Работа над ошибками - Мария Лисицына

на конференции — ещё очень даже может. Это плюс к резюме, перспективы в научной деятельности и потенциально полезные связи.

— Знаете что, — встрепенулась Даша, отвлекаясь от собственных размышлений, — пожалуй, это хорошая идея. Я порепетирую перед потоком.

В конце концов, если жизнь подкидывает женщине за тридцать несколько лимонов, она может приготовить не только лимонад, но и кекс, пирог, варенье и ещё пару-тройку блюд.

Глава 27

Перед выходом Даша оглядела комнату: помытые тарелки и кружки стояли на сушилке, все вещи лежали на своих местах, кастрюля с остывающим супом стояла на подоконнике — подальше от «дендрария», форточка была широко открыта. На рабочем столе лежала аккуратная стопка листочков, приготовленных для завтрашней конференции: тезисы, диаграммы, цитаты. Девушка взглянула в зеркало, нанесла бальзам на губы, натянула кепку, взяла спортивную сумки, папку с написанными от руки объявлениями и вышла.

По дороге до спортзала она останавливалась у столбов и деревянных щитов, располагавшихся на основных маршрутах студгородка, и клеила объявления.

«Работающая студентка, 3 курс, ищет двух соседок для совместного съема 1-к. квартиры. Либо заселюсь к вам. Без в/п., без домашних животных. Чистоплотная, платёжеспособная.»

После очередной шумной вечеринки Даша решила, что больше не хочет оставаться в общежитии. И если отдельная квартира или даже комната была пока не по карману, то, решила она, лучше уж иметь двух соседок в квартире, чем несколько десятков шумных оголтелых студентов на этаже. И положа руку на сердце Даша могла признаться, что приняла такое решение без излишней тоски или ностальгии. Всё хорошее, что помнилось в студенческой жизни, куда-то делось, а взамен остались только бесконечные очереди в душ, вахтёрша и прокуренная кухня.

Зазвонил телефон.

— Да, — Даша прижала трубку ухом к плечу.

— Привет, можешь говорить, — раздался взволнованный Янин голос.

— Да, случилось что?

— Посоветоваться нужно. Тут такое дело. Глеб пригласил меня в гости…

На том конце провода воцарилось молчание.

— И?.. — протянула Даш.

— Дашка, ну ты что? Он же с родителями живёт. Он хочет познакомить меня с родителями. Думаешь, это что-то значит?

— Думаю, это хороший знак.

— Как ты думаешь, гипотетически, он думает обо мне как о своей будущей жене? Не прямо сейчас, а вообще? А?

Даша внутренне усмехнулась. Её одновременно разбирало желание приоткрыть ей завесу будущего и поскорее миновать этот этап. Этап, где Яна щебечет о чём-то наивном, незначительном по телефону.

— Даже если сейчас не думает, то подумает обязательно.

Было удивительно, разговаривая с подругой, скучать по ней же. По её более взрослой, рассудительной, серьёзной версии. Но ещё более удивительно было осознавать, что Яна всегда была взрослее, мудрее, поэтому выходило… Выходило, что в предыдущей версии событий подруги непременно болтали бы часа два, пытаясь обнаружить знаки и скрытые смыслы в сообщениях, жестах и случайно брошенных фразах. Сейчас же Даша терпеливо слушала собеседницу, не прекращая расклейку объявлений, и только когда окончательно успокоила подругу, с облегчением нажала кнопку отбоя.

Стопка листочков с рукописным текстом закончилась и, протерев руки от клея, Даша надела наушники и отправилась на тренировку.

Глава 28

Был поздний вечер, когда Даша вышла из университета, — спортзал закрывался, общежитие тоже скоро должно было запереть свои двери до утра.

На улице было свежо, как после дождя, фонари подсвечивали еловые лапы, склонившиеся над разбитой дорожкой до дома. Даша остановилась на крыльце и втянула воздух. Она почувствовала запах сигарет и увидела, как из тени университетской стены отделилась фигура.

— Привет, — раздался знакомый голос.

— Меня ждешь? — спросила Даша, заранее зная ответ.

— Да.

Фигура вышла к свету фонаря и превратилась в Игоря.

— Что с тобой происходит в последнее время? — спросил он, вглядываясь в её лицо, словно пытаясь отыскать там ответ.

Он, человек, бывший для Даши примером, вдохновителем и лучшим другом, стоял перед ней… И оказался обыкновенным мальчишкой: рыжие волосы были взъерошены, зеленые глаза выдавали растерянность, а пальцы, щёлкающие зажигалкой, — волнение. С тех пор как друзья под предлогом вечеринки устроили ей нечто среднее между сеансом групповой психотерапии и выволочкой, она не виделась с Игорем. Она продолжала игнорировать звонки, отправляя в ответ короткие сообщения с обещанием перезвонить. В глубине души Даша надеялась, что он просто растворится во времени, в суете дней, как и многие из тех, кого отпускать не хотелось, а удержать — не получалось. А уж если катализировать процесс, то это произойдет быстрее и безболезненнее. Тогда не случится всего того, что навсегда сожжет между ними мосты, и, может быть, когда-нибудь история их дружбы получит новый виток.

— Пройдемся? — помедлив, предложила она.

Он кивнул и подкурил новую сигарету.

— Я тебе всё объясню, только ты не перебивай меня, пожалуйста, — сказала Даша, — хорошо?

Игорь снова кивнул и затянулся.

Она сама до конца не понимала, почему решила поговорить по душам именно с Игорем: потому ли, что одиночество и желание поделиться случившимся с ней захлестывало её уже давно, а он оказался в нужный момент в нужном месте, потому ли, что долгие годы она вспоминала своего самого дорогого университетского друга или потому, что у каждого свой белый кит. Даша не тешила себя иллюзиями, что он настолько умный, талантливый и сильный духом, каким казался прежде, нет. Конечно, всё не такое, каким помнилось. И все не такие, какими казались.

Юность обычно воспринимается как исходное состояние, вспоминая которое каждый горестно сокрушается, каким стал. Тогда, в юности, в начале молодости, всё кажется истинным, искренним, настоящим. Всё: чувства, ощущения, ссоры, проклятия, угрозы, обещания.

И Игорь. Он тоже казался Даше искренним, настоящим, и главное — истинной версией себя.

Даше вспомнилось, как ещё долго после их ссоры, когда случалось что-то примечательное в жизни, руки сами тянулись к трубке, но в следующее мгновение она вспоминала, что в её жизни нет больше Игоря. Сейчас же он снова был здесь — тот, самый честный и чистый мечтатель, переживающий и достойный правды. И если не он, то кто вообще может понять её? Кто знает, может быть, предназначение этих часов в том, чтобы вернуть ей лучшего друга?

Она молча взяла из его рук сигарету, морщась затянулась, с трудом подавила кашель и вернула её.

— Я расскажу тебе историю про одного мальчика. Когда ему было два года, его отец пропал без вести. Через некоторое время мать снова вышла замуж, так появился новый глава семьи. Он любил мальчика, воспитывал, обучал, ругал. Относился, как к собственному сыну. И этот мальчик так мечтал о том, чтобы отчим стал настоящим отцом, что однажды попросил