Нечистая, неведомая и крестная сила. Крылатые слова - Сергей Васильевич Максимов

Господним (2 февраля).

74

 На юге и западе России народное верование, что умершие души не перестают жить за гробом, выражается ежегодными празднествами в честь некогда боготворимых «дзядов» (предков). Вера эта сохранилась и в Великороссии в обычаях Дмитриевой субботы, Красной горки и Радуницы, о чем будет сообщено в своем месте.

75

 Более двадцати сообщений этого рода получено из разнообразных местностей России.

76

 Во многих местах (между прочим, в Орловской и Ярославской губерниях) огненного змея называют «южом» и, признавая за ним способность обогащать возлюбленных, придумали для обиходного языка подходящие выражения. Кто бережлив и запаслив, тот, «как юж, все в дом тащит». Кто же быстро богатеет, тому, вероятно, «юж деньги таскает», и т. п.

77

 Слепая вера в существование огненного змея, приносящего золото и вообще доставляющего богатства, доведена до того, что существует даже способ добычи этого змея вживе. Для этого следует достать «спорышок», т. е. маленькое уродливое яичко, суеверно признаваемое за петушье (в нем один желток и нет белка), и носить его шесть недель под левой мышкой, и когда вылупится змей, то надо на ночь лечь спать в нежилой избе (например, в бане). Во сне черт передаст этого змея в услуги смельчаку на определенный срок и при известных условиях. Тогда отогретый змей начнет носить деньги.

78

 Больных детей привозят купать и купаются сами родители на той же реке Мсте, в подобном же роднике, при селе Белом, у часовни Скорбящей Божьей Матери.

79

 Ярославский корреспондент, который дает это объяснение, указал три таких в южной части Пошехонского уезда. В подкрепление его сообщений имеются сведения о двух прощах в Меленковском уезде Владимирской губернии.

80

 Хотя в далевском «Словаре живого великорусского языка» «проще» дано иное толкование, очевидно зависящее от неполноты собранных сведений, но точно указан корень: «простой, прощать, простить – сделать простым от греха; „проща“ – прощение, разрешение духовное, индульгенция католиков».

81

 Описанию чествования Пятницы отведено будет отдельное место в третьей части трилогии – «Крестная сила».

82

 Здесь, на Подоле, под Лаврской горой, находился Дольный, или Пятницкий, монастырь, от которого сохранилась теперь кладбищенская церковь.

83

 В целях предупреждения краж пожертвований (вообще, кражи представляют поразительно редкое явление) ходят различные устрашающие легенды, подобные следующей, записанной в Уломской местности (Ярославская губерния). В селе Кондате крестьянин Тюфтярь ковшом, приделанным на палке, задумал было таскать из святого родника деньги. Но лишь только наступила ночь, как к нему явился старик и приказал отнести назад награбленное. Видение повторялось, и Тюфтярь вынужден был послать дочку исполнить веление.

84

 Вазуза весной вскрывается раньше Волги и своим ледоходом будит Волгу от зимнего сна (наглядное оправдание заносчивости перед главной рекой побочного притока).

85

 Собственно именем Непры зовут Днепр все прибрежные его жители, белорусы Могилевской губернии.

86

 Об этом смотри подробнее в «Крестной силе».

87

 В своем месте (в книге «Нечистая сила») мы уже имели случай говорить о значении озер в этом отношении, а равно и о том, в какой форме сказываются народные представления о водохранилищах этого вида, как известно весьма разнообразных. Есть озера святые, есть, в противоположность им, поганые, есть чýдные и чудные, т. е. необыкновенные, странные и поразительные по внешней красоте и целебной силе.

88

 Не говоря уже о далеко не исчезнувшем обычае купания в морозные дни в крещенских прорубях всех, надевавших на себя личины на Святках, нельзя не указать на очень распространенный прием – выставлять за окна сосуды с водой перед кончиной кого-либо из членов семьи: каждый день в течение всех сорочин души умерших прилетают сюда, купаются и очищаются от плотских грехов, чтобы предстать святыми на судилище.

89

 Здесь надо полагать, между прочим, основу самой страшной народной клятвы, перед которой, говорят, отступает всякое подозрение: «провалиться мне», «чтоб я сквозь землю провалился» и пр.

90

 Указан даже и состав земли, зашиваемой в ладанку: берут щепоть из-под печки, прибавляют такую же с росстаней дорог и из-под приворотной вереи.

91

 В обжи впрягают непременно беременную, правит ею старая дева, как отличная по поведению; прочие бабы помогают тащить соху, а вдовы в прорезанную борозду сеют песок. Подслушан при этом такой приговор: «Когда наш песок взойдет, тогда к нам смерть придет». В такой обстановке обряд этот известен Далю. В бюро присланы сведения из Нижнеломовского уезда Пензенской губернии, из которых видно участие в процессии парней: впереди старухи, сзади девицы, соху в середине волокут ребята. В Новгородской губернии в соху запрягают молодую телку, две девушки ведут ее за рога, две погоняют, одна держит соху, двое ей помогают. Чем позднее узнают об этой проделке в деревне, тем вернее успех самой затеи. К ней в иных местах (как во Владимирской губернии, Судогодский уезд) стали примешивать нечто церковное, православное: так, например, самая старшая, идя впереди всех прочих, несет в руках икону Богоматери или святого Власия; сопровождающие поют: «Да воскреснет Бог», на перекрестках проводят сохой крест и в копаных ямах кладут церковный ладан и т. д.

92

 В некоторых местах, например в Орловской губернии, обряд этот так и называется – «гонять смерть».

93

 Так, из Пензенской губернии (Инсарский уезд) доходят слухи, что чернички (полумонашенки) в самую полночь уходят на дальний родник и там совершают освящение воды, подражая до мельчайших подробностей священникам. Затем все-таки впрягаются в соху, на концах которой укрепляют восковые свечи и таковые же держат в руках, когда с пением церковных песен начинают опахивать деревню.

94

 В Судогодском уезде Владимирской губернии опахиванье предпочитают проводить под Духов день, а в иных местах в ночь на 24 июня, причем поют: «Да воскреснет Бог», проводят сохой крест на всех перекрестках селения, в копаные ямы закладывают ладан и т. п. Опахиванье производится не всегда всем селением, но и своей семьей, причем хозяин опахивает свой двор на жене, запряженной в соху, и