Кукловод - Алексей Макеев

– Вот именно, не надо. А отпустить тебя в таком виде я просто не имею морального права. Ты же сегодня, как лев, сражался, защищая меня, Юру и Олю. Так что заслужил немного внимания, заботы и ласки. Короче, пойдем ко мне домой, я приведу твою физиономию и одежду в порядок, напою кофе, а потом отправишься восвояси.

Размышлял я недолго. Чай, не красна девица, чтобы ломаться, когда дама в гости зовет, тем более, сидя за чашкой кофе в доверительной, даже, может быть, в интимной обстановке, можно много полезной информации узнать. А разве не ради нее я затеял знакомство со Стороженко?

Я выключил в салоне свет, тронулся с места и, объехав дом, припарковал автомобиль рядом с уже известным мне забором, за которым находилось какое-то государственное учреждение.

Время было около десяти часов, еще не так поздно, и двор жил своей вечерней жизнью: кое-где сидели у подъездов на скамеечках жильцы, кучковались подростки, проходили мимо пешеходы, парковались автомобили. Дождавшись, когда у подъезда Нины окажется пустынно, мы с актрисой выскользнули из автомобиля и заскочили в подъезд.

Жила Стороженко на пятом этаже обычной кирпичной девятиэтажки, построенной во времена Никиты Сергеевича Хрущева.

– От мамы квартира досталась, – прояснила актриса обстоятельства, при которых она вдруг стала обладательницей хрущобы, и открыла ключом входную дверь. – Она умерла пять лет назад. А папу я и не помню. Он бросил нас, когда я была маленькой. Так что живу одна.

Нина с печальным видом, соответствующим только что сообщенным ею сведениям, пропустила меня в прихожую и закрыла дверь.

В своей двухкомнатной квартире Нина недавно сделала ремонт (видать, неплохо разжилась на своих халтурных спектаклях), испытывала чувство гордости за содеянное, а потому с ходу провела в квартире экскурсию. Ремонт мне понравился: в современном стиле, из хороших стройматериалов, с установкой новой сантехники и, главное – со вкусом. Я ходил по квартире, разглядывая с умным и восторженным видом стеклопакеты, высокопрочный ламинат на полу, дорогущие обои, натяжные потолки, встроенные шкафы-купе, кухню, забитую бытовой техникой, ванную, унитаз с гигиеническим душем рядом с ним – все новое, современное, вызывающее, честно говоря, у меня зависть. Мне тоже вдруг захотелось сделать у себя дома ремонт. Вот только денег осталось заработать.

В зеркала, которыми изобиловали встроенные шкафы-купе, я старался не смотреть. И не из-за того, что я урод и избегаю лишний раз глазеть на свое отражение, отнюдь. У меня спортивная фигура, правильные черты лица, серые глаза, античный нос… был еще час назад. Сейчас же, после прямого попадания в него кулака кучерявого блондина, он распух, покрылся кое-где коркой засохшей крови и представлял собой весьма неприглядное зрелище. Вот потому, каждый раз натыкаясь на него взглядом в зеркале, я испытывал за свой рубильник неловкость перед Ниной, а так, когда не видишь своего отражения, вроде с физиономией все в порядке и никакого дискомфорта за свой фейс перед дамой не испытываешь.

А Нина будто и не замечала моего смущения, все говорила и говорила про свой ремонт, причем так оживленно, что мне почудилось, будто за этой болтовней она старается скрыть свое волнение, вызванное присутствием в ее квартире в столь поздний час полуголого мужчины, и старается оттянуть ту минуту, когда заговорю я, причем, возможно, на предполагающую интим тему, на которую ей и хотелось бы… и не только поговорить, да вот статус гордой воспитанной женщины не позволяет.

Конечно, очень интересно слушать, почем нынче хороший ламинат и сколько стоят услуги кафельщика, но время уже десять часов, а мне еще до дому добираться. Я перемялся с ноги на ногу.

– Извини, Нина, мне бы умыться, – несмело проговорил я.

Сколь охотно Стороженко говорила о ремонте, столь охотно она переключилась на другую тему.

– Ах да, конечно, – затараторила она, открывая дверь в ванную комнату и входя в нее. – Пожалуйста, проходи. Ты можешь не только умыться, но и принять душ. Вот здесь мыло, здесь вот полотенце висит, здесь мочалка. Если нужен шампунь и гель для душа, то…

Я уже порядком устал от болтовни актрисы.

– То я найду их на полочке, – бесцеремонно перебил я хозяйку квартиры. – Представь себе, как пользоваться кранами с горячей и холодной водой я тоже умею. Мне как… можно уже под душ лезть или все же подождать, когда ты выйдешь?

– Э-э-э… – покраснев, проблеяла Стороженко.

– Понятно, – кивнул я. – Ты позже придешь…

Я протиснулся мимо молодой женщины в ванную, выпроводил ее в коридор и прикрыл дверь.

…Полчаса спустя я чистенький, в белом банном халате и «гостевых» хозяйских тапочках, сидел напротив Нины за празднично сервированным столом на кухне. Хозяйка не пожадничала, расстелила белую скатерть, выставила хрустальные рюмки, фужеры, тарелки из сервиза, разложила на них всевозможную нарезку, откуда-то из заначки достала початую бутылку коньяку и пакет сока, который перелила в графин.

– Рубашку твою я закинула в стиральную машинку, – сообщила Нина, подкладывая мне на тарелку кружочки салями, ломтики буженины, сыра сулугуни и малосоленой семги. – В следующей партии белья постираю твои джинсы.

Есть я не хотел, в ресторане «Якатуки» наелся, а потому так, для виду, чтобы не обидеть хозяйку, взял с тарелки кусочек сыра и сунул в рот.

– Позволь, а в чем же я домой поеду? – Я так удивился, что гладкий ломтик сыра легко проскочил в мой пищевод неразжеванным. – В банном халате, что ли?

– А зачем тебе сегодня вообще куда-то ехать? – вопросом на вопрос ответила Нина, почему-то пряча глаза. – Вон место во второй комнате есть, ложись там. До утра твои вещи высохнут, я их поглажу. Говори, стирать твои джинсы или нет? А то вон у машинки программа стирки уже закончилась.

Если честно, то после душа, пережитых в парке неприятных событий, я до того расслабился в уютной обстановке, созданной хозяйкой квартиры, которая искренне была рада моему присутствию в ее доме, что никуда ехать не хотел. Да и чего мне дома делать в холостяцкой квартире-то? Спать? Если так, то я и здесь прекрасно высплюсь. А раз я никуда не еду, то пару рюмок с устатку себе позволить запросто могу.

– Стирай! – разрешил я и потянулся к бутылке коньяку.

После того как хозяйка квартиры вытащила из стиральной машинки чистую партию белья, повесила ее сушиться, а потом, запустив программу стирки с моими джинсами, вернулась за стол, мы с нею выпили по рюмке коньяку.

– А скажи-ка мне, Нина, – проговорил я, закусывая терпкий напиток долькой лимона, – те типы, что напали на нас в парке, тебе не знакомы?

Стороженко, поставив на стол пустую рюмку, сморщилась, опустила вниз голову и отрицательно ею покачала.

– Впервые в жизни видела, – проговорила она сдавленно, как человек, у которого перехватило дыхание. – А с чего это ты вдруг спросил?

Я посмотрел на хозяйку квартиры – действительно не знает или прикидывается? Актриса ведь, что ей стоит разыграть неведение.