Тайна личности Ленина. Спаситель народа или разрушитель империи? - Армен Гаспарян

В те дни Чичерин буквально жил на работе. Рабочий день с четырех дня до одиннадцати утра. Сам Наркомат работал круглые сутки, секретари и стенографы работали посменно. Всеми делами руководитель ведомства занимался лично. Каждая бумага обязательно проходила через него. И этот процесс не был пустой формальностью. Чичерин внимательно изучал документ и вносил в него коррективы. Ленин, несмотря на «недостаток командирства» у Георгия Васильевича, весьма его ценил и постоянно брал под защиту от нападок соратников по партии. Известно ведь, что каждый в той команде параллельно пытался влезать и не в свои дела.

Когда сегодня рассуждают про Брест-Литовский мирный договор, неизменно упускают из вида один факт. Кажется он либеральным умам настолько незначительным, что и время на него тратить не нужно. А между тем Чичерину удалось установить дипломатические отношения с Германией, Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией. Правда, только в Берлине существовало официальное представительство Советской России. При этом полуофициальные миссии функционировали в Берне, Лондоне и Стокгольме, то есть в странах уже из другого воюющего лагеря. Со всеми руководителями первых советских дипломатических представительств Чичерин вел регулярную переписку, давал советы и указания.

Готовясь к экономической конференции в Генуе, Георгий Васильевич включил в состав делегации лучших экономистов, которые составили ответные претензии России к Западу, а также разработали проекты сотрудничества. На этом направлении тактика российской делегации оказалась успешной. Все дни, с 10 по 16 апреля 1922 года, в Генуе были заполнены заседаниями, переговорами, встречами. Чичерин объяснил, что Советскую Россию и капиталистические страны разделяет взгляд на судьбы мира, а приехала советская делегация для того, чтобы установить деловые отношения с торгово-промышленными кругами всех стран, и если ее условия будут приняты, то контакт будет возможен.

Сразу же стало ясно, что Советская Россия не будет платить долгов так просто, а согласится на это лишь в том случае, если они будут компенсированы кредитами, которые пойдут на восстановление народного хозяйства. Чичерин потребовал признания советских контрпретензий, установления мира на границах Советской России, юридического признания советского правительства. И наконец, Георгий Васильевич выдвинул предложение о всеобщем разоружении и мирном сосуществовании.

Тогда, в 1922 году, главным событием в рамках Генуэзской конференции стало подписание Рапалльского договора между Россией и Германией. Это был первый для послереволюционной России договор с одной из ведущих европейских держав – Германией. Означал он для обеих стран прорыв изоляции, переход к масштабному взаимному торгово-экономическому и политическому сотрудничеству. Два государства договорились признать друг друга де-юре и установить дипломатические отношения, отказаться от взаимных претензий, взаимно предоставить режим наибольшего благоприятствования. Так что для кого-то Генуя и Рапалло стали, возможно, провалом, но только не для России и не для Чичерина. При Георгии Васильевиче советскую дипломатию отличали прагматизм, приоритет национального интереса, поиск совпадающих позиций с другими государствами, отказ от агитации и пропаганды.

Многое изменилось для Чичерина (как, впрочем, и многих других старых большевиков) в связи с отходом Ленина в конце 1922 года от активной политической деятельности. Наследники вождя начали ожесточенную борьбу за лидерство и власть в партии и государстве. Литвинов сумел правильно оценить соотношение сил и поддержал Сталина. Весь аппарат Наркоминдела принял участие в этом противостоянии, разделившись на две группы – «чичеринцев» и «литвиновцев». Как и всегда в таких случаях, оба лагеря вели борьбу, не интересуясь негативными последствиями для работы. Суть разногласий свелась к тому, что одни поддерживали позицию Коминтерна по быстрой победе мировой революции, а другие считали необходимым создать прочный базис для экспансии идей социализма.

В сентябре 1928 года Чичерин уехал лечиться за границу. Он еще был наркомом, встречался с германскими политиками, но уже знал, что на работу в Наркоминдел не вернется. Георгию Васильевичу было трудно решиться на этот шаг, он оттягивал окончательное расставание с внешнеполитическим ведомством. В так называемом «завещании» новому наркому (которым, как он рассчитывал, станет Куйбышев) писал: «Открыты шлюзы для всякой демагогии… подсиживаний, доносов. Это ужасное ухудшение госаппарата особенно чувствительно у нас, где дела не ждут. Нельзя отсрочить международные дела… Осуществилась диктатура языкочешущих над работающими».

В январе 1930 года он вернулся в Москву. 21 июля Президиум ЦИК СССР удовлетворил просьбу Чичерина и освободил его от обязанностей наркома. Новой эпохе требовались иные кадры. Георгий Васильевич в сталинские реалии категорически не вписывался. Страна потеряла сильнейшего переговорщика, к которому даже противники относились с уважением, отдавая должное его эрудиции, красноречию и внутренней убежденности.

Повторяю: это характерный пример первых ленинских кадров. Или, если выражаться языком 1930-х годов, выдвиженцев. Вместо Чичерина можно было бы кратко охарактеризовать любого из той команды. Результат не поменяется. Георгия Васильевича же я выбрал, поскольку наряду с Молотовым и Громыко он был, пожалуй, самым сильным главой отечественного внешнеполитического ведомства в XX веке. И уж, разумеется, не шел ни в какое сравнение со светочами либерализма Милюковым и Козыревым. Да, сегодня про Чичерина редко вспоминают. Но такова судьба большинства ленинских наркомов. Непопулярные нынче фигуры. А напрасно! Очень поучительные биографии.

Но вернемся к лидеру большевиков. Помимо всего прочего ему пришлось подавлять оппозицию внутри партии. Напрасно многие считают, что этим занимался исключительно Сталин, а у Ленина подобной проблемы не существовало в принципе. Это абсолютная чепуха. Проблема не просто существовала, а в какие-то дни затмевала все остальные насущные вопросы для советского правительства. Уверен, что фраза «однородное социалистическое правительство» подавляющему большинству читателей сегодня ничего не скажет. А в первые дни власти большевиков это был очень серьезный вопрос.

Подняли его меньшевики и эсеры. Опирались они на Викжель. Это вовсе не имя очередного деятеля русской революции, как, например, Вилорий и Изилий.

Аббревиатура. Расшифровывается как «Всероссийский исполнительный комитет железнодорожников». В его составе преобладали меньшевики, эсеры, народные социалисты и прочие противники диктатуры пролетариата. То есть те, кто в дальнейшем пополнит и без того широкие ряды российской контрреволюции. В СССР их деятельность называлась «попытка свержения рабоче-крестьянской власти и замена ее буржуазно-парламентской республикой». На практике это сводилось к требованию включить в правительство представителей всех партий – от большевиков до народных социалистов, в надежде добиться таким образом решающего перевеса над большевиками. В случае отказа – всеобщая забастовка железнодорожников.

Но и этого показалось мало. Последовало объявление о незаконности Второго съезда Советов и принятых им декретов, требование разоружить Красную гвардию и передать войска Петроградского гарнизона в распоряжение городской Думы. Хуже всего для Ленина было то, что эти инициативы нашли поддержку в рядах большевиков. И не просто рядовых членов партии, а среди руководства. В частности, позицию Викжеля поддержали Каменев, Зиновьев, Рыков, Рязанов, Ларин, Милютин и Ногин. Состав, как мы видим, весьма неслабый.