На руинах Империи - Татьяна Николаевна Зубачева

ко мне по званию. Я майор. Повторяю. Вы знаете этого человека?

Фредди медлил с ответом, быстро прикидывая варианты.

– Вы затрудняетесь с ответом? А здесь?

На этой фотографии Крыса в штатском. Придётся узнавать. Не дать прижать себя.

– Да, здесь я его узнаю.

– Неплохо, Трейси. Кто это?

Попробуем так.

– Я знаю его, но не знаю имени.

– Вот как? Вы уверены в этом? Позавчера вас видели беседующими. Беседа шла на повышенных тонах. Его телохранитель держал вас под прицелом. Вчера вы на рассвете срочно уезжаете из посёлка и возвращаетесь только сейчас. Старший ковбой бросает стадо более чем на сутки. Для этого должны быть веские причины. Какие?

Чёрт! Всё это могут проверить.

– Я ездил в банк. За деньгами.

– Для этого вам потребовалось столько времени?

– Я закрыл свои счета.

– Их так много?

– Два. Я забрал все свои деньги.

– Они у вас с собой?

– Да.

– Вас не затруднит предъявить их?

Подавитесь. Конфискуйте, делайте, что хотите… Фредди выложил на стол три пачки в банковской упаковке и ещё одну неполную.

– Здесь сто семьдесят три тысячи, майор. И ещё двести сорок у меня в бумажнике. Это мои деньги.

– Зачем вам понадобилась такая крупная сумма?

Крупная! Знал бы ты, сколько с меня заломили.

– Вам предстояли большие траты, Трейси?

– Это мои деньги, майор, и я вправе распоряжаться ими. Разве это противозаконно?

– Нет. Вернёмся к тому, кого вы так упорно не хотите узнавать. О чём вы с ним говорили?

Стоп, а если так… Правда, но не вся. Всего они не проверят, и сам не собьёшься.

– Он требовал деньги, – Фредди еле заметно усмехнулся. – Требовал вернуть долг.

– И это, – русский показал на пачки, – это и есть ваш долг?

– Да.

– Когда вы обещали его отдать?

– Сегодня вечером.

– Вы так договорились с ним?

– Да.

– И не знаете его имени? Имени человека, которому должны сто семьдесят тысяч?

Ах ты, сука, погонник чёртов! Получил бы ты… Но ведём игру дальше.

– За картами имени не спрашивают.

– Вы такой азартный игрок?

– Это моё дело, майор. Вы говорили об убийстве. При чём тут мой азарт?

Но ответного удара не последовало. Только кто-то негромко рассмеялся за его спиной у двери. Фредди заставил себя не обернуться.

– Ну что ж, – русский улыбнулся. – А человека на этой фотографии вы знаете?

Фредди пожал плечами и взял фотографию, посмотрел… и не поверил себе, своим глазам. На свежей, ещё липкой фотографии Крыса. Мёртвый. Страшное перекошенное лицо, выкатившиеся мёртвые глаза, оскаленные зубы, скрюченные застывшие в последнем усилии пальцы… Но это Крыса. Крыса мёртв!!!

– Мишень показала попадание, – сказал кто-то по-русски.

Фредди бережно положил фотографию на стол и, не отводя от неё глаз, зашарил по карманам в поисках сигарет. Закурил и снова взял её в руки.

– А, похоже, для него это новость, – продолжался русский разговор.

– И весьма радостная.

– Ещё бы, деньги-то теперь у него остаются.

– Вот и мотив.

– У него стопроцентное алиби.

– Как у организатора?

– Проверим.

– Тогда бы он знал.

– А записка?

– Подставили?

– Похоже на то.

Фредди, наконец, справился с собой, с лицом, с суматохой мыслей, положил фотографию на стол и улыбнулся.

– Да, знаю, – он выдохнул струю дыма. – Это Джулиан Ротбус. Его телохранитель тоже убит?

Русские быстро переглянулись.

– Я повторяю, Трейси. Вопросы задаём мы. Где ваш блокнот?

Фредди похлопал себя по карманам и развёл руками.

– Нету. Где-то оставил.

– А ручка?

– Она была в блокноте.

– Где вы обнаружили пропажу?

– В городе. Взял в банке бланк, а ручки нет, – улыбнулся Фредди.

– Это ваши вещи?

Русский положил перед ним ковбойский блокнот. Фредди быстро взял, раскрыл его.

– Да, это мой штамп. Ручка? Наверное, моя.

– Хорошо. Пишите.

Фредди пожал плечами и открыл чистую страницу.

– Я готов.

– Пишите. Я успел. Строго по уговору. Ждать не буду. ДМ.

– Как? – удивлённо переспросил Фредди.

– Ди эм. Заглавные буквы.

– Пожалуйста.

Фредди привычным движением вырвал листок, протянул его офицеру и тем же привычным движением убрал ручку в блокнот и засунул его в карман куртки.

Офицер передал исписанный листок невысокому пожилому офицеру в очках. Тот взял, бросил короткий, но очень внимательный взгляд. И быстрая русская фраза:

– Бумага и ручка те самые, а почерк совсем другой. Ничего похожего.

Фредди жадно вслушивался в чужую речь, пытаясь поймать хоть одно знакомое слово.

Открылась дверь, и вошёл шериф. Взглядом поздоровался с Фредди, покосился на банковские пачки перед ним и обратился сразу ко всем русским:

– Прошу прощения, но те двое, что сидят на улице… Четвёртый час пошёл, цветные волнуются. Хотели передать им воды, не пускают.

– Они задержаны до выяснения обстоятельств, шериф.

– Я понимаю, но, – Джерри набрал полную грудь воздуха, проглотил готовое вырваться ругательство и очень спокойно сказал: – Но уберите их с улицы. Четыре часа на солнце без воды, – Джерри снова беззвучно выругался. – Это не арест, а пытка! Если цветные пойдут их отбивать силой, я ни за что не ручаюсь.

И опять русская речь. Фредди готовился к новому раунду. Он, похоже, отбился, теперь парни.

Один из офицеров вышел и тут же вернулся с парнями. Кто-то поставил у стены рядом со шкафом два стула.

– Садитесь сюда и не разговаривайте.

Фредди попытался встретиться с ними взглядом, но оба упорно смотрели в пол. Красные пятна на голове Эндрю вроде потемнели, а у Эркина… стоп, слипшиеся торчащие пряди… Ну да, на чёрных волосах кровь не видна. Ну, второй раунд:

– За что вы избили их?

– Вы их знаете, Трейси?

– Ещё бы! Это мои пастухи. Какое они имеют к этому отношение? Вы избили их. Они оба в крови! За что?!

– Успокойтесь, Трейси, и не изображайте такую пылкую заботу. Никто их не бил.

– Он, – Фредди кивком указал на Андрея, – сам пробил себе голову?

Русский усмехнулся.

– Подождите немного, Трейси. Закончим с вами и займёмся ими. Итак…

Он не договорил. Быстрый неразборчивый шум за дверью, чьи-то голоса, дверь распахнулась, как от удара ногой, и в комнату ворвался Джонатан. Запылённый, яростный…

Джонатан окинул комнату и находящихся в ней людей одним резким взглядом и, не давая никому опомниться, вытащил из карманов две маленькие бутылки минеральной воды и сунул их в руки парням.

– Пейте, – и, стоя посреди комнаты, заговорил громко и очень чётко. – Я Джонатан Бредли, лендлорд, желаю знать. – Джонатан демонстративно сделал паузу. – На каком основании арестованы, подвергнуты допросу, избиению и пытке жаждой работающие у меня люди? На основании каких документов производился обыск жилого помещения и досмотр личного имущества этих людей? Это произвол и беззаконие, и я буду вынужден обратиться к вашему