Черный день. Книги 1-8 - Алексей Алексеевич Доронин

ночь легли спать на сдвинутых столах. Связи все еще не было.

А на утро следующего дня до станции добралось два УАЗа «Патриот», залепленные грязью по самую крышу.

Мазаев никогда бы не подумал, что будет так рад видеть этого человека.

«У нас товар, у вас купец» — любил говорить Яков Корниленко, первый заместитель губернатора. Его товар нельзя было взвесить или попробовать на вкус, но он имел реальную цену. Этим товаром было покровительство. Естественно, Корниленко был не самостоятельным «оператором машинного доения», а делился со всей пищевой цепочкой, терявшейся в заоблачных высях. Но он знал меру, ведь тех, кто брал не по чину, чиновничья корпорация бросала народу на вилы.

— Что у вас за бардак? — с ходу спросил олигарх.

Получив ответ, секунды три переваривал услышанное. Но он не был бы на своем месте, если бы соображал медленно. В лихие девяностые заторможенные личности капитала не делали. А он сделал, пройдя длинный путь по головам от пацана Кости Мазая с окраины Барнаула до Константина Михайловича, владельца заводов, газет, паро­ходов.

— Отвечаешь за базар? — только и спросил он.

Чиновник нервно рассмеялся. Но Хозяин знал, что люди, забравшиеся на такой уровень, не шутят даже под кокаином. Стране капец. Все разбегались как крысы. Весь местный «истеблишмент», мать его. А из Москвы ничего не было слышно, и даже спецсвязь молчала. Да что же это за фигня?

Война.

Мазаев никогда раньше не думал о таких вещах. Но, когда это случилось, сразу начал действовать, не тратя время на рефлексию. Он всегда быстро входил в курс дела и, благодаря этому, благополучно (и даже с прибылью) пережил все кризисы и пертурбации, которые случались со страной в последние двадцать лет.

— Похоже, амба нашей Раше… — пробормотал Корниленко. — Что сейчас начнется, мама дорогая. У вас будет где временно пересидеть, Константин Михалыч?

— Может, и будет, — будто размышляя вслух, сказал Хозяин. — Но не для всех.

Долговязый, похожий на борзую чиновник втянул носом воздух, чем еще больше усилил сходство с охотничьей собакой. Он понимал, что его место тут отнюдь не в президиуме.

— Едем в город, — наконец, вдоволь помучив его, выдал олигарх. — А пока присядь где­нибудь и не путайся, блин, под ногами.

— Если ехать, надо захватить радиометр, — внезапно вспомнил Корниленко. — Осадки уже могли быть. У вас он наверняка есть, вы же опасный объект.

— Молодец, — кивнул Мазаев. — Хоть какая-то с тебя польза. Сейчас поищем.

Он громко окликнул начальника охраны. Васильев подбежал к нему.

— Через двадцать минут собери своих людей в холле. С оружием. Каждый пусть возьмет сухпай на день, воды литра три. И захватите этот, мать его, радиометр.

Главный секьюрити сделал под козырек и исчез. Мазаев уже присматривался к этому исполнительному человеку. Что-то ему подсказывало, что вакансия его зама по безопасности, проводившего отпуск в Краснодаре, могла освободиться.

Затем олигарх вызвал к себе директора станции.

— Мы попытаемся добраться до города. Пусть никто не покидает объект. Ждите указаний от МЧС, здесь вам ничего не угрожает. Обеспечьте трехразовое питание… бесплатно. Пресекайте панику. За имущество отвечаете головой.

Через десять минут охрана была уже собрана и выстроена в подобие шеренги. Мазаев прошел мимо них, уже в теплом кожаном плаще. Мужики — точнее, молодые парни — в черной форме не выглядели уверенными, переглядывались и вполголоса переговаривались. Несколько старших охранников в камуфляже смотрелись поспокойнее, на них он в основном и полагался.

— А ну слушать, — сказал Мазаев негромко, и все замерли, глядя на него, как бандерлоги на Каа. — Так-то лучше. — Он обвел толпу взглядом из-под брежневских бровей. — У меня для вас три новости. Хорошая, плохая и — мать ее за ногу — очень плохая. Начну со второй. Американцы расхерачили нашу Родину.

По строю прошел недоверчивый шепот.

— Да что вы блеете, как овцы? Теперь очень плохая. В ближайшую неделю мы все помрем.

Теперь ответом было гробовое молчание. Похоже, ему они верили не меньше, чем президенту с экрана.

— Новость хорошая: шанс есть. Только надо поработать.

Без отлагательств они выехали.

Откинувшись на сиденье, Мазаев почувствовал подступающую злость.

Столько средств вложено, и все псу под хвост! Долбаная страна выбрала подходящее время, чтобы сыграть в ящик. Но они его плохо знают, если думают, что он пойдет за ней.

Еще месяц назад его будто стукнуло — он понял: что­то надвигается. Другой бы посмеялся, но Мазаев привык доверять своему чутью. В жизни оно его еще не разу не подводило. Тогда он начал лихорадочно избавляться от активов в соседних Кемеровской и Томской областях. Все это были высокодоходные предприятия, но что­то подсказывало ему — их надо сливать, и быстро. Себе он объяснял это просто: мол, «жопой чую», государство готовится к каким­то нехорошим шагам и, отдавая в одном месте, заберет в другом.

Год за годом он все больше влезал в сельское хозяйство. Федеральные программы поддержки птицеводства и свиноводства делали эту рискованную сферу бешено рентабельной для того, у кого были нужные подвязки. К 2019 году его владения раскинулись на территории трех районов Алтайского края. Там находились его латифундии, где трудились двадцать тысяч крестьян, которых он открыто называл «своими». Они и так являлись его фактическими крепостными, отрабатывая свои заложенные земельные паи. А в Заринске, который его владения охватывали кольцом, местные баи на него чуть ли не молились, ведь ему принадлежали важнейшие промышленные объекты города и окрестностей. В самом городе это были хлебокомбинат и ликероводочный завод, которые удовлетворяли самые важные потребности населения. Там находились автобаза и тракторно­бульдозерный парк, позволявшие вести своими силами перевозки и несложные инженерные работы.

Там же был оптовый продовольственный склад. Километрах в пяти от городской черты стояла свиноферма, оборудованная по последнему слову техники, и птицефабрика, где выращивали от перепелок до страусов, а аккурат между ними был хладокомбинат для обработки продукции. Небольшой угольный разрез (его он не успел продать) был энергетической базой. Когда к этому списку добавилась электростанция, независимая от источников сырья, круг замкнулся. Мазаев создал замкнутый цикл жизнеобеспечения.

Может, у его работников и не было корпоративной культуры, как в Японии, но все они держались за свою работу, ведь найти другую было проблематично. Можно было рассчитывать на их лояльность. Особенно когда вокруг настанет полный звездец.

Собственный ЧОП, в переводе на армейский язык почти батальон, оберегал покой «княжества». По вооружению он не уступал местным органам правопорядка, по