Возрождение Феникса. Том 5 - Григорий Володин

отказывается идти в легкие. Будто глотку ватой набили.

Мое лицо наливается кровью, а потом я закрываю глаза и опускаюсь головой на землю.

— Даже две с половиной, — слышу голос слепца над головой. — Сейчас верну его к жизни, а ты надень наручники.

Рука Кота касается моего затылка, и в ту же секунду, как исчезает воздушная дамба в глотке, я выворачиваю ноги из-под себя и выстреливаю ступней вверх — слепцу в челюсть.

Щелк.

Нижняя челюсть стукается о верхнюю.

Закатив глаза, демоник падает на спину. Чистый нокаут.

Я поднимаюсь, поворачиваю шею.

— Купился, пацан, — смотрю на морщинистого юношу в отключке. Ведь по моим возрастным меркам шестьдесят лет и есть юность. — Чему вас только в Гвардии учат.

Даже в этом теле без воздуха выдержу минут десять. Это без подготовки. А если погружусь в медитацию, и на полчаса меня хватит.

— Аднака, теперя дерись с Али, — радостно оскаливается Крокодил, разводя когтистые лапы в стороны.

Ой, вот этого бы не хотелось. Кота я еще как-то умудрился перехитрить, но с грубой силой мутанта мне только похоронный молебен заказывать. А, судя по кровожадной морде, брать пленных он не привык.

Но делать нечего. Бой так бой. Принимаю боксерскую стойку и бесстрашно смотрю в полураскрытую пасть Крокодила.

— Немедленно прекратить, Али, — раздается звонкий окрик.

Мы с Крокодилом дружно поворачиваем головы на звуки яростного голоса. На нас гневно смотрит сама Красота. Стройный силуэт в летнем платье выглядит очень привлекательно. Тонкие бретельки на открытых плечах колышет порыв ветра. Водопад белоснежных волос волнуется за прямой спиной, обвевая точеную шею словно серебряный ореол. После горячки боя отдых в компании такой красавицы как раз и хочется.

Княжна Лиза же хмуро оглядывает вырубленного Кота и скукожившегося на земле Стелса. Шпион как раз пытается отодрать расплавленный капюшон с головы.

— Стелс, кто напал? — Лиза понимает ситуацию по-своему. — Кто смог нокаутировать Слепого кота? Я не вижу вокруг никого со столь чудовищной аурой.

Судя по ее голосу, княжне кажется невозможным вырубить слепого старика. Всего-то один пинок в челюсть. Тут проблема, наоборот, не перестараться, а то кони отбросит. Хотя я и не сдерживался, Коту просто повезло.

— Шш…Арсений Беркутов… — шипит от боли демоник-шпион, поднимаясь. На его полузажившее лицо противно смотреть. Часть сожженной ткани прилипла к коже и волосам так плотно, что ее возможно только отстричь ножницами.

— Сеня?!!! — Лиза распахивает на пол-лица небесно-голубые глазки.

Я же принимаю соответствующую случаю позу победителя. Руками подпираю бока, грудь колесом, подбородок поднят высоко.

— За мной следили без спроса, и мне это не понравилось, Лиза, — усмехаюсь. — Передай матери, что когда мне что-то не нравится, я нервничаю. Очень сильно. И тогда кто-то погружается в глубокий сон, — киваю на Кота. — Не исключено, что и навсегда.

Лицо княжны бледнеет. Длинные реснички дрожат, и вовсе не от ветра. Это нервная дрожь.

— Сеня, прости пожалуйста. Я не знала, что они двинутся за тобой! — уверяет пепельноволосая девушка, сжав пальцы в кулачки. — Я обязательно поговорю с мамой насчет этого безобразия!

— Така мнея мажна бять его? — чешет голову Али.

— НЕЛЬЗЯ! — рявкает княжна, и от ее Яки даже меня пронимает. Крокодил же опускает морду-трубу, весь как-то осунувшись. — Нельзя бить Сеню! Иначе я вас сама всех сейчас побью!

Оба демоника вздрагивают. Я же, выдохнув с несказанным облегчением, подхожу к киоску с тиром. Оглядываюсь. Никого. Как и всех людей вокруг, продавца сдуло прочь еще в самом начале драки. А где жандармы, интересно? Неужели всё еще в пути? Или опознали людей Бесоновых и решили не влезать? Сильна всё-таки власть Софии в Империи, очень сильна.

— Сеня, еще раз извини, — доносится мне вслед. Слышу стук каблучков за спиной. — Сеня, миленький, пожалуйста.

Мой выигранный дельфин лежит на прилавке. Беру игрушку и, обернувшись, протягиваю княжне:

— Это тебе, Лизочка, — подмигиваю. — Памятный приз о нашем великолепном отдыхе.

Я сам вкладываю приз в ручки девушки, а она удивленно смотрит на игрушку. А потом прижимает дельфина к высокой груди. Глазки круглые, как блюдца, ротик распахнут. Обычно бледные щечки горят румянцем то ли гнева, то ли стыда за своих людей.

На меня вдруг накатывает страстное желание. Это чувство мне знакомо очень хорошо. Имя ему — жажда триумфатора. Ведь Фалгор Феникс снова победил. Где же его приз?

Наклоняюсь к княжне, приобнимаю за талию и целую ее в щеку. Легко и нежно. Мне достаточно видеть, как дочь моего возможного врага еще больше вспыхнула, будто окрашенный зарей кристально чистый снег.

Вздрогнув, Лиза хрипло дышит мне в лицо. Девушка тянется к моим губам. Она хочет еще поцелуев и нежности. Но я отвожу лицо чуть вбок, не позволяя ей коснуться меня горящими губами. Дом Бесоновых не заслужил такой почести. И вряд ли когда-нибудь заслужит.

— Передай матери, — шепчу в ухо княжне. — Что Арсений Беркутов милостив, но не прощает обид. А сапоги, которыми его пытаются топтать, сгорают дотла.

На этом разворачиваюсь и ухожу вглубь липовой аллеи.

Глава 13 — Сепарация

Долгие гудки. Наконец Волконский берет трубку.

— Да, Сеня, что произошло?

— Если коротко, Аркадий Валерьевич: после встречи с княжной Лизой за мной шпионили дружинники Бесоновых. Я их засек и избил.

— Ты что?! — не понять, каких эмоций в голосе князя больше — удивления или нервозности. — Так, опять ты с ними поцапался. Ничему тебя жизнь не учит. И кого конкретно?

— Демоников. Позывные у них Стелс и Слепой кот.

— Кот?! — теперь князь в самом деле поражен. — Ты уверен, Сеня? Это точно был Кот? Опытнее бойца я в жизни не видел.

— Точно, — легко отвечаю. — Слепец подставился, — мой голос становится серьезным. — Аркадий Валерьевич, за мной в любой момент могут прийти. Уверен, что София не будет устраивать резню моей семьи. Всё же я прилюдно спас ей и Аяно жизнь, и взбучка пары дружинников не перевесит такой заслуги. Но на ковер меня вызовут. Прошу, если не вернусь, постарайтесь вызволить.

— Ох-ох… Горе ты мое луковое. Это было обязательно, Сеня?

— Обязательно, княже, — твердо говорю. — Слежка за чужим вассалом — оскорбление нашему с вами Дому. Оскорбление мне и вам, как аристократам. На том шпионе даже не было нашивок с гербом Бесоновых! Он просто шел за мной по пятам, как засланный казачок! Разве это допустимо? София Александровна привыкла месить людей как тесто. Она давит и давит человека, проверяя насколько его хватит. Если он гнется — княгиня давит дальше. Такова ее логика. Если сразу не провести жесткую границу, София ощутит вседозволенность. А так, как я вхожу в