Сбившись с пути. Том 2 - Андрей Валерьевич Степанов

Ворота будем ставить? — спросил Мьелдон, оставшись руководить своими послушниками.

— Нет… — начал я и вдруг понял, что я совершенно не представляю, чем перегородить дороги, чтобы враг не пробился внутрь.

— Ежи, — слабым голосом ответил Анарей, которого придерживал солдат, что привел его сюда. — Прости, не смог больше лежать в кровати, пока вокруг происходит такое. Помогать я не смогу, но своих парней… — начал он и обернулся: прибывали телеги, загруженные металлом с кораблей. — Вы вовремя! — крикнул он и направился к ним.

— Слышали все? Ежи на дороги! Из тонких заточенных сосен. И вокруг нашей стены тоже потом поставим такие по возможности! — командовал я.

Процесс начался постепенно. Сперва мы начали прикрывать западную сторону — ту, которая находилась под самым очевидным ударом. Слева и справа от дороги начали бурить отверстия под бревна.

Стену решили не делать слишком капитальной, однако сосновые бревна забили внутрь больше, чем на метр, а затем дополнительно, поскольку отверстие в земле было шире, чем само бревно, забили еще одно — покороче.

Из инструментов нашлось несколько простых сверл, которые тут же нашли применение — их дали ребятам, быстро объяснив, как следует работать.

Дело было простецкое, но объемное — предстояло просверлить по три отверстия в каждом из четырех опорных столбов, чтобы затем в эти отверстия забить толстые, с пару пальцев диаметром, палки, чтобы соединить опору и ее дополнительное усиление.

Две башни возле дороги, восемь опор, двадцать четыре отверстия. А сверл нашлось только три — и хорошо, что примерно одного размера. Поэтому и подгонять ничего не пришлось.

Те же ребятишки ножами подтачивали палки, а потом работники из тех, кто постарше и не мог таскать бревна или перекидывать землю, забивали в отверстия эти палки.

Процесс шел непрерывно — никто не стоял без дела. На подмогу прибыли даже те, кто строил Валем. Сейчас важно было обеспечить защиту Рассвета. Столицы.

Всего удалось переместить на строительство стены больше двухсот человек. В их число входили и послушники Мьелдона, которые тоже здорово помогали.

Процесс возведения стены шел довольно быстро, но мы старались не действовать исключительно в угоду скорости, потому что тогда начинало страдать качество: бурились слишком большие отверстия, ров получался слишком неровный.

Я находил себя почти в каждом процессе, но старался не мешаться, если видел, что не был нужен.

Сперва мы начали отсчет от дороги, которая вела от Рассвета к мосту. Но потом оказалось, что простаивает много свободных рук и не весь инструмент занят. Поэтому приняли решение работать секторами.

Чтобы быстрее ставить башни, не везде работали буром. Кое-где махали лопатами. Но прежде, чем заполнить сектор башнями, которых у нас получилось пять штук между парами башен близ дорог, пришлось провести относительно гладкую кривую.

Ее отметили веревкой, растянутой между десятками колышков, а потом начали работу. Точно рассчитали расстояние между башнями так, чтобы получилось примерно по тридцать метров. Идеально нужное расстояние сделать не удалось, но и того было достаточно.

Строители стены разделились на группы. Инструмента хватало всем. Бурили, копали, перекидывали, возили — но последнего почти не требовалось, так как землю достаточно было просто закинуть внутрь. И оттого копали очень быстро.

Не знаю, как считали люди опытные, но куб земли хороший работник вытаскивал за час, а потом ему требовалось еще полчаса на перерыв. После двух кубов земли он спокойно шел на обед и мог сделать еще два куба. Некоторые — только один. Другие, более выносливые, успевали три.

Стоило мне отвлечься, например, с перетаскиванием бревен или с бурением отверстия в земле, как рядом со мной образовывалась огромная яма. Затем она соединялась со следующей — и так постепенно формировался ров.

Чтобы земля не ссыпалась обратно, бревна укладывали, забивая вниз опоры, расположенные под небольшим углом, не перпендикулярно основанию, а с уклоном в сторону Рассвета. Но укладывали не сразу, чтобы не мешать тем, кто копает.

Сперва землю сгребали подальше, чтобы можно было кидать на самый край, а затем, когда яма была готова, выкладывали бревна и подкидывали землю в упор к ним, трамбовали, добавляли еще бревно и затем трамбовали его.

Благодаря опорам насыпь получалась прочной, а утрамбованная земля не стремилась сползти вниз. Встав на краю одной такой насыпи, я почувствовал, что получается довольно высоко — и после этого я отправился к башням, чтобы проконтролировать их строительство.

Если тридцатиметровая насыпь в метр шириной, состоявшая затем еще из нескольких ступеней, была для меня одной большой площадкой, то вот башни получались достаточно компактные — и все равно в них было много места. В каждую башню можно было посадить двух, а то и трех лучников.

Я не удержался и задал этот вопрос Перту. Все же, башни, которые мы строили до этого, были более основательные, и площадка сверху тоже имела приличные размеры. Потому на внутренних башнях можно было поставить хоть пятерых лучников, а вот на внешних, как заявил Перт, не больше трех.

Впрочем, на их создание шли не только бревна, но еще и доски. Запас у нас имелся — лесопилка отлично справлялась с нуждами Рассвета, так что в селении имелись доски. К тому же работники, которые возвращались обратно, принесли еще и весь пиломатериал с собой.

Башни получались только на вид легкими, воздушными, хрупкими. На деле же сверху они были полностью защищены от стрел — досками зашили все по уровень груди стрелка. Попасть в одну четвертую часть тела, которая находится на расстоянии шести-восьми метров — проблематично даже из самострела, а не только из лука.

Работа кипела. Пары башен продолжали соединяться, а земля десятками кубометров перекидывалась из одного места в другое. И это во второй половине сентября! Будь сейчас раннее утро, пар валил бы отовсюду.

Когда были созданы четыре первых башни, начали собирать приличные лестницы, сплетая между собой ровные стволы тонких сосен. Да так быстро, что не успели и пятую начать, а лестницы уже были готовы.

После этого я специально отошел подальше, чтобы посмотреть, как это выглядит со стороны. И понял, что Аврону придется говорить много правды, чтобы остаться в живых.

Но, стоило мне попросить подняться нескольких лучников прямо на башни, как я осознал — больше двух ставить не стоит. Три стрелка создавали целую полосу мишеней, тогда как два — оптимально охватывали разные направления и при этом между ними оставалось достаточно места для запаса стрел.

— Послушай, — сказал я своему помощнику, — тебе придется сообщить о части наших приготовлений. Но сообщить так, чтобы не напугать врага.

— Это как?

— Ты скажешь, что у нас есть ров, но он мелкий. Что у нас есть несколько башен. Просто, без подробностей. Что есть насыпи, но нет стен. Даже нет, про насыпи не говори. Сообщи им, что стен — нет. По возможности старайся вернуться сам. Что ты новенький, тебе дали задание, а если тебя не найдут, то будут проблемы. Дай им информацию, какую они хотят.

— А про армию?

— Ты видел людей на башнях. Десяток-два. Не больше, — продолжал я. — Сперва я даже не подумал о том, что укрепления будет видно издалека. Что ж, пусть понервничают.

— Как будем защищаться, Бавлер?

— Не знаю… Стрелять во все, что движется, а потом отобьем обоз. Дальше… не знаю, Аврон, — я поежился. — Почему-то, когда я начинаю думать о предстоящем сражении, меня начинает потряхивать. Мы так долго жили в мире. Всего три месяца, но для меня это так много, словно… — слова застряли в горле. — Ладно, надо дальше работать. Мы поставили всего пять башен, не охватив даже и четверти от всего расстояния, какое нам надо покрыть. А тебе через час, не больше, предстоит выдвигаться, чтобы не вызывать подозрений. Нож возьми, — и я протянул ему собственный клинок.

— А ты?

— Я придумаю что-нибудь. Все же, это я остаюсь на запасах оружия.

Работа продолжалась. Если первой контрольной точкой стал обеденный перерыв, то затем контролировать процесс стало сложнее. К обеду мы успели разметить три четверти периметра, тогда как башни на восточной стороне достроить не успели. Но зато отправили бурильщиков к северному выходу.

После обеда бригады пошли от западного въезда на север. Ров, который выкопали, разодрав старую тропу на булыжники и песок, перекрыли бревнами, поверх которых положили толстые