Освещенные шрамами - Иви Марсо

ягнят. Но когда маг Марна передала ей изогнутый деревянный пастуший посох, она не смогла отказаться. Эти люди спасли ей жизнь. Дали ей дом. Еду и одежду.

«Это лучше, чем чистить уборные», — рассуждала она про себя.

— Береги ягнят, — сказала маг Марна, — а насчет магии мы еще посмотрим.

* * *

В течение следующих нескольких дней Брин очень хорошо познакомилась с ягнятами.

Например, она узнала, какими маленькими дьяволятами они были. Какими бы милыми ни казались, стоило ей повернуться спиной, как они тут же убегали на более зеленые пастбища. Казалось, они знали все слабые места каменных стен, окружавших горные пастбища, и с радостью проскальзывали между камнями, словно желая умереть.

Шли дни, и Рангара она видела только по ночам. Он вместе с отцом и братьями занимался решением вопросов, возникших за время их отсутствия, а также тренировал армию Берсладена.

Но Рангар каждый вечер появлялся за ужином, расспрашивал, как прошел день, и каждую ночь спал рядом с ней. По вечерам, после работы, она читала детскую книжку, которую принес ей ученик мага Марны, и пыталась выучить несколько Берских слов… но язык казался ей совершенно непонятным и непроизносимым, и ей все больше и больше хотелось попробовать заклинание.

Но она не решалась поднимать эту тему с Рангаром, пока однажды вечером, когда они ели из мисок вареные овощи и рыбу, Рангар не заговорил об этом первым.

— Моя тетя сказала что-то о заклинании, которое она хочет опробовать на тебе.

Брин проглотила кусок картофеля. Затем медленно кивнула, не зная, как убедить его в том, что это лучший вариант для нее.

— Она думает, что может распространить свой переводческий магический знак на меня. Для меня важно говорить на Берском, Рангар. Это не будет моим домом, пока я этого не сделаю. А мои попытки учиться не дают результата. Ваш язык очень сложный.

Челюсть Рангара напряглась.

— Полагаю, она предупредила вас о риске.

— Да.

Он долго изучал ее, затем покачал головой.

— Как твой Спаситель, я вправе запретить это.

Гнев охватил ее. Рангар уже несколько дней не вспоминал о Священных узах. По большей части он позволял ей жить так, как она хочет, и это напоминание о его власти над ней ужалило ее. Он все еще верил, что она принадлежит ему.

— Ты хотел, чтобы я приспособилась, как невинная роза, — возразила она. — Именно это я и пытаюсь сделать.

— Язык можно выучить и без магии, например, как я выучил Мирский. С помощью книг.

— На это уйдут месяцы. Может быть, годы!

— Значит будет так.

Оня тяжело дышала. Ее рука чесалась дать ему пощечину. Какая наглость — думать, что он может командовать ею!

— Рангар… — горячо начала она.

— Ты моя, — оборвал он ее, рыкнув. — Ты слишком легко забываешь об этом.

— Ты все еще считаешь меня неженкой? — рявкнула она, не желая поддаваться его тону. В доказательство она подняла свои мозолистые руки. После долгих дней работы с пастушьим посохом и лазанья по каменистым полям ее мышцы значительно окрепли.

Суровое выражение его лица смягчилось.

— Я же говорил вам, леди Брин, не все должны быть закаленными. Мне нравятся… нежные вещи. — Его глаза опустились к ее губам.

Она сглотнула, внезапно осознав, как мало между ними расстояния. Огонь из камина излучал тепло, от которого ее щекам стало жарко. От гнева у нее заныло в груди, но помимо него накатывала волна желания.

Рангар наклонился ближе, провел большим пальцем по ее подбородку, стирая каплю рагу.

— Как ты думаешь, почему я пошел за тобой в лес тогда? Потому что ты не из Берсладена. Ты была полной нашей противоположностью. У тебя были светлые волосы и нежная, как гусиный пух, кожа. И все же ты была достаточно смелой, чтобы улизнуть. Ты заинтриговала меня. Все в тебе, как загадка. Так что прости меня, если я не слишком хочу увидеть, как ты превратишься в то, чем ты не являешься.

Его слова были заботливыми, и это немного смягчило ее гнев. Это правда, что он принимал ее такой, какая она есть, и никогда не пытался заставить ее измениться. Но что, если она захочет измениться? Даже в такой малой степени, просто пройдя ритуал, чтобы заговорить на его языке?

Пришла девушка с кухни с корзинами булочек. Она перекинулась парой слов с Рангаром, смеясь над чем-то, что он сказал, ее глаза блестели. Брин сглотнула от нескрываемого прилива ревности. Как только кухарка ушла, Брин тихо сказала:

— Я видела, как на тебя смотрят девушки. У тебя есть поклонницы. Неужели ни одна из них не привлекла твоего внимания?

— Нет. — От его быстрого ответа ей стало не по себе.

Она снова сглотнула.

— В Берсладене много красивых женщин…

— Это так. — Когда он посмотрел на нее, его глаза потемнели от желания. — Но никто из них не похож на тебя.

Медленно, словно спрашивая разрешения, он скользнул рукой под ее плащ и провел по платью, по шрамам. Инстинкт подсказывал ей, что нужно отстраниться. Они находились в комнате, полной людей! Любой мог увидеть, как он прикасается к ней, если бы посмотрел.

Но никто этого не сделал.

Его пальцы обвились вокруг ее бедра, притягивая ближе, пока их колени не коснулись друг друга. Какая-то ее часть вздрогнула. Всего несколько минут назад он запретил ей участвовать в ритуале с магическим знаком. Он был ужасно упрям… но и она тоже. «Он может говорить мне «нет» сколько угодно, — сказала она себе. — Это не значит, что я буду слушать его. Просто я не скажу ему».

Она сидела рядом с ним, ощущая его тело и вдыхая его запах, пока они слушали негромкую музыку и потрескивание камина.

«Я все равно это сделаю», — подумала она.

Глава 19

МАГИЧЕСКИЕ ЗНАКИ… БАШНЯ… ЗЕЛЬЯ И ТРАВЫ… АЛТАРЬ ПОД ЛУНОЙ… РАЗГНЕВАННЫЙ ПРИНЦ

После того как Брин провела в Берсладене несколько недель, ей казалось, что ее прежняя жизнь была скорее сном, чем реальностью. Было ли когда-нибудь время, когда она не спала, завернувшись в шерстяное одеяло, у камина с Рангаром рядом? Когда ее дни не были наполнены долгими прогулками по каменистым лугам под блеяние маленьких ягнят?

Она настолько привыкла к запаху соли в воздухе и ритмичному плеску волн, что теперь определяла время по приливам и отливам, а не по движению солнца по небу.

Подобно невинным розам, она нашла способ процветать в новой среде.

И все же, как бы ей ни нравилось лежать на лугу с распущенными волосами,