Если смерть проснется - Андрей Валентинов

— Идти тихо! — закончил он. — В домах ничего не брать — мы не грабители. И запомните — всех! Всех до единого! Пусть сполоты почувствуют, что такое боль!

— Смерть волкам! — крикнул кто-то, и множество голосов подхватило:

— Смерть! Смерть! Смерть!

Надо было сказать еще что-то, дабы исчезли последние сомнения, и Навко вовремя вспомнил о Гуде:

— Сегодня ваши товарищи наносят удары отмщения по нескольким сполотским селам. Рацимир пошлет войска — и через два дня тысячник Гуд со своими ребятами ворвется в Савмат!

Этого не знали. Несколько мгновений люди молчали — изумленно, не веря, но вот ударил дружный крик:

— Савмат! Савмат! Смерть сполотам! Смерть!

— Вперед! — Навко вновь взмахнул мечом. — Никого не щадить! Велга! Велга!

— Велга! — прокричали десятки голосов. Навко кивнул десятникам, послышались короткие команды, и воины бросились вперед, сквозь туман, где спала обреченная Калачка.

Село растянулось вдоль единственной улицы. Вокруг виднелись сады, дальше темнели перепаханные под озимь пашни, а за ними был лес. Волотичи быстро оцепили село. Все оказалось просто — три десятка крытых соломой домов, по три человека на каждый. Собаки, почуяв чужаков, уже начали заходиться лаем, но люди еще спали, не чуя беды. Навко оглянулся, убедился, что все готово, и махнул рукой.

Сам он остался на улице с несколькими бойцами, чтобы перехватить тех, кто успеет выскочить наружу. Никто не удивился — командир должен поступать именно так, а Навко был рад, что останется в стороне. Конечно, он понимал, что кровь будет и нам нем. Более того, кровь будет прежде всего на нем, но убивать самому не оставалось сил.

Когда волотичи быстро, без шума, вошли во дворы, и первые собаки упали, захлебнувшись лаем под точными ударами клевцов, он вдруг захотел чтобы это все поскорее кончилось. Скорее бы уйти за реку, раствориться среди густого леса и сгинуть, забыв о проклятом селе — хотя бы на несколько дней. Потом можно будет подумать, как говорить с Уладом, с Ямасом, что сообщить Велге, если придется объясняться — потом. Сейчас хотелось просто поскорее уйти, как в тот день, когда он вонзил нож в спину Баюра. Тогда тоже хотелось убежать, оставив мертвеца на окровавленной траве, но надо было обыскать его мешок, затем тащить тяжелый труп к ближайшему болоту…

Он ждал криков, но вокруг по-прежнему стояла тишина. Внезапно из ближайшего дома выбежал высокий крепкий парень в одной рубашке. Навко хотел кивнуть бойцам, но вслед за беглецов появился волотич. В воздухе просвистел клевец и вонзился в спину. Парень упал, уткнувшись носом в землю, а волотич принялся неторопливо вытаскивать застрявшее в трупе оружие.

И вот, наконец, закричали — где-то на краю села. Навко не успел разобрать, чей крик — мужской? женский? Голос оборвался почти сразу, затем завыла собака, потом она замолчала. Снова крик — уже поближе, долгий, отчаянный, затем умолк и он…

На улицу начали возвращаться бойцы, деловито вытирая окровавленное оружие. Навко с облегчением понял, что все кончилось. Неужели так быстро? И эта быстрота поразила более всего остального. С момента, когда повстанцы перешли Бы-стрицу, не прошло и получаса, а села уже нет.

Наверное, тот, неизвестный, кто был способен разбудить страшную смерть, уже погиб. Вспомнилось холодное, строгое лицо Ямаса, и Навко внезапно почувствовал омерзение. Все-таки он стал палачом! Может, рахман и прав, и сейчас волотичи, сами того не ведая, спасли тысячи тысяч от гибели, но омерзение не исчезало. Впервые Навко подумал, что надо было действовать по-другому. Рассказать Велге, собрать совет… Это не его тайна, и не тайна Ямаса, будь он проклят! Но как же тогда Алана? Ведь эта кровь нужна ему, Навко, чтобы Рыжий Волчонок поверил Ивору сыну Ивора!

Десятники уже строили людей, и Навко очнулся. Потом! Слишком рано он начал сомневаться, раздумывать. Дело сделано, надо уходить.

Почти все уже вернулись — никто не убит, лишь двое легко ранены. Не хватало пятерых, ушедших на самый край села, и Навко поспешил туда. Чего они тянут? Войти, убить и вернуться — так просто и так легко…

…В одном из домов — самом дальнем, он нашел лишь трупы — старик, молодая женщина и младенец в колыбели. Навко отвернулся — такого еще видеть не приходилось, и поспешил в соседний дом, 01 куда слышались голоса. Он шагнул за порог и наткнулся на труп. Старуха… В седых волосах запеклась кровь, скрюченные пальцы впились в доски пола. Но в доме были и живые. Пятеро волотичей столпились вокруг кого-то, лежавшего посреди комнаты. Навко заметил раскинутые голые ноги, руки, прижатые сапогами к доскам… — Прекратить! Немедленно прекратить! От неожиданности двое выхватили оружие, но, узнав сотника, послушно шагнули к порогу. Остальные остались, недоуменно поглядывая на командира. Рослый парень медленно вставал, поправляя штаны.

На полу лежала девчонка — совсем молоденькая, лет тринадцати. Ноги и живот были в крови, рот стянут повязкой. Бойцы выполняли приказ — крика никто не слышал.

— Ты…— Навко выхватил меч и шагнул к насильнику. — Ты… Ты что делаешь?

Круглые бездумные глаза мигнули, рот ощерился в усмешке:

— Как что?.. Мстю!

Меч дрогнул в руке, и Навко понял, что еще миг — и «мститель» вместе с остальными останется здесь навсегда, рядом с убитой старухой. Парни тоже что-то сообразили, один из них шагнул вперед:

— Сотник! Эта сучка все равно сдохнет! Они ведь наших не жалели!

В глазах потемнело. Да, не жалели! Когда волки взяли Бусел, вот так же схватили Алану…

— Вон!!!

Парней словно ветром сдуло. Навко подошел к девчонке, сорвал со рта повязку и остановился, не решаясь нанести удар. Девчонка привстала, неуклюже приподнялась:

— Дяденька! Не убивайте, дяденька! Меч дрогнул, и Навко ощутил ужас от того, что сейчас случится. Сколько таких девчонок уже погибло? Наверное, в каждой семье была дочь…

— Дяденька! Я согласная… На все… Только не убивайте! Я жить хочу…

Навко понял, что сейчас не выдержит и уйдет. ад Нет, не уйдет — убежит, бросив все — отряд, проклятую войну и даже то, ради чего пошел в Валин.

Тогда, в Буселе, Алана тоже просила не убивать. И ее не убили. Рыжий Волчонок пожалел девушку…

— Не убивайте! Одна я осталась! Батю убили, бабушку…

И вдруг вспомнился Ямас. Проклятый рахман обрек на гибель всех, не желая называть единственного — и раскрыть тайну. Может, эта девочка и есть Ключ? Он пощадит ее, а затем Ключ подберут кметы Сварга…

— Встань!

В полных ужаса глазах блеснула радость. Девчонка вновь попыталась привстать. Ноги не держали, она упала, уперлась руками в доски пола и, наконец, приподнялась. Она стояла совсем рядом — голая, худая, дрожащая, бледную кожу покрывали пупырышки…

— Посмотри в окно!

Не понимая, но уже веря, что самое страшное позади, и она останется жить, девчонка повернула голову. Удар был точен — прямо в горло. Навко сцепил в зубы и ударил вновь — для верности. Затем повернулся и выбежал прочь.