Покойники в доле - Татьяна Смирнова

– Боюсь, Ричи, ребята правы, – еще спокойнее произнес Джонс, – нам не выдержать боя с «Фортуной».

Ричмонд вскинул подбородок и язвительно рассмеялся:

– Хороши! Вся команда, как на подбор, старые пугливые бабы. Можно подумать, что он и впрямь сам Люцифер. И чья же это была идея прийти сюда?

Хоупт помрачнел еще больше.

– Идея моя, капитан. И, боюсь, это единственный выход.

Решение родилось в доли секунды. Ричмонд выдернул левой рукой заряженный пистолет и, не колеблясь, спустил курок. Матрос рухнул на палубу лицом вниз, вздрогнул, шевельнул ногами и затих. А Ричмонд уже стоял, расставив ноги, и второй пистолет глядел прямо в шишковатый лоб верного Джонса.

– Эту падаль вздернуть на рее, – тихо и так же зловеще скомандовал Ричмонд, указывая на труп Хоупта. – И больше никаких дискуссий. Пушечные порты не задраивать. На сигналы не отвечать. Сидеть тихо. Не стрелять, что бы ни вытворял этот бес! Даже если «Фортуна» подойдет вплотную. Вы поняли, дети горя? Первый, кто сунется к пушкам, отправится догонять Хоупта.

– Тогда он расстреляет нас в упор… – пробормотал Джонс.

– Джеймс Рик? Да никогда в жизни! – Ричмонд пожал плечами и заметно расслабился. – В прошлый раз я свалял дурака, выпалив из пушек по «Фортуне». Я дал Рику отличный повод напасть, не нарушая законы Берегового Братства. Больше я этой глупости не повторю. Будьте уверены, он не станет стрелять первым.

Возможно, предположение Ричмонда было чересчур оптимистичным, но прошла минута, другая… Пушки молчали. Джонс снова решился подать голос:

– Может быть, если он действительно не собирается стрелять, поставить все что можно, на разворот, да ходу?

– Куда? – холодно осведомился Ричмонд. – На Золотой остров? Или прямо к Испанскому Мэйну? А может, в Англию? Оторваться от него мы не сможем. Взгляни, как легко он скользит. С нашим днищем, обросшим ракушками…

– Но если он не собирается стрелять… Пусть себе тащится на хвосте.

– Ты идиот, Джонс. Ты тоже хочешь сыграть в «Мэри и овечку». Попробуй. Пушки «Фортуны» в одно мгновение разнесут бушприт, чтобы поубавить тебе прыти. Рик не станет топить «Морского коня», но и не отпустит. Впрочем… Попробовать можно.

– Хм, – озадаченно хмыкнул Джонс, – хотел бы я знать, чем все это закончится.

– Я не прорицатель, – Ричмонд пожал плечами и засунул, наконец, пистолет за пояс. – Он попытается взять нас на испуг. Ничего другого ему не остается. Но мы еще посмотрим, у кого нервы крепче.

Шестьдесят пар глаз, или около того, напряженно наблюдали за «бронзовым» бригом. К этому времени уже совсем рассвело, и «Фортуна» предстала во всей своей красе – шестнадцать пушек! И к каждому из них (на «Морском Коне» знали это) был приставлен канонир, не знающий промаха. А еще они знали, что Рик стреляет почти золотом – стальными ядрами. «Фортуна» резала водную гладь, как острая бритва, и пенный след в кильватере был похож на разверзшуюся щель.

На шхуне убавили парусов, так что штурману «Фортуны» не составило особого труда поравняться с ней.

«Бронзовый» бриг лег на параллельный курс. Два судна шли рядом, почти на расстоянии пушечного выстрела, как старые добрые друзья. Ричмонд Кларк пожирал противника глазами, и сердце его безумно колотилось. Его старый «приятель» Рик занял удобную позицию. Орудия «Фортуны» бьют дальше, и значит, начнись сейчас бой, стволы «Морского коня» не доплюнут до врага свои ядра. Это было обидно… Да, пушки «Фортуны» были мощнее орудий шхуны и при желании Рик мог дать увесистый бортовой залп. Расстояние между ними позволяло ему сделать это совершенно безнаказанно. «Будь я на его месте, я обязательно так бы и сделал», – подумал Джонс, раскуривая трубку.

Его размышления прервал выстрел. Джонс инстинктивно вжал голову в плечи, ожидая удара, но ничего не произошло. Рик и не пытался попасть в шхуну. Это был выстрел «под ветер». Приказ лечь в дрейф.

– Джонс, курс прежний, – произнес Ричмонд. – Если хочешь – можешь прибавить парусов и попытаться уйти. Но я не советую. Впрочем, делай что хочешь, только не подходи к пушкам.

Боцманская дудка звучно сыграла «апель», и матросы, как прыткие обезьяны, стали взбираться по вантам. Ровный брамсельный ветер был как нельзя кстати.

– Ставьте брамселя, – прокричал Джонс.

Увеличив объем парусов, шхуна вырвалась вперед. Получив преимущество, «Морской конь» сделал поворот бакштаг и стал на ветер. «Фортуна» шла галфвиндом, затем, сделав галс, оказалась у кормы «Морского коня».

И некоторое время пушки правого борта брига жадно смотрели на удаляющуюся корму шхуны. Но выстрелов опять не последовало. На бриге поставили брамселя и «Фортуна» легла на другой галс. Джонс шагнул к капитану.

– Ричи, они нас догоняют.

– Прибавь еще парусов, – посоветовал капитан, не отрывая взгляда от «Фортуны».

– Все… – коротко ответил Джонс.

– Как, «все»? – Ричмонд повернулся к нему с издевательским изумлением. – Да неужели?

Джонс судорожно пожал плечами и указал наверх. Глаза капитана проследили за движением его руки.

– Как есть все!

С холодной усмешкой Ричмонд оглядел мачты при полном парусном вооружении.

– Теперь ты понял, идиот, с кем связался? – проговорил он. – Ты заткнешься и будешь исполнять мои приказы. Или хочешь еще покомандовать? – он снова вытащил пистолет.

Джонс вздрогнул, но Ричмонд протянул его помощнику, держа за ствол.

– Лучше тогда возьми и застрелись. И не путайся под ногами.

– Что я должен делать, Ричи? – Джонс не протянул руки.

– Командуй поворот оверштаг, – ответил капитан.

Вновь засуетились матросы, разворачивая реи. Шхуна послушно стала забирать влево. Почему-то Кларк был уверен, что Рик последует за ним. Но легкая «Фортуна», взяв круто по ветру, легла на правый галс. Корабли разошлись в стороны, и, сделав большой круг, встретились на контркурсах.

– Он должен стрелять, – пробормотал Джонс, вряд ли отдавая себе в этом отчет. – Не может не выстрелить. Это было бы просто глупо…

– Ну, значит, он глуп, – ответил Ричмонд.

«Бронзовый» бриг, немного не доходя, вновь начал разворот. Пушки молчали. «Фортуна» казалась чем-то нереальным и, одновременно, единственной реальной вещью в мире. Взгляд Ричмонда внезапно приобрел небывалую зоркость. Он видел, или ему казалось, что он видит, пушечные порты, жерла пушек нацеленные прямо в него. Он видел паруса и шкоты, натянутые, как струны. Видел, как карабкаются по вантам матросы, и видел, как на мостике неподвижно стоит, устремив такой же неподвижный взгляд на него, человек. Невысокий, очень спокойный, темный камзол на нем расстегнут, ворот рубахи раскрыт, светлые волосы зачесаны назад. Губы плотно сжаты. И во всей фигуре – неумолимость. Ему даже показалось, что каменно сомкнутые губы разжались на мгновение и произнесли слово. Одно-единственное слово. Это было женское имя. И, несмотря на расстояние, Ричмонд услышал его: «Эдит».