Ну, здравствуй, муж! - Татьяна Абалова

— Я не хочу, — сын поднял глаза на Гердиха. Увидев улыбку отца, пояснил: — Прежде всего в интересах дела. Я боец, я выдержу. Не забывай, Шаша — носитель неизвестного дара, поэтому давай оставим все как есть.

Лорд Цессир качнул головой. И не было понятно, то ли он согласился, то ли кивнул собственным мыслям. Гаррон наследник рода, и отец не допустит, чтобы танцовщица из Хаюрбата со строном или без вскружила ему голову. Кем бы ни была полукровка, она сыну не пара.

— Я проспала!

За окном вовсю светило солнце, в здании было так тихо, что оно казалось вымершим. Постель Мары была не заправлена, будто и она собиралась второпях.

— И ведь не разбудила! — Саша никак не могла попасть в рукав платья: она выхватила первое попавшееся, главное, что было темным, без каких-либо вышивок и оборок. Вчерашнее, после проведенной в нем ночи, никуда не годилось. Только натянув «обновку», Александра обратила внимание на немаленький вырез. — Мы сейчас его закроем, — она чуть ли не вся залезла в шкаф, но, как ни ковырялась в вещах, ничего подходящего не нашла. Ну не в плаще же, подбитом мехом, идти! — Мантия! Где хотя бы мантия? Вчера я должна была вернуться с ней! — вспомнились перекинутая через локоть ткань и последующие рыдания на кровати.

На пол полетело одеяло, под ним обнаружилось второе.

— Но как же? Разве Мара не укрывалась? Нет-нет, сейчас некогда думать об этом! Где же моя синяя хламида?

Потратив еще несколько минут на поиски, Саша перестала суетиться и стукнула себя ладонью по лбу.

— Я не принесла ее с собой с ужина… Я ее потеряла… Блин! Что делать? Ежель меня убьет!

Ничего не оставалось, как заглянуть в отделение Мары.

«Хоть косыночку какую-нибудь!»

Но на полках лежало на удивление мало вещей. И все сильно поношенные, разновеликие, как будто с чужого плеча. Создавалось впечатление, что гардероб собирали с миру по нитке: кто чем пожертвовал, то подруга и носила. Если бы Саша не торопилась, она бы, наверное, поплакала. Ей было до щемящего сердца жаль Мару, которая даже при таком бедственном положении не теряла присутствия духа. Александра вспомнила простоватое лицо, улыбку, делающую глаза щелочками, отсутствие комплексов по поводу полноватой фигуры, даже чрезмерную болтливость и бесконечное желание поучать — все это почему-то нравилось, заставляло сопереживать и думать о Маре, как о родной.

«Правильное мы вчера подобрали слово — сестры».

Как-то так сложилось, что Александра Верхова никогда не сталкивалась с нищетой. Более чем благополучная семья на Земле, да и потом, когда ее похитил Хаюрб, она не знала ни голода, ни недостатка в красивых вещах и украшениях. В Хаюрбате просто не существовало нищих: ты или хозяин, или раб. Квартал ремесленников, где и находился домик Сесилии, тоже не бедствовал. Как теперь понимала Саша, все живущие в нем семьи, так или иначе, имели хозяев, но заслужили пусть и условную, но свободу. Ведь артефакторша оказалась привязанной к королевству песков гораздо сильнее, чем к настоящей родине, иначе она не отказалась бы уйти вместе с юной подругой.

— Не думать, не думать! Надо бежать! Опаздываю! Где мое расписание? — вот тут слезы все-таки прорвали плотину. Александра ясно вспомнила, как складывала листок в карман мантии. — Черт! Черт! Черт!

Когда в дверь постучали, Саша чуть не подпрыгнула от неожиданности. Она открыла дверь, держась за колотящееся сердце.

— Леди Дафой? Вас ждут в корпусе А. Мне велено вас проводить, — стоящий на пороге клерк (его выдавали испачканные чернилами нарукавники), низко поклонился, явив Саше тщательно зализанную остатками волос лысину. Бесцветные глаза мужчины скользнули по ладони, лежащей на груди, потом перескочили на слишком вольный вырез платья. Алекс Дафой досадливо поморщилась, когда уши клерка покраснели.

— Минуту! — произнесла она и захлопнула дверь перед носом мужчины. — Так, спокойно, Саша, спокойно! У тебя был полосатый палантин. Он подойдет. Иначе придется переодеваться.

Шаль отыскалась под кроватью. Там же нашлись и сапожки, которые бордовой кожей мирили цвет платья и полоски палантина.

— Теперь почистить зубы! И хотя бы два раза провести щеткой по волосам.

Порог комнаты Саша переступила с непроницаемым лицом.

Клерк посторонился и рукой показал, в какую сторону следует идти. Видя, что Саша еще плохо ориентируется, забежал вперед.

— Сначала спустимся в главную залу, а потом налево, — он подобострастно заглянул в глаза леди Дафой.

— Завтрак? — обрадовалась его спутница. Определенно, до начала занятий следовало перекусить.

— Увы, вы пропустили завтрак. Налево мы свернем до обеденной залы. Там переход к учебному корпусу магов.

Саша вспомнила объяснения Мары и представила свое кольцо. Судя по всему, учебные корпуса находились за внешней стороной обода — между ним и отступившей скалой, которая оставляла достаточное пространство для нескольких зданий, добротно построенных из камня того же цвета, что и скалы. Их можно было легко рассмотреть в окно. Высокие ели и сосны разбавляли ландшафт зеленью. На верхушках остроконечных башен бились стяги: на некоторых извивался символ Агрида — дракон в окружении звезд, но чаще можно было различить изображение совы, сидящей на рукоятке меча.

— Не могли бы вы поторопиться, — клерк нервничал. На его лбу выступила испарина.

Александра смутилась и прибавила шага.

— Вот ваша аудитория, — они остановились перед массивной дверью. Дерево от времени почернело. Позолоченные ручки, до которых дотрагивалось не одно поколение магов, тускло поблескивали: окна, если и существовали, то где-то под потолком — иначе откуда мог взяться рассеянный свет? Свод был достаточно высок, но из-за перекрещивающихся тяжелых и таких же темных балок создавалось гнетущее впечатление, что он висит над самой головой. Не хватало воздуха.

«Или я просто нервничаю? — Саша облизала губы и надавила на ручку сама, поскольку клерк куда-то исчез. Он словно растворился в сумраке длинного коридора. — Все! Взяла себя в руки!»

Двери открылись на удивление легко.

— Можно?

— …а потому руны подчинения не следует вписывать в подобные схемы…

Прекратил свою речь и всем корпусом развернулся к двери преподаватель, чем-то неуловимо похожий на крота. То ли из-за мантии, которая была настолько объемна, что свисала с объемной же фигуры шлейфом, то ли из-за зубов, не закрывающихся из-за вздернутой верхней губы, то ли из-за черных волос с залысинами впереди, но достигающих чуть ли середины спины.

Поднялся нестройный гул голосов, вызванный появлением новенькой. Но он быстро был прерван ударом огромной линейки по кафедре.

Маленькие глазки лектора посмотрели на нарушителя учебного процесса крайне неодобрительно. Отложив «утихомиривающий амулет» в сторону, преподаватель небольшими шажками прошел к своему столу и открыл журнал. Подслеповато щурясь, поводил по списку студентов пальцем.