Лунное притяжение - Люси Монро

— Да.

И так, они прогуливались, и Абигейл засыпала вопросами Найэла о том, чего ей ожидать, когда они достигнут клана.

Он пожал плечами.

— Синклеры не очень любят англичан. Боюсь, твоей сестре не особо понравилось среди нас.

— Она назвала Талорка козлом.

— Да. Это не вызвало особой любви у наших людей. — Казалось, Найэл скорее забавлялся, чем был оскорбленным поведением Эмили.

— Будут ли они плохо ко мне относиться?

— Некоторые будут, но большинство примет тебя, потому что ты — жена их лэрда.

— Разве Эмили не была его невестой?

— Он не показывал желания или намерения вступить с ней в брак. Его сторонники вели себя соответственно.

— Но мы с ним поженились.

— Да. Он назвал тебя своей. Это для многих будет иметь значение.

Но не для всех. Большой воин, возможно, также молча, протестовал.

Найэл глубоко вздохнул, что удивило Абигейл, но следующие его слова потрясли ее еще больше:

— Я не хочу, чтобы твои чувства пострадали.

— Гм… спасибо.

Воин рассмеялся. Она не могла услышать звук, но распознала это за движением его адамового яблока.

— Ты недоумеваешь по поводу моего беспокойства о тебе.

Абигейл кивнула головой. Так и есть. Если ее собственная мать не заботилась, как встретят ее в Хайленде, то почему должен это делать этот пострадавший в бою воин? Она так его и спросила.

— Ты подходишь Талорку. Вы оба связаны тем способом, который ни один из вас пока не готов признать.

Теперь была очередь Абигейл смеяться.

— Я думаю, большой, свирепый Найэл, что ты романтик.

Он просто пожал плечами.

Но девушка усмехнулась, зная, что она права.

— Итак, есть ли девушка, которая ждет твоего возвращения?

— О, много, но, ни одна прямо об этом не заявляла. — Странное выражение застыло на его лице — смесь печали и тоски.

Сердце Абигейл сжалось от жалости:

— Вижу, есть та, которая, тебе хотелось бы, чтобы ждала.

И снова, это раздражающее, загадочное пожатие плечами. Но она видела правду в его глазах. Абигейл была права. Он тосковал. Ей было жаль, что она не знала, как помочь ему, но она и не надеялась, что он будет приветствовать вмешательство глухой англичанки в его личную жизнь.

— Расскажи мне о своей семье, — сказала она.

— Есть только я и мой брат Барр. Шон умер в сражении, которое оставило на мне эту отметку, — воин указал на шрам. — Наш отец погиб в сражении, которое забрало и жизнь предыдущего лэрда.

— А что с твоей матерью?

— Она умерла, рожая меня и Барра. Двоих младенцев было слишком много для ее человеческой натуры.

Как странно он выразился.

— Я сожалею.

— Почему?

— Расти без матери должно быть очень трудным.

— Легче, чем с той гарпией, которая родила тебя, скажу я.

— Она не всегда была настолько жестокой. Я… — Абигейл прикусила губу, борясь с искушением сказать правду. Несмотря на все годы практики скрывать свой изъян, ложь не была присуща натуре Абигейл. — Я разочаровала её.

— В таком случае она — дура.

Абигейл хотелось верить, что это правда.

— Прежний заместитель Талорка был твоим братом? — спросила она, желая сменить тему. — Это семейная должность, или как?

— Наши семьи были близки в течение нескольких поколений. Шон был самым старшим. Таким образом, он был первым, чтобы быть выбранным, как бета. Я имею в виду, заместителем нашего лэрда.

— И теперь твой брат Барр занимает эту должность.

— Он — прекрасный воин, — проговорил Найэл с очевидной гордостью.

— Я уверена, что так и есть. Он должен быть особенным, если Талорк предпочел его тебе.

Лицо Найэла стало красным, и Абигейл пришлось удержаться, чтобы снова не рассмеяться. Она не хотела оскорблять человека. В конце концов, ее похвала очевидно уже и так смутила воина.

— Я не люблю ответственности. Быть правой рукой нашего лэрда требует большего, чем простые навыки воина; нужно быть еще и дипломатом. — Он сказал последнее слово с таким отвращением, что не оставалось сомнений, что Найэл думает о положении своего брата. — Я скорее бы применил силу, чем стал искать компромисс.

Если слово "дипломатия" он произнес без особого энтузиазма, то было видно, что слово «компромисс» как будто оставило неприятный привкус у него во рту.

На сей раз Абигейл смеялась и была рада видеть, что и Найэл присоединился к ней.

Ее смех прервался, когда огромный серый волк выступил перед ними. Найэл возле нее дернулся как будто от удивления. А кто бы ни удивился, увидев дикого хищника так близко?

Волк ступил ближе, и Абигейл от страха застыла на месте.

Зверь принюхался, как будто вдыхая ее запах, а затем поднял голову и испустил жалобное завывание. Потом рыкнул. И если бы это не означало, что она сошла с ума, Абигейл сказала бы, что он пытался заговорить с нею. Волк.

— Ты не должна бояться, он не причинить тебе боли, — сказал Найэл рядом.

Забавно, но она ожидала, что большой воин станет между нею и опасностью. Не то, чтобы любой из солдат ее отца сделал бы это, но в клане Синклеров она занимала особое место. Или, по крайней мере, она думала, что занимает. Возможно, они будут так же рады избавиться от нее любым средством, как и ее мать.

Глаза Абигейл налились слезами, но, несмотря на то, что она порывисто заморгала в попытке не дать им волю, одна слезинка все-таки скатилась, выжигая след вниз по ее щеке.

Волк заскулил и затем зарычал на Найэла, с явным предупреждением, что звучало глубоко в груди животного.

— Это не я расстроил ее, — сказал Найэл, как будто говорить с волком было самым естественным в мире.

Возможно, для нецивилизованных шотландских воинов так и было.

Огромный серый волк рыкнул еще раз, а затем повернулся и убежал, исчезая в лесу, как будто его никогда и не было здесь.

Абигейл хотела отвернуться от Найэла, чтобы взять себя в руки. Но как часто бывает в ее случае, у нее не было никакого выбора, кроме как смотреть на него в случае, если он заговорит с нею.

Глаза светлее цвета шерсти волка пристально смотрели на нее.

— С тобой все в порядке?

— Он не напал, — высказала свое наблюдение Абигейл, вместо того, чтобы сказать неправду. — Почему?

— У него не было никакого желания навредить тебе. На самом деле, я думаю, что ты ранила его чувства.