Невозможный мир - Эндо Биндер

пустой небосвод замедлил движение и застыл на месте. Все они внезапно напряглись, почувствовав медленное усиление равномерных подземных вибраций.

Вскоре пульсация стала такой сильной, что предметы в корабле задребезжали о металлические стены. Даже зубы четверых землян заклацали, а их ботинки начали выбивать дробь по полу. Пейзаж за окном, казалось, танцевал. Звёзды превратились в мечущихся светлячков, летающих маленькими кругами, зрение затуманилось.

— В-в-ели-кий Ю-ю-пи-тёр, — воскликнул Трэфт. — Э-тот Я-я-пет о-о-о-пять дви-жет-с-с-ся?

Казалось именно так. Очевидно, внутри Япета пробуждалась какая-то непостижимая сила, даже более могущественная, чем та, что сорвала его с орбиты Сатурна. На один панический миг мелькнула мысль, что, возможно, Великая машина была разогнана до предела и теперь выходит из строя, намереваясь высвободить весь свой сдерживаемый поток энергии в одном сотрясающем пространство взрыве.

Все четверо, затаив дыхание, ждали, чувствуя себя так, словно сидели на вершине вулкана.

Но постепенно нервная вибрация сменилась более устойчивым, хотя и по-прежнему мощным ритмом. Теперь это напоминало работу гигантского дизельного двигателя. Звёзды прекратили своё головокружительное движение, но четверо землян почувствовали, что Великая машина внизу работает ещё усерднее, чем раньше. У Шелтона зародилась надежда, что машина частично вышла из строя или, по крайней мере, потеряла мощность. Машина, постоянно нуждающаяся в ремонте, могла бы значительно помешать планам инопланетян.

Они снова принялись ждать, сами не зная, чего они ждут. Через час Трэфт пристально посмотрел на звёзды, затем схватил свой космический секстант. Он взглянул вверх, сделав предварительные замеры.

— Странно, — заметил он. — Мы проходим около Плутона, но по прямой. Мы сошли с орбиты.

Они столпились около «восточного» иллюминатора, ожидая появления Плутона. Ожидание растянулось на час, а тёмная, угрюмая планета так и не «взошла», как следовало бы, если бы они летели по орбите вокруг неё. В каком безумном направлении они летели теперь и где был Плутон?

В воздухе повисло напряжённое ожидание, никто не осмеливался заговорить.

Наконец Хью Беннинг нарушил напряжённое молчание долгим свистящим вздохом. По мере того, как он говорил, морщины на его лице заметно углублялись.

— Плутона там нет, — сказал он почти неслышно. — Плутон сошёл со своей орбиты.

На какой-то безумный миг Шелтону почти захотелось заставить Беннинга взять свои фантастические слова обратно. Этого просто не могло быть. Одно дело — переместить сравнительно крошечное тело, такое как Япет — что ещё недавно казалось невероятным — но переместить Плутон, планету, которая в сотни раз больше и массивнее… Как можно было смириться с такой очевидной невозможностью?

Шелтон продолжал смотреть в иллюминатор, убеждая себя, что при их движении Плутон рано или поздно должен появиться, отставая от них. Наконец он отвернулся в полном отчаянии. Разумеется, это соответствовало усилившемуся ритму работы Великой машины. Каким-то образом титанические гравитационные силы заставили большую планету сойти со своей орбиты.

Осознав это, его ошеломлённый разум принялся за решение новых загадок: зачем и куда?

— Марк, — сказал он пилоту, — выясни, куда — в каком общем направлении — мы направляемся.

Трэфт кивнул и помчался к кабине пилота. Это было бы довольно сложным измерением, учитывая, что планеты, на которых оно опиралось, были такими тусклыми.

Шелтон взглянул на солнечный индикатор. Его измерение силы солнечного света было приблизительной шкалой, по которой можно было судить о приближении к Солнцу или удалении от него. Стрелка опускалась. Шелтон отказывался понимать, что это значит, пока снова не появился Трэфт.

— Мы удаляемся от Солнца, — сообщил он с фальшивым спокойствием. — Скорость уже составляет около тысячи миль в секунду.

Шелтон, потрясённый этим открытием, разразился яростными проклятиями. Майра Беннинг прижала руку к горлу и застыла в этой позе. Хью Беннинг покачал головой со странной, перекошенной улыбкой на лице. Трэфт бесцельно потёр одну руку о другую.

Как ни странно, это было так, но зачем? Наконец Шелтон побежал к рации, остальные последовали за ним, словно боясь остаться в одиночестве.

— Шелтон вызывает Лорга, — рявкнул он в микрофон, решив проглотить свою гордость и задать прямые вопросы.

Последовала некоторая задержка, но, наконец, на оптическом экране появилось лицо инопланетного Владыки.

— В настоящее время я очень занят, — отрезал он. — Моё внимание необходимо в связи с перемещением Плутона. Чего вы хотите?

— Вы перемещаете Плутон от Солнца, — огрызнулся Шелтон. — Зачем? И куда именно?

— Я говорил вам, что хочу планеты, — парировал инопланетянин. — Я перемещу Плутон к своему родному миру.

Шелтон судорожно вздохнул. Шок нарастал.

— Своему родному миру, — слабым эхом отозвался он. — Там? — он неопределённо махнул рукой в сторону областей за пределами прежней орбиты Плутона. — Вы хотите сказать, что здесь есть десятая планета? Земные астрономы никогда её не обнаруживали.

— Нет, десятой планеты не существует, — сообщил пришелец, не став уточнять подробности. Казалось, он наслаждался своим сюрпризом.

— Тогда где же ваш родной мир? — потребовал ответа Шелтон. — На то, чтобы долететь до ближайшей звезды, потребуются годы, даже при самых высоких скоростях. Ваш родной мир не может находиться где-то там. Это… это невозможно.

— Вам нравится это слово «невозможно». - усмехнулся Лорг и пожал плечами. — Что ж, тогда мой мир невозможен, но он существует. Я свяжусь с вами позже и всё объясню.

Шелтон щёлкнул кнопкой рации с такой силой, что ушиб палец.

— Я что, схожу с ума? — простонал он и дико посмотрел на остальных. — Скажите мне, где мы можем обнаружить миры, планеты? Вокруг солнц, конечно. И где находятся солнца? Ближайшее из них — в четырёх световых годах от нас. И он говорит о невозможном мире, о своём родном мире, который находится где-то там. Планеты не летают в космосе свободно; они образуются из солнц, и привязаны к солнцам. Это…

Он замолчал, осознав, что разнервничался.

— Извините, — пробормотал он. — Истерика — плохой помощник. Мне придётся последовать собственному совету — принять факты. Мы удаляемся от Солнца к предполагаемому родному миру Лорга. Вот и всё.

Отрешённые, ошеломлённые, они смотрели на Солнце, их Солнце, которое заметно тускнело вдали. События прошедшего дня затуманили их разум. Спутник, сошедший со своей вечной орбиты, был направлен к Плутону, как огромный корабль; Плутон сошёл со своей орбиты, и теперь его направляют в бездну космического пространства! Это было нечто большее, чем то, что человеческий разум когда-либо был призван увидеть и принять.

Они машинально поели, а потом обнаружили, что бодрствуют уже много часов. Утомлённые, они заснули.

Проснувшись, они едва осмелились выглянуть из иллюминаторов. Но невольное очарование неизвестности влекло их. Увиденное пронзило каждый нерв ледяными иглами. Вокруг них была настоящая бездна — леденящая, бездонная пустота. Солнце было возведено в ранг заурядной звезды, хотя и очень яркой. Даже на орбите Плутона солнечный