Железный рыцарь - Джули Кагава

– Ты уверен? – прорычал Волк. Опустив морду, он принюхался к указанному мною месту, и снова чихнул, качнув лохматой головой. – Нет, ничего не чую, кроме хобианской вони.

– Они его окружили, – рассуждал я вслух, мысленно проигрывая произошедшее. – Вероятно, кто-то выплыл из реки, дотащился до берега и свалился тут без сил. И человек был не один. – Я еще раз провел пальцами по траве. – Здесь лежал второй. Их было двое. Наверняка хобиасы обнаружили их в бессознательном состоянии.

– Хобиасы ни с кем не заводят дружбу, – сурово произнес Волк. – И жрут почти все что угодно. Когда мы их догоним, то рискуем уже никого не найти.

Я пропустил его слова мимо ушей, хотя ощутил, как внутри зародилась ледяная ярость, и внезапно появилось непреодолимое желание мечом пронзить чью-нибудь голову. Изучив след, я продолжил восстанавливать ход событий.

– Они их утащили, – строил я логическую цепочку и указал на место, где плотно прилегавшая к земле растительность сформировалась в тропу, – в лес.

– Впечатляет, – прорычал Волк и подошел ко мне. – Но тогда нам не повезло, учитывая, что эти двое теперь у беспощадных кровожадных каннибалов. – Он чихнул и уставился во тьму густой чащи. – Полагаю, это значит, что мы идем за ними.

Меня охватило внезапное мгновенное облегчение. Они все еще были живы. Возможно, пленены и находились под угрозой пыток или смерти, но, по крайней мере, не погибли. Я смерил Волка ледяным взглядом.

– Ну и что думаешь?

Он в ответ лишь ощерился.

– Осторожнее, мальчишка. В некоторых сказках героя в конце сжирает страшное чудовище.

Выследить хобиасов в темном, мрачном лесу оказалось проще, чем у берега реки. Они и не думали скрывать свои следы, а их омерзительной вонью разило от каждого листа, сучка и стебля травы, попадавшегося им по дороге.

Мы забрели в самую глубь леса и в итоге добрались до склона, у подножия которого находился мелководный пруд напоминавший болото. Над илистым осадком на деревянных сваях держались соломенные хижины, а из грязи острием вверх торчали длинные копья с нанизанными на них грудными клетками, гниющими тушами и отрубленными головами.

Мелкие бледные создания, как те, у берега реки, сновали по деревушке, словно в чье-то поселение вторглись муравьи. Они едва доставали мне до колена. Помимо темных накидок и капюшонов многие носили тонкие копья, вероятно, сделанные из костей.

Волк заревел и встал рядом со мной.

– Отвратительные существа эти хобиасы. А на вкус они еще хуже, чем на вид. – Он повернулся ко мне. – И как поступим, юный принц?

– Я должен найти Пака и Ариэллу, если они здесь.

– Хм-м. Вероятно, они в том чане.

В центре лагеря на сваях висел гигантский чан, и под ним задорно трещал разожженный костер. Его содержимое выделяло черные ядовитые пары, и я покачал головой.

– Нет, – рассуждал я, тут же отметая версию Волка. – Они слишком умны, чтобы закончить вот так.

– Ну, как скажешь, – ответил Волк, пока мы обходили пристанище противника. – Надеюсь, вера в эту парочку тебя не прикончит.

– Ну, наконец-то! – раздался над нашими головами шипящий голос. – Где вас носило? Я уже начал думать, что псина тебя таки сожрала.

Волк зарычал, развернулся и вытянул шею, чтобы посмотреть на дерево, с ветви которого на нас пялился Грималкин, устроившийся на безопасном расстоянии.

– Мне надоели твои оскорбления, кайт ши, – заявил он, и в его взгляде читалась искренняя ненависть. – Спускайся и повтори, что сказал. Я выдеру твой высокомерный язык прямо из твоей пасти. Затем зубами проломлю твой череп, вырву внутренности из твоего бесполезного кошачьего тельца и сожру твое сердце.

С каждой угрозой его голос становился все громче. Я положил руку на его огромное плечо и с силой его пихнул.

– Тихо! – предупредил я, когда он, осклабившись, обратил свое внимание на меня. – Ты так оповестишь весь лагерь. На это сейчас нет времени.

– Мудрые слова, – поддержал Грималкин и смерил Волка ленивым взглядом из-под полуприкрытых век. – Заявление принца верно, как и то, что я бы с радостью понаблюдал, как ты гоняешься за собственных хвостом и воешь на луну. – Волк снова зарычал, но кот его проигнорировал и устремил глаза на меня. – Плутишку и Провидицу, насколько знаю, удерживают в одной из центральных хижин в бессознательном состоянии. Колдун хобиасов ввел их в наркотический сон: так их будет проще бросить в чан, когда придет время. Они ждут, чтобы тот достаточно разогрелся, и, кажется, его содержимое почти готово.

– Значит, нужно поторопиться. – Присев на корточки, я тщательно изучал лагерь и обратился к Волку. – Я собираюсь подкрасться с другой стороны. Как думаешь, сможешь устроить крупный переполох, чтобы я нашел ребят и вытащил их?

Волк обнажил свои клыки, продемонстрировал безумную улыбку.

– Уж я что-нибудь соображу.

– Тогда жди моего сигнала. Грималкин… – Я глянул на спокойно восседавшего кайт ши. – Покажи мне, где они.

Мы бесшумно огибали территорию лагеря, продираясь через деревья и болотистую растительность, пока Грималкин не остановился у края пруда, где и решил устроиться.

– Там, – сказал он, кивнув на левую часть лагеря. – Хижина колдуна вторая от гниющего дерева. Где установлены факелы и вход загорожен подвешенными куриными лапами.

– Понял, – пробормотал я, уставившись на хижину. – Отсюда я сам. Вам лучше спрятаться… – Но Грималкина уже и след простыл.

Я закрыл глаза, притянул к себе чары и создал накидку из теней, призванную поглощать попадающий на нее свет. Если я не стану сильно шуметь или привлекать к себе внимание, случайный взгляд, ни за что ни зацепившись, скользнет мимо, а огонь факела не проникнет сквозь сотканную мной тьму.

В накидке из чар я спустился по склону к болотистому пруду.

На меня сразу же обрушились мощные и чудовищные запахи: протухшей воды, разлагающихся внутренностей, гниющей рыбы и невыносимая вонь от самих хобиасов. Они шипели и рычали друг на друга на своем искаженном, булькающем языке, сопровождаемым лишь одним знакомым словом: хобиас. Вероятно, потому их так и прозвали. Перебегая от одной тени к другой и стараясь не хлюпать теплой болотной водой, промочившей ноги насквозь, я добрался до хижины колдуна. Из-за завесы из куриных лап доносилось бормотание и выплывал плотный едкий дым. Тихо достав меч, я проник внутрь.

Крошечное помещение заполнял смрад от омерзительных благовоний, выедавших глаза и вызывавших першение в горле. У одной из стен на куче шкур сидел пузатый хобиас, он что-то бубнил и размахивал подожженной палкой над парой безвольных фигур. На полу грязной хижины валялись Пак и Ариэлла, от их расслабленных лиц словно отлила вся кровь, а руки и ноги стягивали желтые лозы. Я подошел ближе, и тогда колдун вскинул голову и предупреждающе зашипел.

Он молниеносно потянулся за отставленным в угол посохом, но я оказался быстрее. В мгновение, когда он когтем вцепился в грубо обтесанное дерево, ему в спину прилетел град ледяных игл. От такого удара он должен был умереть, но колдун повернулся и, погремев костями, привязанными к верхушке его посоха, чем-то в меня запустил. Я ощутил в воздухе рябь чар и сделал выпад, пуская в ход лезвие. Внезапно колдун открыл рот и плюнул на меня какой-то ядовитой желтой субстанцией, прижигавшей кожу в месте попадания – всего за мгновение до того, как меч достиг цели. Он испустил смертельный вопль и обратился в кучу извивающихся змей и лягушек. Один повержен, но остальные не заставят себя долго ждать.