Наполеон. Последняя любовь - Томас Костейн

Он уже поднялся, чтобы уйти, и решил сказать то, что приберег напоследок.

— Мадам, мне хочется поделиться с вами секретом.

Она широко раскрыла глаза.

— Секретом? Какое чудесное слова. Но вы уверены, что я останусь благоразумной и никому ничего не скажу? В Париже обожают сплетни и просто намеки. Никогда не выдавайте секретов, даже самым близким друзьям.

— Я должен вам его рассказать, потому что он касается нас двоих.

— Но-о-о, как это может быть? Мы едва знакомы.

— Именно так. Под моим командованием будут три армии в Италии. Уже имеется официальное решение, и мне сообщил об этом генерал Карно.

— Мой дорогой генерал, как чудесно! — казалось, что она вне себя от радости, услышав эти новости. — Я верю, что вы покроете себя славой, и весь Париж будет ликовать от этой вести, когда всем станет известно о вашем назначении.

— По различным причинам официальное сообщение не будет опубликовано. Я сообщил вам об этом, потому что это значит много для нас. Я должен уезжать через три недели, у нас остается слишком мало времени.

— Времени? Времени, чтобы стать близкими друзьями? — спросила, улыбаясь, Жозефина.

— Чтобы вступить в брак.

Дни бежали очень скоро. Наполеон проводил много времени в военных учреждениях. Он оттачивал план кампании и разрабатывал политику снабжения и поставок оружия. Существовала договоренность, что он с собой заберет свой штат помощников, он уже выбрал группу, состоящую из Жюно, Мюрата, Мармона, Десе. Так впервые стали известны имена, которые во время наполеоновской саги прославились.

Каждый день ему удавалось провести некоторое время с Жозефиной, и он ей каждый день делал предложение. Ее ответ неизменно был один и тот же: «Нет, нет, нет!»

— Честное слово! Вы не можете так думать! — протестовал Наполеон. — Я вас так сильно люблю и не могу вас потерять.

— Брак, мой храбрый генерал, — отвечала Жозефина, — хорош тогда, когда на него согласны двое и совершенно недостаточно решительности одного из партнеров. Господин генерал, разве мое решение не так уж для вас важно?

— Вы меня не любите?

Этот вопрос всегда вызывал длинные обсуждения. Жозефина обычно говорила, что она его любит, но достаточно ли? Ей казалось, что она недостаточно его любит.

Наполеону стало известно, что он получил это назначение, потому что освободил Барраса от Жозефины. Об этом болтал весь Париж. Баррас собирался переехать в Люксембургский Дворец из своего небольшого дома на рю Бас-Пьер и начать там развлекать публику на широкую ногу. Будучи титулованным главой государства, он не мог терпеть долее, чтобы вдова Богарне продолжала играть роль его официальной хозяйки. Поэтому ходили упорные слухи, что он ей подыскивал мужа.

Эти слухи не колебали решение Наполеона. Он понимал, что не все в этих слухах правда. Не существовало никакого «соглашения». Но он также понимал, что это был самый выгодный брак. Его ожидало высокое жалование, которое он станет получать, заняв новый пост, поэтому можно было сказать, официальным предлогом могло стать желание жениться на женщине с достатком.

Наполеон почти сразу понял, что Прекрасная Креолка живет в стесненных условиях. Баррас снял ей на год дом на рю Шантерен. Ее двое детей учились в модных школах, за них следовало платить огромные суммы, которых у мадам просто не было. Гортензия, ее дочь, находилась у мадам Камбон, в самом эксклюзивном и дорогом на всем континенте пансионе. Но деньги ей посылала мать Жозефины, которая жила на Мартинике.

Ведение хозяйства на рю Шантерен напоминало канатоходца, который осторожно пробирался вперед по провисшей проволоке и к тому же жонглировал полдюжиной шаров. Жозефина, не колеблясь, занимала деньги у слуг, и они с готовностью давали ей взаймы. Камердинер Гонтье был поразительным «дипломатом». Каждое утро он отправлялся с корзиной на рынок, где торговался, запугивал, умолял и умасливал и, в конце концов, получал все, что было нужно у недоверчивых и грубых лавочников. Друзья Жозефины каждую неделю посылали ей огромные корзины с провизией. Женщина получала кое-какие деньги, имея друзей в таможне. Ей позволялось получать, не платя налогов, большое количество шелковых чулок и красивого тонкого нижнего белья, и все это она продавала друзьям.

Наполеону было известно, что у нее накапливались огромные счета и это в конце концов могло привести к краху.

Кроме того, ей было тридцать два года, а ему — двадцать шесть. Воистину мезальянс!

Со своей стороны Жозефина подумывала о предложении этого настойчивого молодого человека. Настало время, когда ей придется выйти замуж, чтобы кто-то позаботился о ее существовании, которое пока что напоминало свободный полет бабочки. Ее друзья, без исключения, заявляли, что Наполеон менее всего подходящий на роль избранника. Это корсиканское ничтожество! Если он проиграет свое первое сражение, а так, видимо, и случится, с ним сразу расстанутся.

— Это тот самый, кожа да кости?! — возмущалась Гортензия. — Маман, только не он!

Гортензия и Евгений, сын Жозефины, постоянно сравнивали смуглого Наполеона с генералом Гошем, весьма импозантным мужчиной.

Но ее акции на рынке невест начали падать, и, возможно, этот упрямый молодой офицер добьется успеха и сможет содержать ее в роскоши. В его пользу говорило и то, что остальные претенденты ничего не говорили ей о любви. Каждое предложение и каждая записка, которую Жозефина получала от Наполеона, буквально пылали страстью. Он настолько сильно ее любил, что ей удастся полностью им управлять.

Как-то утром Наполеон рано поднялся, тщательно побрился и, напевая, покинул дом на рю Нев-де-Капучине. Он, как всегда, фальшивил.

«Если вы умеете всем угодить, Значит вам не больше двадцати лет».

Наполеон знал, что Жозефина еще нежится в постели и ведет беседу с посетителями. Это был странный обычай, который сохранялся в течение всего столетия. Так и случилось. Когда его впустил Гонтье, он услышал гул голосов и смех из спальни. В вестибюле лежали несколько тростей, мужских шляп и богатые женские плащи с меховой опушкой. На улице дул резкий мартовский ветер и падал снег, прикрывший ранние цветы.

Когда Гонтье объявил о приходе Наполеона, компания, столпившаяся вокруг постели, внезапно смолкла, и он услышал, как один из мужчин с отвращением пробормотал:

— Ну вот, явился!

— Какая неожиданная честь, мосье генерал! — улыбнулась ему Жозефина.

Было еще довольно рано, но можно было заметить, что хозяйка дома позаботилась о своей внешности. Ею уже занималась служанка, которая сделала массаж лица, шеи и плеч, а потом тщательно наложила румяна, чтобы скрыть следы времени. Она также сменила ночную рубашку на неглиже из тончайшего материала, отделанное чудесными кружевами у шеи и на запястьях. Ночной чепец также сменился свежею шапочкой из вышитого муслина с кружевами. Прическа была в полном порядке. Ее густые волосы с рыжеватым оттенком становились год от года более рыжими. Справа от постели стояла чашка с остатками настойки из трав, которую первым делом выпивала Жозефина по утрам.