Уманский "котел". Трагедия 6-й и 12-й армий - Олег Нуждин

Первая атака на Тальное состоялась в 11.30 от с. Белашки. Еще одному удару подвергся правый фланг 2-го батальона 60-го полка. Огневое прикрытие им оказывала батарея 210-мм мортир, но через несколько минут боя она замолчала – закончились боеприпасы. Атаки немцам пришлось отбивать стрелковым оружием. Несмотря на то, что все попытки прорвать оборону 16-й моторизованной дивизии закончились неудачей, ее командованию пришлось отказаться от намеченного наступления в южном направлении.

Новая атака вдоль дороги из Белашки на Тальное началась в 19.00. Ее отбили эсэсовцы 3-го батальона полка «Вестланд» при поддержке 2-го дивизиона 5-го артполка СС и мортирных батарей. Спешным маршем под с. Машуров, находящее западнее Тальное, перебросили 2-й батальон полка «Вестланд». По пути эсэсовцам пришлось вступить в бой с группой красноармейцев, прорвавшейся к с. Лащевая, где расположилась станция снабжения 16-й моторизованной дивизии. К вечеру ситуация под г. Тальное стабилизировалась[115].

В течение всего дня соединение генерала З. Хенрици отбивало атаки сразу на нескольких направлениях одновременно: на Новоархангельск, на Каменечье и через Белашки на Тальное. К сожалению, все атаки советские войска проводили в разное время, не координируя их друг с другом, преимущественно пехотными частями, при крайне слабой поддержке артиллерии и танков. Поэтому неудивительно, что прорвать немецкую оборону им не удалось. Как пригодилось бы использование на этом направлении дивизий 2-го мехкорпуса, но они оказались скованы боем на второстепенном направлении. Большую роль в отражении советских атак сыграла немецкая артиллерия. Неудивительно, что расход снарядов 31 июля оказался более чем в два раза больше, чем в предыдущие дни.

Как ни удивительно, но бой за с. Каменечье, который вела дивизия полковника Б.А. Сорокина, попал в доклад командования Южного фронта в Ставку Верховного Командования и лично тов. И.В. Сталину. В нем говорилось: «в бою у Каменечье 60 сд решительной контратакой почти полностью разгромила 156 резервный полк немцев (16 мд); убит командир дивизии, взяты пленные, в том числе 1 подполковник, 1 майор»[116]. К сожалению, все доложенное И.В. Сталину оказалось пустой фантазией.

Тем временем 9-я танковая дивизия XIV моторизованного корпуса противника продолжала выполнять поставленную перед ней задачу по прорыву на юг. В 11.00 колонна дивизии выступила из Ямполя, миновала село Тишковка и около 23.30 передовыми частями она достигла леса перед селом Ольшанка. Действия немцев на этом направлении были неожиданными для командования Красной армии, никаких попыток остановить их никем не предпринималось. Войск на восточном берегу р. Синюха для предотвращения прорыва не в такой ответственный момент не оказалось[117].

Движение колонн 9-й танковой дивизии не осталось незамеченным советским командованием, но противопоставить ему было нечего. В 13.25 подполковник Шаров передал приказ начальника войск по охране тыла Южного фронта подполковника Борисова командиру 237-го конвойного полка, расположенному в Новоукраинке, майору Антонову. Документ предупреждал о движении колонны противника в составе пятнадцати танков и ста машин пехоты в направлении от Новоархангельска на Тишковку и Добровеличевку. Далее предписывалось объединить все находящиеся в распоряжении силы пограничных частей и Красной Армии и организовать оборону по линии Ломотная – Песчаный Брод – Любомирка с целью не допустить прорыва противника на юг и юго-восток. Одновременно надлежало выслать разведку в направлении Злынка – Плетеный Ташлык, Добровеличевка – Песчаный Брод и Ольшанка[118].

Донесение о том, что 9-я танковая дивизия выступила на село Тишковка, поступило в части XXXXVIII корпуса днем 31 июля. Командованием корпуса предполагался ее выход к селам Добрянка и Ольшанка уже на следующий день. И если учесть, что соединения 17-й армии вышли на подступы к Умани, Голованевску и Ладыженке, то охват 6-й и 12-й армий можно было бы считать завершенным. Оставался, правда, никем не прикрытый сорокакилометровый отрезок на крайнем юго-востоке, но надежда, что его также удастся быстро взять под контроль, у немецкого командования сохранялась. Длительное преследование советских армий, отступавших от самой государственной границы, наконец-то имело все шансы завершиться классическим окружением и уничтожением крупной группировки советских войск. Это был бы значительный успех.

Своя маленькая «радость» была отмечена и в полосе действий XXXXVIII корпуса. Совместными действиями «Лейбштандарта», 11-й танковой и 16-й моторизованной дивизий и удалось создать маленький «котел» в районе Машуров – Поташ. Глубоко вклинившиеся в немецкую оборону советские части оказались крайне уязвимы для фланговых охватов. Поэтому на следующий день, 1 августа, было спланировано наступление батальонов полка «Герман Гёринг» и «Лейбштандарта» для охвата группировки с флангов. И, если сложатся для того условия, им надлежало занять район до дороги Тальянки – Тальное и перерезать еще одну транспортную коммуникацию[119].

Атаки советских войск против Новоархангельска и Тальное по оборонявшимся на этом участке немецким частям не позволяли снять их с фронта и использовать для развития наступления на юг. Поэтому командование 1-й танковой группы предложило использовать для этой цели части XIV танкового корпуса. В этот же район спешно подтягивались полки 24-й пехотной дивизии.

К вечеру командованию группы Понеделина стало понятно, что восстановить фронт и соединиться с 26-й армией будет крайне сложно. Противник опередил 12-ю армию и успел занять Новоархангельск. Выбить его оттуда без применения танковых и механизированных войск, а также без поддержки артиллерии представлялось маловероятным. После падения Голованевска на южном фланге образовался многокилометровый разрыв. Закрыть его оказалось нечем. Задачей XXXXVIII корпуса на 1 августа оставалось удержание занятых в предшествующие дни районы. Прибывающая 297-я дивизия должна была продвинуться на линию село Свинарка – выс. 216 (южнее Легедзино). Группа управления переместилась из Маньковки в Паланочку.

Положение в районе Голованевска 1 августа

К 1 августа контуры окружения группы Понеделина стали приобретать четкие очертания. Командование немецкой 17-й армии смирилось с фактом, что советская 18-й армия генерала А.К. Смирнова выскользнула из «мешка», и сконцентрировало все внимание на задаче уничтожения 6-й и 12-й армий. События предшествующих боевых дней вселили в немцев уверенность, что поставленную задачу выполнить будет несложно.