Смерть — единственный конец для злодейки (Огрызок по 212 главу) - Gwon Gyeoeul

в деревне, располагавшейся довольно далеко от её родного населенного пункта.

Более того, это нападение случилось сразу после произошедшего в Солей. Винтер решительно продолжил:

— Я уже знаю, что вы купили яд через горничную по имени Бекки и вынудили её участвовать в вашей постановке. Души не могут лгать.

После дискуссии в особняке герцога он использовал огромное количество маны и призвал её душу.

Почему он не поверил ей раньше?

Несмотря на то, что он хотел сразу же сообщить об этом герцогу и снять с нее ложное обвинение, он не мог этого сделать.

В Империи было наложено табу на некоторые заклинания, и Пенелопа не хотела, чтобы он вмешивался.

У нее было такое лицо, словно она умрет, если не покинет особняк герцога.

— Вы хотите что-то добавить? — тихо спросил Винтер, предупреждая.

— Это, это, я…

Услышав его аргументы, Ивонна запнулась и сделала шаг вперед, обнажая вторую половину лица, скрытую в тени.

Одна часть её лица была залита слезами, а другая была совершенно холодной, как лед.

— Вас не обмануть.

На её невероятном лице, наполовину плачущем, наполовину спокойном, появилась улыбка.

— Если вам это не по нраву, давайте оставим притворство и перейдем к делу.

— …

— Моя вещь, пожалуйста, верните её.

— Я не знаю, что вы ищете, но у меня этого нет, — попытался сдержанно ответить Винтер, чувствуя, как у него потеет шея.

Ивонна мгновенно заметила:

— Такая же реакция.

— Что…

— Пенелопа. В свое время она сказала то же самое. А затем в страхе сбежала, прежде чем я промыла ей мозги.

— Я подверглась промыванию мозгов в особняке. Мне удалось прервать процесс и сбежать.

Под конец фразы Ивонны мимо его ушей пронеслись слова Пенелопы.

Его глаза снова потускнели. Он тяжело сглотнул.

— Вы считаете, они не узнают, если я ускользну из особняка? Если вы что-нибудь сделаете мне, мой брат узнает, что я была здесь.

— …

— Я думала, что что-то изменилось, но вы по-прежнему так же глупы, как и в прошлой жизни.

— …

— Полагаю, с нас хватит.

Ее глаза вспыхнули, и она выпалила:

— Прекращай ломать комедию, отдай мне мой осколок.

— У меня его нет.

— А если так?

Она усмехнулась и сунула руку в карман, чтобы что-то вынуть. Предмет мерцал в лунном свете. Это был осколок зеркала.

— А если я промою тебе голову с его помощью?

— На мне это не сработает, — заявил Винтер, посмотрев на осколок.

Он уже был надежно защищен, учитывая многочисленные обстоятельства. Ивонна наклонила голову.

— Почему?

— Потому что промывание мозгов, которое ты на мне использовала, давно рассеялось.

— Почему ты так уверен в этом, маркиз?

— Я больше не чувствую к тебе жалости и не испытываю сочувствия. Все, что осталось..

— …

— Это отвращение и ненависть.

Очаровательное лицо Ивонны слегка исказилось, будто комментарии Винтера вызвали у неё легкий шок.

— Хорошо.

Однако она неожиданно кивнула, приняв к сведению, что промывание мозгов было полностью снято с Винтера.

Затем она засунула осколок зеркала обратно в карман.

Винтер, внимательно наблюдавший за ней прищуренными глазами, вздрогнул, когда она подошла на шаг ближе. Она незаметно оказалась на расстоянии трех шагов от него.

— Сотни лет волшебники в кое-чем заблуждались.

Когда она опять заговорила, Винтер занервничал.

Лейла, которая шаг за шагом сокращала дистанцию, быстро приближалась к нему.

— Не думаю, что у меня получится промыть мозги без зеркала истины.

Глаза Винтера сверкнули. Это была естественная реакция.

— Тогда…

— Технически, нет смысла использовать силу через зеркало, созданное магами, — усмехнулась Ивонна.

Винтер быстро переспросил с невозмутимым видом:

— О чем ты говоришь?

— Так что верно и обратное. Осколок зеркала скорее сдерживает меня.

— Что…

— Потому что я с трудом контролирую свою силу и могу случайно разрушить человеческий мозг.

Она снова шагнула к нему.

Винтер сжал трость.

Глаза Ивонны, полностью вышедшей на свет, хищно горели, как у змеи, целящейся в свою добычу.

— Между прочим, Винтер, я только что приняла пищу и не уверена, что смогу себя контролировать.

— …

— Так что тебе лучше вспомнить, где находятся осколки, прежде чем я сломаю тебе мозг.

В это время она резко протянула руку к голове Винтера.

Это была внезапная атака, настолько быстрая, что он не мог ни уклониться от неё, ни заблокировать. В тот момент, когда ее острые ногти коснулись его кожи.

Вшух-!

— А-а-а!

Ивонна душераздирающе завизжала.

Рвак-, Шух-!

Раздались звуки горения и рассечения кожи.

Она мрачно глядела на Винтера, держась за дымящуюся руку.

— Что это за…!

— Разве я не говорил, что это бесполезно?

Винтер бесстрастно посмотрел на нее, поднял руку и коснулся своего лба. Грубое железное кольцо на его указательном пальце сверкало.

Даже если он не мог использовать древнюю магию напрямую, у него все еще были мощные древние артефакты для защиты.

— Это реликвия, оставшаяся после древних магов.

Ивонна, заметившая кольцо, тяжело вздохнула.

— Сдавайся.

Не теряя времени, Винтер вытащил палочку и спокойно отчеканил:

— Ты ничего не сможешь забрать. Даже если ты уничтожишь этот артефакт и промоешь мне мозги, он немедленно разрушит мое сознание.

— …

— Еще не поздно. Пожалуйста, не дай мне своими руками ранить тебя. Я искренне надеюсь, что твое желание помочь бедным не было ложью, — попытался он убедить Ивонну с серьёзными глазами.

Дружелюбные лица умирающих от голода детей, о которых она беспокоилась, и искренность девушки, которая грустила из-за нелепости социальной пропасти, не могли быть ложью.

Нет, он не мог так легко принять, что все его воспоминания о ней как об ангеле были уловками Лейла. Он смотрел на нее с отчаянной надеждой.

— Ха-ха-ха…

Ивонна неожиданно рассмеялась, глядя на направленный на нее конец трости.

— Поскольку однажды я уже сделала это, я полагала, что в этот раз будет проще, чем раньше, впрочем, похоже, это все равно будет очень занимательно.

— …

— Ты, любивший меня больше других, теперь взял на себя инициативу и преградил мне путь.

Винтер в недоумении нахмурился, не отвечая на её дьявольский искушающий шепот.

Он мог сочувствовать Ивонне, но никогда не любил ее.

Однако Ивонна спокойно улыбнулась, как будто знала, что творится у него в голове.

— Ой, ты разве не помнишь? Ты, отказавшийся от своей веры и миссии мага, которую нес, потому что любил меня и поклялся посвятить свою магию мне, внезапно воткнул мне нож в спину и повернул время вспять.

— …

— Знаешь ли ты, каково это, вдруг оказаться в далеком прошлом, когда весь мир почти был в твоих руках?

— …

— Невероятно, просто до невозможности ужасно, чувствуешь себя никчемной псиной.

Ивонна, ядовито выплевывая слово за словом, отступала в