Романов #09 - Владимир Кощеев

происходящего в нашей лаборатории будет идти постоянно. Также будут переданы все показатели подопытных. Михаил II выделил несколько групп медиков и техников, которые обрабатывают наши данные. И, полагаю, свои выкладки они смогут предоставить царю не раньше, чем на несколько недель позднее нас.

Слишком граничит с фантастикой то, что мы сделали. И для того, чтобы убедиться, что происходящее реально, умам человеческим потребуется время.

— В особняк, Виталя, — велел я, заняв свое место в салоне.

— Как прикажешь, князь, — отозвался Слуга, и машина тронулась с места.

Виктория прижалась к моему плечу щекой и прикрыла глаза. Моя супруга очень вымоталась за эти дни. Обняв ее за плечи, я чмокнул ее в макушку и чуть погладил ладонью.

Это был один из самых плодотворных периодов за последний год. И я рад, что он подходит к концу. Впереди нас ждут еще куда более волшебные времена. Времена, когда технический прогресс заткнет любую магию за пояс.

* * *

Нижний Новгород .

Игорь Павлович Стремнев разбирал рабочую почту. Корреспонденции всегда было порядочное количество. Но сегодня бояричу казалось, что ему решило написать все Русское царство разом — слишком много писем, прошений, докладов, уведомлений от государственных органов. Имелись даже несколько бандеролей, доставленных в головное управление компании.

Однако, как бы ни напрягала Стремнева его работа, Игорь Павлович относился к ней со всей возможной ответственностью. Эта масса макулатуры ведь уже прошла через сортировку секретарями, и представляла собой куда меньшее число писем, поступивших в компанию.

Работая ножом для бумаг, боярич вскрывал одно послание за другим. Кратко пробегая глазами по содержанию, раскладывал бумаги по установленным на столе полкам. То, что не требовало немедленного ответа, распределялось по степени срочности — и занимало соответствующее место в ячейках.

Практически медиативное занятие, которому Стремнев уделял ежедневно около часа, давно вошло в привычку и стало нормой распорядка дня. Закончив в своем кабинете с этими бумагами, Игорь Павлович по своему обыкновению отправится на совещание с руководством одного из департаментов.

На сегодня такая встреча была запланирована с техническим отделом. Новые времена и технологии требовали шагать в ногу со временем. И бояре Стремневы, уверенно занимающие четвертое место по стране в своем сегменте рынка, не жалели средств и сил, чтобы соответствовать.

Дело, которое когда-то давно началось с одной маленькой свинофермы, теперь представляло собой огромную компанию с сотнями тысяч рабочих мест, сотнями ферм и больше двенадцати тысяч фирменных магазинов. Да, пока что было ясно, что в ближайшие годы компании Стремневых не выбиться в лидеры рынка, однако она уже была уверенным игроком.

Из корреспонденции осталась одна бандероль, и Игорь Павлович вскрыл упаковку. Вытащив на свет кабинетных ламп небольшую шкатулку без опознавательных знаков, боярич хмыкнул и открыл крышку.

О возможной ловушке он не переживал — все необходимые мероприятия были проведены службой безопасности. Так что ничего ему в этой бандероли угрожать не могло.

Осматривая небольшой латунный перстень, боярич хмыкнул. Символ, разумеется, как всякий, кто увлекается построением магической теории, Игорь Павлович узнал тут же. Но в чем смысл такого подарка? Если бы оставили сопроводительную записку, Стремнев бы еще понял, что таким образом его приглашают в общество ключников. И даже пофантазировал об этом перед сном, когда о важном уже не думается.

Но сам по себе перстень не значил ровным счетом ничего.

Захлопнув крышку шкатулки, боярич бросил ее в ящик стола и поднялся на ноги.

Об этой загадке он подумает позднее, сейчас пора выслушать начальника технического отдела.

* * *

Балканский полуостров, тайная лаборатория .

— Как вы видите, господа, — поправляя очки, произнес невысокий мужчина с залысинами, одетый в медицинский халат, — наши аугментации уже готовы к массовому применению.

На столе в подставке стояли длинные ряды искусственных глаз. Разных цветов и размеров, они поворачивались вслед за пришедшими на демонстрацию людьми. Никаких проводов от кибернетических протезов не тянулось.

— Однако, — протянул гость в дорогом костюме с латунным перстнем общества ключников на пальце, — вижу, вы далеко продвинулись, доктор Хайер.

— Признаться, без наработок, которые вы доставили нам из Германского рейха, прогресс был бы не так скор, — чуть приподняв брови, заявил тот в ответ на похвалу. — Но вы правы, сейчас наши протезы станут передовой технологией, и в ближайшие десятилетия им не найдется аналогов. Если выпустить их на свободный рынок, все возможные конкуренты останутся ни с чем.

Ключник улыбнулся.

— В первую очередь, доктор Хайер, нам нужно на деле доказать, что проект стоит вложенных средств, — напомнил он. — Надеюсь, вы подготовили нечто более впечатляющее, чем эти прекрасные глаза?

Он повел рукой в сторону стола, и вновь улыбнулся.

— Разумеется, господин Кристоф, у нас все готово, — ответил тот. — Сюда я вас привел только ради того, чтобы показать масштабы нашего производства. Смею вас заверить, те экземпляры, которые вы видите перед собой — всего лишь остатки первой партии. Большинство уже пересажено нашим добровольцам. Прошу за мной.

Ключник кивнул и последовал за ученым. Кабинеты сменяли друг друга, и в каждом на столах располагались части тел. Проходя мимо них, Кристоф не особенно приглядывался к тому, что там находилось. Простые протезы, которые заметны невооруженным взглядом, его интересовали слабо.

— А вот и наша искусственная кожа, господин Кристоф, — открывая очередную дверь, сообщил доктор Хайер. — Как вы можете сами убедиться, человек не способен найти отличия от настоящей.

Ключник действительно пощупал лежащие на столах куски плоти. Ощущение было крайне неприятным, словно проверяющий оказался в мясной лавке, где торгуют человечиной. Но это вызвало на лице Кристофа лишь улыбку. Уж если он обманулся, другие точно поверят.

— Поразительно, доктор Хайер, — с одобрением в голосе произнес он. — Я не буду спрашивать, как вы этого добились. Гораздо важнее — как эта искусственная кожа ведет себя на наших аугментациях? Не перекрывается ли сигнал от протезов? Или, может быть, сама кожа сползает и выглядит неестественно?

Доктор чуть поджал губы, изображая обиду. Но только изображая.

— Что вы, господин Кристоф! — воскликнул он. — Вы сейчас сами убедитесь, что моя лаборатория не делает брака. Идемте, следующий зал — наш тренировочный полигон. И мои подопечные уже готовы продемонстрировать вам свои новые возможности.

Очередные двери с тихим шелестом разъехались в стороны, и мужчины вышли в неширокий полукруглый зал со стеклянной стеной. Кристоф прошел вперед и остановился возле обзорного окна.

Отсюда открывался вид на расположенный ниже широкий, просторный холл, разделенный