Записки русского генерала - Алексей Ермолов

Предприятие имело бы полный успех, если бы ранее приведено было в исполнение. Вскоре затем по причине недостатка в снарядах и потому, что английское судно, которое с оными приходило в крепость, захвачено французами, крепость сдалась на капитуляцию.

Неприятно было известие о сдаче Данцига, и не было сомнения, что Наполеон присоединит большую часть осаждавших войск.

Я не мог узнать, что могло понудить, упустив 1-го мая время, удобное к нападению, не прежде произвести оное, как 24-го числа, когда армия неприятельская весьма усилилась. Не могло побуждать к тому ожидание сикурсов [подкреплений], ибо ни малейших не прибыло войск, ниже́ продовольствие не сделалось лучше прежнего, и мы не могли выйти на продолжительное предприятие.

Движение 24-го мая столько хорошо было соображено, что корпус маршала Нея весь должен был достаться в наши руки. Направление главных частей армии было следующее:

Авангард шел на Альткирхен и отрезывал французов в лесу, простирающемся от Петерсвальде к Гутштатту, в то время, как оставленные два полка егерей на них ударят. Действия его не должны быть решительны, дабы войскам, назначенным обойти неприятеля, дать время совершить движение.

С правой стороны генерал-лейтенант барон фон дер Остен-Сакен должен обойти неприятеля и не допустить к реке Пасарге.

С левой стороны генерал-лейтенант князь Горчаков (Алексей Иванович), переправясь через реку Алле, обходит Гутштатт.

Генерал-лейтенант Дохтуров, выгнав неприятеля, занимающего пост с небольшими силами в некотором расстоянии от нашего правого фланга, присоединяется к армии.

Генерал князь Голицын с кавалериею подкрепляет барона Сакена.

Гвардейские полки составляют резерв армии. Атаман генерал Платов наблюдает за движением корпуса маршала Даву к стороне Алленштейна.

24 числа мая рано поутру авангард выступил к Альткирхену. По левую сторону в опушке леса видели мы французских часовых, весьма покойно сменяющихся. Вскоре слышны были во многих местах пушечные сигнальные выстрелы, и вслед за ними видно было поспешное движение войск по разным направлениям к Альткирхену. Авангард дал им свободу собираться, что совершенно согласовалось с намерением главнокомандующего.

Началась сильная канонада, которую мы продолжали, ничего не предпринимая решительного. Судя по времени, князь Багратион полагал, что генерал барон Сакен успел бы обойти неприятеля, но не слышно было ни одного выстрела, и самое спокойствие между войсками, которые стояли против нас, заставляло в том сомневаться. Посланы офицеры собрать сведения, и никаких не усмотрено войск, кроме идущей недалеко кавалерии генерала князя Голицына.

Между тем у Альткирхена собрались довольно значительные силы, и авангард получил повеление атаковать их. Дело началось весьма горячее. Неприятель, долго защищавшись, отступил. Левое крыло авангарда с генералом Багговутом встретило жестокий огонь. Он прошел чрез Амт-Гутштатт, или предместье Гутштатта, где было 600 французов, за которыми он оставил наблюдение.

Мы не получили должного содействия от генерала князя Горчакова, который, нашедши неприятеля у переправы через реку Алле, не скоро отошел от оной, и потом, занявшись приобретением Гутштатта, опоздал прийти к назначению. Заметить до́лжно, что город без укреплений и для защиты имеющий 600 человек, сверх того, находясь уже позади войск наших, мог бы достаться нам, не требуя усилий целого корпуса.

Но как во время продолжительного бездействия доходили в главную квартиру слухи, что французы укрепили город и что пункт сей большой для них важности, то князь Горчаков расчел, что приобретение оного почтется за великий подвиг. Но если бы, не вдаваясь в сей причудливый расчет, князь Горчаков, оставивши небольшую часть войск, поспешил далее, то маршал Ней имел бы гораздо бо́льшую потерю.

Авангард, преследуя неприятеля до вечера, остановился на ночлег пред селением Квец. В продолжение дня захватили мы довольно пленных, или которые не успели прийти на сборное место к Альткирхену, или на марш от пунктов отдаленных нашли дорогу уже отрезанную.

Причиною, что диспозиция не выполнена, был генерал-майор Сакен. Он не пришел в назначенное время, отговариваясь далеким обходом и будто бы ожидал повелений. Но общий был слух, что, имея неудовольствие на главнокомандующего, он нарочно сделал, чтобы лишить его успеха в предприятии. Многие чрезвычайно негодовали, что упущен благоприятнейший случай уничтожить целый неприятельский корпус.

Главнокомандующий был свидетелем, как часть французской пехоты, не более 600 человек, неустрашимо противостала атакам нашей кавалерии. Пехота стояла фронтом у селения. Три полка, один после другого, атаковали ее, каждый отбит в свою очередь, и всякий раз весьма хладнокровно являлся начальник, командующий сомкнуть ряды.

Приспевши два орудия понудили картечью оставить место. Иначе надобно бы было отказаться или от французской пехоты, или от нашей кавалерии и искать других средств. Пехота сия не досталась в наши руки.

Генерал Дохтуров нашел неприятеля в малых силах, но прикрытого твердыми засеками, и вступил в перестрелку, употребляя баталион за баталионом поодиночке. Лейб-гвардии Егерского полка два баталиона бросились стремительно в штыки, и мгновенно вытеснен неприятель.

25-го мая против неприятеля, устроенного в крепкой позиции, собрались наши войска в больших силах; со стороны нашей была в действии многочисленная артиллерия. Егерским полкам авангарда, в команде генерал-майора Раевского, приказано обойти лесом правый фланг неприятеля.

Он отступил, когда стрелки подошли к его батареям, и частию пехоты при нескольких орудиях, занявши сады при селении Квец, расположился несколько далее. Авангард поспешно двинулся по большой дороге. Картечными выстрелами выгнал я неприятеля из селения Квец; но когда на открытом месте атаковал его Гродненский гусарский полк, два выстрела картечью его рассеяли[81].

Невзирая на весьма жаркое время, егерские наши полки все движения делали бегом, и неприятель не успел удалиться. Защищаясь весьма упорно, не мог он удерживаться долго, ибо войска были в ужаснейшем беспорядке. Лесистые места препятствовали согласию наших действий, ему способствовали спасти артиллерию. Он пожертвовал для того аррьергардом, некоторыми частями войск, которые достались в плен, имел много убитых, оставил всех раненых и бросил все обозы.

Отбиты только два орудия: одно казаками, другое храбрым майором Кульневым[82], который с двумя слабыми эскадронами Гродненского гусарского полка догнал на реке Пасарге артиллерийский парк и с ним несколько пушек и овладел им.