет о своем роде: ее отец Александр Сергеевич Танеев был статс-секретарем, обер-гофмаршалом двора и главноуправляющим Собственной Его Императорского Величества Канцелярией. Ее дед и прадед занимали эти должности при прежних императорах, ее другой предок – победитель Наполеона фельдмаршал Кутузов.

Правда, она не упоминает в своей книге еще об одном предке, которого светская молва связывала с родом Танеевых, – об императоре Павле I. Кровь этого безумного императора (точнее, его незаконного ребенка) текла в жилах Ани Танеевой. Да, она тоже была из рода Романовых.

В 17 лет она, опьяненная выходом в свет, танцует на 22 балах. Молодая фрейлина представлена императрице. Аликс заметила ее.

И вскоре скороход (была такая должность во дворце – будто из сказки Андерсена) по прозаическому телефону сообщает Ане: ее приглашает императрица.

Их первый разговор. Аня Танеева рассказывает Аликс: в детстве она заболела тифом, была при смерти, но отец позвал Иоанна Кронштадтского – и тот молитвой своей поднял ее с одра болезни. История должна была произвести впечатление на императрицу. Чудо исцеления – только об этом думает Аликс, глядя на сына.

Аня очень музыкальна. И с самого начала ей удалось взять верную ноту.

Вскоре ее позовут в плавание на царской яхте. В столь любимое в Царской Семье путешествие – в финские шхеры.

В залитой солнцем каюте они играют в четыре руки на фортепиано. Впоследствии Аня трогательно расскажет Аликс, как от волнения стали каменными ее руки…

Потом они пели дуэтом. У Аликс – контральто, у Ани – сопрано. Так сразу сложился этот роковой дуэт.

Когда Аня сошла на берег, Аликс сказала: «Благодарение Богу – он послал мне друга».

Теперь Аню часто берут на прогулки в шхеры. Светлые, покойные вечера на царской яхте… Мирные огни загораются на берегу. Запах воды и папироска в руках Государя. Белая яхта «Полярная Звезда» скользит в наступившей ночи.

В 1918 году арестованная Аня Танеева вновь окажется на «Полярной Звезде». Там будет заседать штаб Центробалта, и привезут ее туда новые хозяева яхты – революционные матросы.

Все будет заплевано окурками, загажено… Ее посадят в грязный трюм, кишащий паразитами, а потом поведут на допрос по знакомой палубе – и она вспомнит те ночи.

В чем главная причина успеха молодой фрейлины? «Самая обыкновенная петербургская барышня, влюбившаяся в императрицу, вечно смотрящая на нее своими медовыми глазами со вздохами «ах, ах, ах!». Сама Аня Танеева некрасива и похожа на пузырь от сдобного теста», – написал Витте в своих мемуарах.

Уже после падения царского режима в феврале 1917 года была создана «Чрезвычайная следственная комиссия по рассмотрению злоупотреблений министров царского правительства и других высших должностных лиц свергнутого режима». В комиссии работал товарищ прокурора Екатеринославского окружного суда В. М. Руднев. Впоследствии он вспоминал о допросах арестованной Ани: «Я шел… откровенно говоря, настроенный к ней враждебно… И меня сразу поразило особое выражение ее глаз. Выражение это было полно неземной кротости».

Бесхитростная Аня, которая внесла в Царскую Семью искренность, преданность и обожание, которых так не хватало в холодном дворце, – таково заключение следователя. И еще он добавлял: «Пользоваться никаким политическим влиянием госпожа Вырубова не могла. Слишком силен был перевес умственных и волевых качеств императрицы».

Итак, простодушная, глупая, некрасивая?..

Вера Леонидовна:

«Она была очень хороша… Красавица – но в очень русском стиле: пепельные волосы, голубые огромные глаза, пышное тело. Я помню, как увидела ее впервые. После репетиции я шла по Невскому. «Атлантида» жила: неслись щегольские коляски, на дешевых пролетках проезжали ямщики в синих поддевках… Я часто слышу сейчас этот шум исчезнувшей жизни… Вот проносится великолепный султан кавалергарда… Спиной к кучеру в шинели внакидку пролетел градоначальник Петербурга, окруженный велосипедистами, – видимо, скоро должен проехать Государь… Было 2 часа, и появлялись самые роскошные выезды… И вот тогда я увидела экипаж: в нем лениво полулежала молодая женщина, перья шляпы висели над красивым, полноватым лицом, ноги были укрыты меховым пледом.