Истинный выбор - Елена Солт

стоил десятка, а то и больше, чем любой другой воин или наёмник.

Тысяча лучших воинов двигалась синхронно, отрабатывая удары рукопашного боя.

Стоя на возвышении, я внимательно следил за происходящим. Покинул дворец сразу после разговора с императором, чтобы не наделать больше никаких глупостей. Прочь от девчонки, рядом с которой логика и рассудок испарялись к чертям. И так натворил достаточно, теперь несколько лет расхлёбывать. Почему?

Просто дать ей умереть внезапно оказалось невозможным. Абсурдно и нелепо, но копаться в этом дальше нет никакого желания. К чертям вопросы. Главное — что девчонка жива.

Рядом, вытянувшись по струнке, стояла стража. Согнул руку в локте и попытался создать огненный шар. Магия не отозвалась. Вот так, я теперь обычный человек. Так непривычно.

Раздражённо скинул военный камзол и спустился вниз к воинам.

Те мгновенно вытянулись и застыли в идеально ровном строю. Выбрал пятерых из первого ряда, призывая их к бою. Доказать самому себе, что по-прежнему стоишь чего-то. И выбить прочь из головы мысли о той, за чью жизнь заплатил своей магией.

Спустя всего несколько минут противники были обезврежены, один за другим. Да, ярость добавила сил. Да, навык не растерян. Оно и к лучшему, ведь теперь придётся рассчитывать только на себя.

Ангелина.

Ближе к вечеру в комнату заглянули девчонки. Майя, Милана и Есения полным составом проскользнули внутрь и моментально заняли собой всё пространство. Милана закидала меня вопросами о здоровье. Есения восхищённо ахала, разглядывая цветы. Одна только Майя выглядела непривычно задумчивой и спокойной. Девушкам не терпелось рассказать мне все последние сплетни.

Император в бешенстве после случившегося. Начальник дворцовой стражи снят с должности и разжалован. Во дворец срочно вызван глава тайной полиции, находящийся на задании в Пимаре. Лорд Лэйтон Стилл вёл себя с леди Эленорой крайне неучтиво на утренней прогулке и покинул её, не дожидаясь завершения. Генерал Файерстоун рано утром отбыл в военный гарнизон.

Рэйнер уехал. Последняя новость меня огорчила. Есения и Милана отошли к букету цветов и принялись внимательно его рассматривать, выискивая карточку отправителя.

— Ты снова сняла ожерелье послушания! — слова Майи застали меня врасплох.

— Что значит снова? — прищурилась я. — О чём ты?

Нехорошее предчувствие закралось в душу.

— Но ведь ты его уже снимала. На первом балу, помнишь?

— Тебе показалось, — ответила уверенно и твёрдо.

— Нет, я совершенно точно видела тебя без ожерелья, о чём и сообщила леди Гликерии.

— Значит, это была ты!

Подруга нервно дёрнула плечом.

— Не знаю, как это тебе удаётся. Скорей всего, в тебе какой-то дефект.

— Зачем ты говоришь мне всё это? Разве подруги так поступают?

— Ох, Ангелина, я тебя умоляю. Не будь наивной. Достало, что ты всегда в центре внимания. Сколько можно?! Уйди с дороги, наконец!

Последнюю фразу девушка визгливо выкрикнула. Милана и Есения недоумённо оглянулись и вернулись к нам, чтобы успокоить Майю. Но та была, словно не в себе и продолжала кричать:

— Думаешь, будешь тут лежать, а все женихи станут твоими из жалости? Думаешь, лорд Стилл на это купится?

— Что ты несёшь? Что с тобой?

На поднявшийся шум заглянул целитель Каритас и всех выпроводил прочь.

Прижала ладони к пылающим щекам. Как она могла, ведь мы были подругами? Улыбаться в лицо, а за глаза доносить на меня? Что это? Женская ревность? Зависть?

Лекарь вновь осмотрел меня, сканируя пространство над телом. Нахмурился, попросил принять восстанавливающее зелье и ушёл, задумчивый и обеспокоенный.

Вскоре после этого его помощница вкатила в комнату тележку с ужином. Меня морозило, есть не хотелось совсем. Осилила лишь пару ложек мясного бульона и погрузилась в тревожный сон.

А ночью смерть снова решила предъявить свои права. У меня началась лихорадка.

Сон смешался с реальностью. Я снова маленькая девочка. Мама ласково гладит меня по мокрым волосам, и протирает лоб прохладным компрессом. Я то ныряю в ледяную воду, то плавлюсь в огне. Живот разрывает от боли и дико болит голова.

Я плавала в ледяной проруби, трясясь от озноба, когда две сильные руки буквально вытащили меня вверх. Смутная вспышка сознания, и я увидела лицо генерала, склонившегося надо мной. Сон это или явь? Мне всё равно, лишь бы он был рядом. С ним ничего не страшно. До меня долетают обрывки фраз.

— Приехал сразу, как смог. Почему ей хуже? Почему вы её не вылечили?

— Вопрос не по адресу, генерал Файерстоун. Скорее так — почему вы её не долечили?

— Что?

— Я о магии крови, которая была применена сразу после ранения. От опытного целителя такое не скроешь, аура больного всё-всё покажет. Кроме того, именно вы первым её обнаружили.

— Допустим. И что теперь?

— Не знаю, откуда вам стало известно про этот условно-запрещённый магический ритуал. Но, определённо, вы не знаете самого главного.

— Чего же?

— Этого магического ритуала достаточно для того, чтобы вытащить человека буквально с того света, но есть одно но. Это должен быть ваш кровный родственник, либо сильный маг. Очевидно, что леди Ангелина таковой не является.

— Но ведь она жива, значит, ритуал сработал?

Целитель кивнул, и ответил.

— Она жива. Пока что. Природа её лихорадки не вполне обычна, простыми снадобьями и магическими пассами её не вылечить. Рано или поздно, она умрёт. Есть только один способ.

— Какой?

— Помочь могут только вливания вашей силы.

— Но ведь у меня больше нет магии?

— Магия вторична, лорд Файерстоун. Она — лишь проявление вашей родовой силы. Утратить магию можно. Утратить силу нельзя, она всегда с вами, в вашей крови и в вас.

— Хм. И что это за обряд, сколько раз его нужно провести?

— Сложно сказать. Судя по её состоянию, от десяти до тридцати ежедневных вливаний. К слову, это примерно тот же обряд, который применяется сразу после рождения ребёнка. Заодно и потренируетесь, на будущее, так сказать.

— Ваш юмор неуместен, целитель Каритас. Никакого будущего у меня с этой женщиной нет и быть не может.

— Как угодно, генерал Файерстоун. В таком случае, просто поставьте мне её на ноги и будете свободны. Зачем-то же вы спасли эту девушку, даже ценой собственной магии. Согласитесь, глупо дать ей умереть сейчас, когда цена за её жизнь уже заплачена.

Несколько секунд молчания.

— Говорите, что нужно делать.

— Раздевайтесь. Да не смотрите вы так. Снимите камзол и закатайте рукава. Нужен контакт кожа к коже, через предплечье.

Послышался шорох снимаемой одежды, а затем кровать прогнулась под весом чьего-то тела. Ноздри окутал едва уловимый знакомый запах костра. В полусне я ощутила тепло мужской ладони на внутреннем сгибе локтя. Затем услышала совсем рядом