Темная фея. Последняя из рода - Нелли Штерн

Под тройным натиском я сдалась. Широн, казалось, был счастлив больше всех. Он очень быстро упаковал покупки, и, прощаясь, дал карточку мастера, который сделает мне соответствующую случаю прическу и макияж.

Вскоре мы покинули магазинчик модельера и в сопровождении охраны направились домой.

Дворец императора нагов, один из кабинетов

Прекрасная нагиня была в бешенстве. Со злостью она крушила изумительно отделанный светлый кабинет. Красивые, резные, словно воздушные стулья, были расшвыряны гибким хвостом и представляли из себя жалкое зрелище. Дорогие безделушки змейка смахнула со стола. Редкие вина в удивительно тонких резных графинах теперь пятнами украшали стены. Женщина в исступлении кричала:

– Как он мог? Как посмел связать себя узами брака? Он должен принадлежать мне и только мне!

Дамочка быстро успокоилась и взяла себя в руки, ведь она всегда получала, что хотела:

– Ты все равно будешь моим, генерал! А твоя мерзкая женушка еще пожалеет, что появилась на свет, – злая торжествующая улыбка перекосила красивое лицо.

Особняк генерала Шалисса эс Саэрдэша, Вероника ал Вилентор

Дома я первым делом упаковала покупки в свой рюкзак вместе со странным кинжалом, пообещав себе, что разберусь с ним позже. Пока была в душе, чтобы освежиться после похода по магазинам, Дауэрон отправил кого-то из охраны за местным стилистом. Потом мы втроем сидели на диванчике в нашей спальне и с удовольствием поедали сладости, купленные на рынке. Вдруг нашу идиллию нарушил цветной вихрь, ворвавшийся в комнату. Молодой наг с ярко рыжей гривой непослушных волос и лазурным хвостом, увешанный сверкающими украшениями, склонился в поклоне:

– Приветствую вас, господа, леди! Я – Аббашир, прибыл к вам по просьбе Широна, чтобы довести его творение до совершенства.

Не дав нам вставить и слова, он быстро взял меня в оборот. Выставил за дверь мужчин, отправив приводить себя в порядок, подготовил мне ароматную ванну, призванную сделать кожу бархатистой и сияющей. Несколько баночек и флакончиков перекочевали прямиком в воду. Затем маэстро оставил меня одну, дав двадцать минут на процедуры. В горячей воде мышцы расслабились, легкая ломота после длительной прогулки волшебным образом испарилась облачками благоухающего пара, тревожные мысли оставили меня. Волосы мыла сама, четко следуя инструкциям стилиста: нанести друг за другом три разных состава, предварительно смыв предыдущее. Выждав отпущенное мне время, Аббашир настойчиво постучал в дверь, сообщая, что мы катастрофически не успеваем. Пришлось сворачивать спа-салон. Промокнув кожу мягким полотенцем, надела объемный халат и вышла в спальню. Маэстро, вооружившись кисточками для макияжа и целой батареей различных средств, нетерпеливо прихлопывал хвостом:

– Дорогая моя, почему так долго? Нам столько предстоит сделать, а ты совсем не хочешь мне помочь.

Со вздохом уселась на мягкий стул и закрыла глаза. Началось волшебство! Тихо мурлыча себе что-то под нос, наг творил, создавал свой шедевр, основой для которого по прихоти судьбы стала я. Когда терпение уже подошло к концу, меня милостиво отправили одеваться. За ширмой висело платье, туфли, тончайшие чулки, отделанные кружевом, и пояс к ним, а также трусики, сами по себе являвшиеся произведением портновского искусства и составлявшие комплект поясу. Надев на себя все это, попросила Аббашира затянуть шнуровку на платье. Колье с голубыми камнями приятно холодило кожу, следом за ним свое место заняли серьги и браслет. Только после этого мастер подвел меня к зеркалу: сказать, что я была в восторге – значит, ничего не сказать. На меня смотрела изумительная красавица: темные сияющие глаза, опушенные длинными ресницами, сегодня были выделены мерцающими тенями цвета пасмурного неба, переходящими в более насыщенный, почти черный цвет у внешнего уголка. Светлую бархатную кожу на щеках освежал легкий румянец, губы, чуть тронутые нежно розовой помадой напоминали лепестки цветов. Прическа достойна отдельной похвалы: тяжелые локоны были подняты наверх, открывая точеную шейку, и заколоты шпильками из гарнитура. Создавалось впечатление, что сверкающие капельки воды запутались в волосах. Все вместе создавало потрясающий образ хрупкой, словно неземной красавицы. Хотя почему словно? Как раз таки действительно неземной. Вновь вспомнила свой дом, родителей и соседку Алевтину Павловну, загрустила, а потому довольно скомкано поблагодарила мастера за работу.

– Тебе не понравилось, моя леди? – расстроенно спросил Аббашир.

– Она наша леди, – послышался двойной рык от двери. Да что ж такое-то?

– Мне все очень понравилось, ты настоящий волшебник, – подбодрила уже вновь улыбающегося маэстро. – А вы, прекратите уже свои собственнические замашки! – обратилась к мужьям.

– Малышка! Ты великолепна! – чуть хриплым голосом мурлыкнул Лисс.

– Невероятная красавица, – вторил ему Даур, целуя пальчики.

– У меня есть для тебя еще один подарок, родная! На сей раз от самого императора. Посмотри, – жестом фокусника Шалисс достал из внутреннего кармана шикарного камзола красивый перстень с голубым камнем как раз под цвет моего гарнитура. – Это кольцо скроет твою ауру. Для всех ты будешь нагиней со слабым даром воды. По легенде мы с Дауэроном встретили тебя на границе, где ты жила со своей семьей в фамильном особняке, почуяли в тебе истинную пару и провели скромный обряд, а после бала мы направляемся в свадебное путешествие. Вопросов ни у кого возникнуть не должно. Император принес клятву и поможет нам.

Я молча кивала, позволяя змею надеть на мой палец кольцо императора. По земным традициям уж слишком символично все выглядело, но эти мысли я прогнала, в конце концов, не на Земле.

– Поспешите! Вам уже давно пора выезжать, – вновь занервничал рыжик.

Так под его бесконечные причитания, что мы опаздываем и попытки довести до совершенства и так идеальный образ, наша троица, наконец, выехала во дворец. Чем ближе красивейшая белоснежная карета, запряженная четверкой таких же белоснежных лошадей, двигалась ко дворцу, тем сильнее во мне сжималась пружина дурного предчувствия. Решила списать все на страх перед большим количеством придворных и самим императором. Дала себе установку – быстрее отмучиться и вернуться в особняк моего генерала. Мужчины были не многословны, чувствуя мое смятение, лишь ободряюще сжимали ладошки в теплых больших ладонях, делясь уверенностью.

Вереница из экипажей подъезжала к главному входу, по очереди высаживая пассажиров. Вот и мы ступили на дорожку, замощенную камнями, похожими на брусчатку. Впереди раскинулся потрясающий вид на белоснежный дворец правителя. Покрытые желтым металлом купола переливались в свете заходящего светила, отбрасывая причудливые тени на резные арки и балкончики. Сооружение выглядело монументально и поражало воображение. Огромные тяжелые ворота были гостеприимно распахнуты, приглашая шагнуть во внутренний двор, украшенный фонтанами и благоухающими цветами. Подъем по мраморным ступенькам, показавшийся мне бесконечным, и мы перед дверьми в бальный зал. Слуга учтиво поклонился и пропустил нас. Внутреннее убранство приводило в восторг: белоснежные колонны, держащие на себе вес сводчатого потолка, украшенного прекрасными мозаиками, полы из дорогого даже на вид дерева, выложенного в причудливые геометрические узоры, на широких окнах тяжелые шторы, декорированные золотым шитьем и бахромой. Разглядывая интерьер, совершенно пропустила момент нашего представления и машинально двигалась за своими супругами к трону. Подойдя на положенное расстояние, смогла сфокусировать взгляд на императоре. Что сказать? Хорош, даже не так, великолепен! Мощный черный наг гордо восседал на внушительном резном кресле, а его хвост свободно лежал на ступенях, ведущих в зал. В длинных, блестящих темных волосах кое-где поблескивала седина, отнюдь не старящая правителя, а лишь добавляющая чувства преклонения перед мудростью прожитых лет. Высокий лоб венчал обруч с крупным голубым камнем, точь в точь такой, как на моем кольце. Карие глаза смотрели слишком внимательно, заглядывая, казалось, в саму душу. Наг и дракон поклонились правителю, я же решила сделать реверанс, насколько себе его представляла. Затем мы присоединились к другим гостям, освободив место придворным, приветствующим своего императора.