Частная школа с секретом - Саша Николаева

— …Я женился на матери Егора без любви. От злости — будет правдивей так сказать. О другой в тот момент мечтал. Инна просто оказалась рядом. Нежная, добрая, на «вы» меня все время называла — смешно вспомнить. Любила меня…

Орлов притих. Сжал пальцами руль, так, что вены на руках напряглись. Больно говорить о прошлом.

— Не нужно, — тихо сказала Вика.

— Не останавливай. Раз начал уже… хочу закончить, — попросил он. Повисла пауза. Вика выключила радио, накрыла его руку своей ладонью, всего на секунду. — Я должен был отпустить ее после первого выкидыша. Беременность чуть не лишила ее жизни. Вердикт врачей был неутешителен. Я не разбирался во всех тех замысловатых словах, которые они мне наговорили тогда. Понял одно: еще одна попытка — и Инна либо умрет, либо ребенок будет больным и тоже умрет. А она так хотела детей. Я виноват во всем. Понимаешь?..

Вика не понимала, к чему он клонит. Здоровье — штука коварная, он-то тут причем? Но не перебивала, хоть эти откровения и внесли сумятицу в мысли.

— …Мне нужно было быть осторожным. А я не смог. Однажды просто забылся и в каком-то животном порыве овладел ей, не заботясь о предохранении. На таблетки ее понадеялся. Дурак. Инна не пила их. Сумасшедшая, решила, во что бы то ни стало подарить мне ребенка. Не замечала через свою любовь мое отношение, мою отчужденность. Подарила… Егора…

Он снова замолчал. Надолго на этот раз. Так что тишина в машине стала до того гнетущей и невыносимой, что Вика решила прервать ее.

— Как она умерла? — спросила, предчувствуя ответ, который и слышать то не хотелось.

— Она умерла при родах. Егора и того еле спасли. И это я ее убил, я. Никогда себе не прощу…

Вика ощущала его напряжение, как свое собственное, с трудом переваривая услышанное. Не нужен абсолютно был этот разговор. Вон как ему больно, как, наверное, переворачивается внутри все болезненными жгутами. Он стиснул зубы так, что желваки заиграли на лице, а взгляд прямой, на дорогу, не мигает даже.

— …Я три дня под окнами роддома ночевал, — продолжил он. — Надеялся, дурак, на лучшее. Знаешь, никогда в Бога не верил, а тут молился, не переставая. Ему, вселенной. Думал, сдохну там вместе с ней.

— Сергей… — начала было Вика и осеклась.

Хотелось утешить как-то, да нужные слова не подбирались, путаясь в голове все больше и больше. Так они молчали до самой школы, думая каждый о своем.

Глава 22

— Вика, тебя не узнать.

Книги выпали из рук, когда она услышала этот голос. Сердце бухнуло в груди, больно ударяясь о ребра, а руки предательски задрожали. Не может быть…

Обернулась и натолкнулась на взгляд Красновского. Он стоял всего в паре метров от нее. Заметно пополнен за это время, едва заметные морщинки прорезали лоб, появился намек на второй подбородок. Все те же светлые волосы, только улыбка… она пугала…

— Здравствуй, — выдавила через силу и принялась подбирать с пола учебники. — К сыну приехал?

— И к нему тоже. Но больше к тебе. Машка как сказала, что ты здесь работаешь, так все хотел заглянуть. Работа мешала.

Он подошел ближе, почти вплотную, присел, пытаясь помочь ей с книгами. Захотелось завизжать и уползти под стол. Сдержалась.

— Да, Маша говорила про ваши встречи, — получилось почти без эмоций, хоть внутри все и клокотало.

— Ну, давай, хвались, как жизнь молодая?

Вика встала, отошла к своему столу. Хоть какая то преграда между ними.

Он без приглашения уселся на стул, расстегивая верхние пуговички рубашки, словно ему дышать было нечем. А Вика ошалело смотрела на него и не могла сообразить, что делать. Мерзкие ощущения от его внезапного появления в библиотеке прожигали нутро, точно кислотой, отдаваясь горечью во рту. Налила себе воды, ему не предлагая, выпила залпом, успокаивая нервы. Вот чего не ожидала, так не ожидала. Дико захотелось набрать Сергею, чтоб пришел и вышвырнул его отсюда, прекрасно понимая абсурдность своей идеи. За что его выгонять? Подумаешь, отец одного из учеников заглянул в библиотеку, ничего криминального ведь не случилось. Зря она себя накручивает. Или не зря? Он так смотрит… и т этого совсем дурно становится.

— Да как у всех, — наконец, сказала она. — Работаю. Летом на дачу езжу, к маме.

— Похорошела, — заметил он, жадно шаря глазами по ее лицу.

— Никита твой книги читать любит. Обвыкся у нас здесь потихоньку, — быстро затараторила Вика, переводя тему разговора в другое, более безопасное, как ей казалось русло.

Он ведь из-за сына пришел, не к ней же…Зачем она ему, ну правда…

Его комплименты ей абсолютно никчему. Пусть катиться, откуда пришел. Но он словно не замечал ее неприязни, вдруг резко поднялся, подошел ближе, навис над ней, опираясь ладонями о стол, окутывая резким запахом одеколона и табака. Вику стало подташнивать, и от этой смеси запахов и от паники…

— Может, встретимся как-нибудь? В неформальной обстановке, — поинтересовался, похотливо заглядывая в вырез блузки. В глазах появился пугающий блеск.

Виктория машинально прикрылась руками, отклонилась назад.

— Прости, но нам незачем встречаться. Да и свободного времени у меня не так много, новый год на носу, сам понимаешь, — пискнула, словно мышка.

Ухватил пальцами за подбородок, привлекая ее поближе, проводя большим пальцем по губам, так, что у нее тошнота еще больше подступила к горлу.

— Я думаю, для старого знакомого время все же найдется, правда, Викусь?

Она не успела ответить или отпихнуть, в библиотеку неожиданно заглянул Дмитрий. Его лицо недоуменно вытянулось от увиденной сцены. Вика сжалась еще сильнее.

— Можем ехать, — сказал он Красновскому, как ей показалось, довольно-таки грубо, и закрыл дверь.

Александр шагнул назад, недовольно нахмурился, что их разговор прервали.

— До встречи, — бросил, уходя.

Вика оставалась неподвижной несколько минут, а потом выскочила из библиотеки и помчалась к себе в комнату. Быстро скинула одежду и включила воду в душе. Как же противно, сил нет! Долго и усиленно терла себя