Ренегат - Мария Архангельская

Это не было мужским интересом, но ему нравилось смотреть на неё. В новом коричневом плаще, подбитом чёрной лисой, и в такой же шапочке она напоминала ему воробушка – невысокая, с лёгкими движениями, словно готовая в любое мгновение вспорхнуть с места. Правда, этому впечатлению противоречил прямой и строгий взгляд карих глаз и глубокий голос. Красивая? Скорее нет, чем да. Но, казалось, красота ей и не нужна. Конечно, будь у него выбор, он бы никогда не согласился на магическое рабство, но оно оказалось далеко не так ужасно, как он думал. Элана почти ничего не приказывала ему, ограничившись лишь минимальным контролем, и это стало приятным сюрпризом. И она не стала читать его, хотя он ясно почувствовал, как ей хотелось заглянуть в его память, и это тоже было как неожиданный подарок – ведь она не только могла, но и имела право узнать о нём всё. И охватившую его непонятную радость ему тоже подарила Элана, возможно, сама того не зная. Он был искренне благодарен ей.

Обоз они догнали на следующий день. Элана сочла за благо притвориться ещё не пришедшей в себя от пережитого, поэтому её не слишком мучили расспросами и сочувствием. Она не любила участия от чужих людей, оно почему-то всегда казалось ей назойливым. И сейчас она могла вволю наслаждаться столь любезным её сердцу одиночеством, глядя на проплывающие в окне возка пейзажи. С Лейсоном она тоже больше не говорила. Порыв благодарности несколько поулёгся, хотя она, разумеется, не собиралась забывать, что он для неё сделал. Но и кем он был в не столь отдалённом прошлом, она тоже не могла забыть.

И всё же Лейсон пробудил её любопытство. Спустя некоторое время Элана поймала себя на том, что ищет повода заговорить с ним, и без труда нашла. В отличие от Джернеса, она не собиралась спрашивать о причинах, побудивших его объявить войну его же собратьям, тем более что Лейсон, скорее всего, отказался бы отвечать, а заставлять его она не хотела. Но узнать побольше о Тёмных было нужно, после чего подумать, как довести эти сведения до властей, не открывая их источника. Поэтому она пригласила Лейсона в свой возок, применив заклятье Истинного Зрения – она хотела видеть его без маски, а снимать иллюзию было бы рискованно – и теперь рядом с ней сидел рыжеволосый мужчина с яркими голубыми глазами. Возможно, ей так показалось, но его лицо вроде бы стало мягче, выражение угрюмой насторожённости во взгляде сменилось спокойным вниманием и, как ни странно, ей почудилось, что приглашение его обрадовало. Да нет, конечно, ей это только кажется… Она спохватилась, что молчание затягивается, и поспешила перейти к делу:

– Лейсон, я хотела бы поподробнее расспросить вас о вашем, так сказать, знакомстве с Тёмными. Но если вам трудно вспоминать об этом, то я не настаиваю.

– Да мне, собственно, почти нечего рассказывать, – сказал Лейсон. – Они расположились в одном из небольших замков на реке Таско. Кому он принадлежит, я не знаю, там этих замков множество, всех не упомнишь. Но на карте, если хотите, могу показать. Это в стороне от дорог и селений, так что, возможно, он был заброшен.

– К сожалению, карты у меня нет. А как он выглядит?

– Обычный замок – четыре башни, донжон, ворота с западной стороны, барбакана нет. Построен из серого камня. Издали производит впечатление нежилого, но внутри довольно ухожен. Но у меня не было ни возможности, ни желания осматривать его подробно.

– А в его окрестностях есть что-нибудь примечательное?

– Нет. Он стоит на холме, как большинство замков. Ров, насколько я помню, почти заплыл, эспланада заросла кустарником, да и торной дороги к нему нет, так, тропа через лес. За лесом, южнее замка, маленькая деревушка, до неё верхом часа два езды. Но я поостерегся спрашивать её название. А ближайший городок зовётся Гирана, там я останавливался, чтобы дать отдых коню.

– Ясно… И сколько их там?

– Магов? Я видел около десятка, да ещё несколько простых людей из обслуги.

– Поэтому вы решили, что их мало?

– Такая тайная организация вряд ли будет многочисленной, да это и не нужно. Когда меня уговаривали присоединиться к ним, упомянули, что у них, мол, каждый человек на счету. Телепат, насколько я понял, и вовсе один, во всяком случае, перед тем, как он потерял сознание, у него мелькнула в числе прочих мысль, что в случае чего заменить его будет некем.

– Ну, это понятно, нас вообще очень мало. Странно, что они хотя бы одного нашли. Кстати, как он выглядит?

– На вид немного больше сорока, высокий, худой, смуглый. Тёмные волосы с заметной сединой, серые глаза, длинный нос, родинка на левой щеке.

– Не помню такого, – после короткого раздумья призналась Элана. – А как вам удалось уйти?

– Достаточно просто. Этот… к счастью, взялся обрабатывать меня в одиночестве.

– Это было… неосторожно.

– Да, но они считали меня безопасным. Ошейник-то по-прежнему был на мне, а без магии против мага я мало что мог. А когда он свалился… Наглость города берёт. Сделать что-нибудь с ними я тогда уже не мог, поэтому просто вышел, объявил ожидающим, что хозяин велел его не беспокоить, а мне приказал съездить кое-куда по его поручению. Никто не усомнился. Сняли ошейник, дали оружие, денег, лошадь… Видно, до сих пор осечек у этого умельца не бывало.

– А как вы меня нашли? Вы знали, куда я поеду?

– Нет. Честно говоря, я направлялся к замку этого, как бишь его… и-Дасара, чтобы порасспросить о вас. Встреча в «Древнем храме» оказалась для меня полной, хоть и приятной, неожиданностью.

– Вы что же, собирались просто постучаться в Камрен Ранна?

– Я не исключал этого, – Лейсон усмехнулся. – Этот мальчишка, его хозяин, кажется, очень хотел меня видеть? Он получил бы такую возможность.

– У него есть причины ненавидеть вас, – сухо напомнила Элана.

– Не спорю, – легко согласился Лейсон.

Элана смотрела на него, а он смотрел в окно и слегка улыбался. Что было бы, если бы он действительно пришёл в замок? С Хейнера сталось бы попробовать рассчитаться с убийцей отца своими силами, и кончиться это могло только одним. Правда, Лейсона тоже можно понять, он хватался за соломинку и просто не мог позволить себя убить. Но так спокойно говорить об этом… Хотя чему тут удивляться, он уже стольких убил, что убийством больше, убийством меньше – не имеет никакого значения ни для судей и палачей, если он когда-нибудь с ними встретится, ни для его собственной совести. Если она у него есть, эта совесть. Да он же с ног до головы в крови винно и невинно убиенных, и самое малое, что заслужил он сам – это смерть.

Сказать ему об этом? А он пожмёт плечами и скажет: «Ну так убейте».

Внезапно Лейсон повернулся и в упор взглянул на неё.

– Вы целитель, госпожа, – мягко сказал он, – а я воин. Мы на многое смотрим по-разному.

Он что, мысли читает? Или просто догадался?

– До вечера, господин Лейсон, – сказала Элана.

Палина вырастала из серого утреннего сумрака постепенно. Когда-то подъезжающие издалека видели опоясывающую столицу мощную стену с бастионами и высокие башни, но город давно перерос свои старые доспехи, а лет пятьдесят назад их и вовсе снесли, разбив на этом месте кольцо бульваров, отделившее аристократический центр от кварталов простонародья. С развитием магии стены стали терять своё оборонительное значение, ведь заклятий, способных их разрушить, было разработано великое множество, и ни один поход не обходился без участия корпуса магов. Кроме походов Лейсона… Замки и приграничные крепости ещё держались за каменные укрепления, но вопрос, кто будет владеть городом, решался в поле. Проигравшая армия сдавалась или отходила, и победитель вступал на городские улицы. Если горожане были упорны, а враг беспощаден, случалось, что завязывались уличные бои, но обычно их старались избегать.