Сила не по рангу - Алекс Хай

Будет ли эффективно так обследовать все жилые площади? Ведь на следующий день можно будет что-то пронести… Слуги найдут способ.

Дядя кивнул.

— Нужно хотя бы осмотреть основные жилые комнаты и рабочие залы. Я не прошу залезать в каждый угол. Но если здесь есть и другие подобные сюрпризы, лучше избавиться от них как можно скорее.

— Готов начать хоть сию минуту, ваше императорское высочество, — отрапортовал я.

А что? Энергии это не требует — просто ходи да принюхивайся. И даже если найду, то сразу утилизирую и переработаю.

Но, конечно, если так пойдет и дальше, придется думать над созданием детектора Искажений. Я не артефактолог и не знаю тонкостей. Возможно, в Спецкорпусе с этим смогут помочь.

— Благодарю, дорогой племянник, — великий князь даже смог выдавить из себя улыбку. — Мне будет спокойнее, если вы сможете осмотреть комнаты сегодня.

— Нет проблем, — ответил я.

— Со своей стороны я свяжусь с людьми из Третьего и Четвертого отделений, — продолжил дядя. — Слуги будут допрошены, будет организован рейд в места продажи артефактов. Насколько мне известно, у Особого отдела уже есть кое-какой прогресс относительно этого вопроса. Полагаю, мое личное обращение к его светлости князю Мещерскому ускорит процесс.

О, еще как! Да и «Тройка» всех простимулирует. Они умеют. А Канцелярия Зимнего и вовсе может нахлобучить кого угодно, так что у господ сыщиков выбора нет.

— Дворцовые меры безопасности будут усилены, также я требую строжайшего соблюдения правил, — добавил дядя. — Впрочем, теперь, как я полагаю, мало у кого из моих детей возникнут вопросы относительно целесообразности подобных мер.

— Отец, мне очень жаль, — всхлипнул Александр.

— Знаю. И у меня будет просьба к ее светлости, — дядя обернулся к моей матушке. — Анна Николаевна, вам пора вернуться в свет. Но вернуться таким образом, чтобы сохранить полный нейтралитет относительно нашей семьи.

Светлейшая княгиня криво улыбнулась.

— Хотите поймать врага на живца, дорогой брат.

— Хочу понять, кто будет в вас заинтересован. Широкой общественности неизвестны наши с вами договоренности. Если Алексей Иоаннович подтвердит свой Черный Алмаз, то силу в лице рода Николаевых захотят получить в первую очередь те, кто заинтересован в свержении нашей ветви.

Что ж, в целом логично. О том, что наша семья так долго была в опале, никто не забыл. А матушка могла парой фраз дать понять, что, например, точит зуб лично на Федора Николаевича.

— У вас, дорогая сестрица, уникальный статус, — продолжил великий князь. — Вы Романова по крови, но остаетесь супругой опального князя. При этом вы имеете влияние, а ваш сын — «алмазник». Тот, кто хочет расшатать трон под государем, точно обратится за вашей поддержкой. Я лишь прошу сыграть роль.

Мы с матушкой обменялись пристальными взглядами, и она наконец кивнула.

— Я согласна, брат. Однако надеюсь, что наши прошлые разногласия будут улажены в приемлемой для моей семьи форме.

— Разумеется, Анна.

Что ж, сделка века состоялась. Не сомневаюсь, теперь мы с матушкой вытрясем из дяди привилегии. А то что-то мой отец засиделся в Гельсингфорсе. Не пора ли ему вернуться в Петербург вместе с Виктором? Возможно, в Сенате освободилась пара мест. Или в Канцелярии… Да и я уже раздумывал о том, как превратить Спецкорпус в эффективную организацию по контролю Искажений…

— В таком случае мы договорились. Каждый занимается своим делом.

— А что делать мне, отец? — спросил Андрей.

Великий князь улыбнулся.

— Быть мной, сын. Там, где меня нет. Защищать семью и государя.

Кузен посмотрел на меня, словно спрашивал, мог ли на меня рассчитывать. Я улыбнулся.

— Если понадобится помощь, я к вашим услугам. А теперь приступим к осмотру комнат…

* * *

— Даже не знаю, радоваться или горевать.

Едва водитель заблокировал двери автомобиля и завел мотор, матушка устало откинулась на кожаное сидение.

Я устроился рядом с ней, жалея, что не мог вытянуть ноги на заднем сидении.

— Пока все идет вполне неплохо, как по мне, — отозвался я. — Мы заключили договор, задачи понятны. Главное — мы полезны, и эта польза принесет пользу нам. Уж прости за тавтологию.

— Не думай, что Федор нам безоглядно доверяет.

— И в мыслях не было. Он же не идиот. Просто он в отчаянии. Сначала ударили по цесаревичу, теперь по его сыну. Кольцо сжимается, враг наступает. И самое скверное, что дядя пока что не вычислил этого врага. Нам бы тоже понимать, кто смог так близко к нему подобраться.

— Разумеется, кто-то из своих, — вздохнула светлейшая княгиня и отодвинула перегородку, отделявшую нас от водителя. — Лаврентий, поехали. Я ужасно устала и хочу ванну. А ведь мы собирались отпраздновать твой сегодняшний триумф, Лешенька…

— К черту триумфы. Я тоже хочу ванну. Горячую. И намереваюсь киснуть в ней не меньше часа.

Кабы не белые ночи, ехать нам сейчас по темноте. Но наступил тот самый романтичный период года, когда солнце практически не садилось. Туристы валили толпами в Петербург, чтобы романтично жевать фастфуд в четыре утра, глядя на разведенные мосты, а местные жители закупались светонепроницаемыми шторами, чтобы хоть как-то пережить эти несколько недель. Спать-то надо.

У нас в Выборге было то же самое, мы привыкли. А я лично вообще мог уснуть где угодно, в любое время, при любом освещении и в любой позе. Научился еще послушником при Ордене, чем много раз пользовался.

— Пробка, ваша светлость, — обратился к нам Лаврентий. — Мост стоит… Может мне ведерко достать, ваша светлость?

Можно было воспользоваться специальной мигалкой, хотя формально мы на нее прав не имели. Это дворцовому транспорту все были обязаны уступать, как карете скорой помощи или полиции. А коли едешь на личном автомобиле, то особая мигалка выдавалась только по спецразрешению, и по закону даже не всем аристократам.

Разрешения у нас не было, но Лаврентий со свойственной ему пронырливостью в свое время все же где-то раздобыл «ведерко» — как он ласково называл эту приблуду.

Однако матушка покачала головой.

— Не нужно, Лаврентий. Постоим вместе со всеми. Хоть в машине отдохнем…

Я прекрасно мог ее понять. Это я сейчас приеду домой, сброшу вещи и буду булькать до ужина, ни о чем не раздумывая. А вот у матушки дома начнется вторая рабочая смена — особняк нуждался в обновлении, следовало разобраться с бытовыми вопросами, ответить на всю корреспонденцию, разобрать документы… А еще она