Плотское желание - М. Джеймс

Но он уже поворачивает меня лицом к другой стене, его руки жадно скользят по моей заднице, когда он раздвигает мои ноги, и я, не задумываясь, наклоняюсь вперед, выгибая спину.

— Боже, ты чертовски великолепна, — простонал Данте. — Блядь…

Набухший кончик его члена упирается мне в внутреннюю поверхность бедра, вода растекается по спине, и я чувствую, как пальцы Данте проникают мне между ног.

— Я хочу есть твою киску, пока ты не закричишь, — простонал он, и два пальца скользнули в меня, открывая меня для его члена, пока я чувствую, как он толкается в меня. — Но я, блядь, не могу ждать…

Он уже кончил раз, и снова так жаден. Его желание подстегивает мое, заставляет меня еще больше выгнуть спину и стонать от потребности, когда кончик его члена сменяется пальцами, а его руки крепко сжимают мои бедра.

— Трахни меня, пожалуйста, — шепчу я, прежде чем успеваю остановить себя, и он резко входит в меня.

В таком положении он намного глубже. Я вскрикиваю, когда он погружается в меня до конца, выныривает и снова сильно насаживается, прежде чем я успеваю перевести дыхание. Это почти слишком, но ощущения чертовски приятные, и они только усиливаются, когда пальцы Данте снова находят мой клитор, а другая его рука скользит вверх и ласкает мою грудь. Я выгибаюсь навстречу ему, моя задница вжимается в его пах, когда он делает толчки снова и снова, задавая темп, который заставляет меня бороться за то, чтобы не потерять сознание от удовольствия. Мои руки прижаты к темной плитке, костяшки пальцев побелели от усилий удержаться в вертикальном положении, а тело содрогается от каждой жесткой встречи его тела с моим.

— Ты идеальна, птичка, — дышит Данте, глубоко погружаясь в меня и прижимаясь ко мне. — Такая мокрая, такая чертовски тугая…

Каждая его грязная фраза только подталкивает меня к краю. Нет причин сдерживаться: если после этого мое тело сможет снова кончить, он доведет меня до этого. Я чувствую, что каждый дюйм меня охвачен наслаждением, голова кружится от него и от жара душа. Легко забыть, что десять минут назад я сказала себе, что это случится только один раз.

Его пальцы находят то самое идеальное место, и он снова сильно насаживается на меня, и я смутно слышу, как выкрикиваю его имя, когда мои пальцы цепляются за плитку, и я разрываюсь по швам. Я слышу его стон, чувствую восхитительное трение его члена еще мгновение, прежде чем он внезапно выскальзывает из меня, и слышу шлепок его руки о свою плоть, когда он выплескивает свой оргазм на плитку.

Я не могу пошевелиться ни на секунду, если я это сделаю, то, кажется, у меня отнимутся колени. Через секунду я медленно поворачиваюсь и, прислонившись спиной к стене, смотрю на Данте: его рука все еще легонько поглаживает член, когда последние капли спермы вытекают на плитку, темные волосы мокрые на коже головы, глаза темные от удовольствия.

Он выглядит просто великолепно.

— Это было… — Данте смотрит на меня, отпустив свой размягчающийся член, и я киваю.

— Потрясающе. — Выдыхаю я, закрывая глаза. — Ты меня так измотаешь, что я не смогу сделать тебе татуировку.

— Соблазнительно. — Он снова прижимается ко мне и крадет еще один поцелуй. На мгновение я думаю, что он собирается начать заводить нас обоих заново, но вместо этого он наслаждается поцелуем, его язык скользит по моей нижней губе, затем втягивает ее между своими губами, а затем он отпускает ее и отступает в воду.

Я на мгновение замираю, прислонившись к стене. Если бы он что-то сказал, я бы использовала свои все еще дрожащие ноги в качестве оправдания, но правда в том, что я хочу насладиться его взглядом. Я не планирую делать это снова, и я хочу запомнить, как он выглядит. Я хочу запомнить это, как тот опыт, который вы знаете, что не должны повторять, но также знаете, что вернетесь и пересмотрите, потому что это было так чертовски невероятно.

Его тело похоже на скульптуру, отмеченную татуировками, которые распространяются по верхней части груди и вниз по рукам до кистей, татуировки на груди изгибаются по бокам и вниз по бедрам. У него изысканный художественный вкус, татуировки не похожи на кресты или толстые племенные линии. В повторяющихся мотивах черепов, цветущих цветов и виноградных лоз я вижу и другие мифологические рисунки: гранатовые зерна, капающие из центра розы, драгоценные камни, сыплющиеся изо рта черепа. Все это выполнено безупречно, и я не замечаю ухмылки на его губах, пока мой взгляд блуждает по его телу, пока я наконец не поднимаю глаза к его лицу.

— Наслаждаешься видом? — В его голосе звучит юмор, и я сужаю глаза.

— Любуюсь твоими татуировками. Хотя холст тоже неплох.

— Хм… — Он откидывает голову назад, смывая с нее мыло, когда снова делает шаг ко мне. — Ты, кажется, была о нем более высокого мнения, когда проводила руками по этому холсту.

Боже мой. Когда Данте шагает ко мне с почти хищным намерением, я вижу, как его член снова начинает утолщаться. Этот мужчина ненасытен. Часть меня хочет сдаться, узнать, сколько раз он сможет трахнуть меня до утра, побаловать себя так, как я никогда раньше не делала. Но вместо этого я заставляю себя прижать руку к его груди, останавливая его прежде, чем он сможет сомкнуть последние сантиметры между нами.

— Сегодня у нас будет мало времени, если ты действительно хочешь поработать, — говорю я ему негромко. — Ты же не хочешь, чтобы твой художник был полусонным.

Данте смотрит на меня с выражением, которое я могу описать только как голодное. Я никогда раньше не видела, чтобы мужчина так на меня смотрел. Он выглядит так, будто хочет надавить, но вместо этого отступает назад, пожимая плечами.

— Наверное, ты права. — В его тоне появилась легкость, как будто он пытается скрыть, о чем на самом деле думает. — Закончишь здесь, и я встречу тебя внизу.

В его голосе слышится напряжение, как будто он изо всех сил старается удержать свои руки от меня. Эта идея показалась бы смехотворной, если бы я не смотрела на него, великолепно обнаженного, с полутвердым членом, даже после того, как он кончил дважды за час.

Как приятно быть такой желанной. Но я не могу допустить, чтобы это сидело у меня в голове.

Данте выходит из душа, и я ныряю под воду, быстро собираясь использовать ее по прямому назначению. Я вижу смутные очертания его тела по ту сторону душевой двери и не могу не смотреть