Секс-незнакомец по соседству - Любовь Попова

— Это ты меня оскорбить пытаешься?

— Конечно. Пытаюсь отомстить за потерянные с тобой два года. А ты… Ну… Думаешь обо мне. Иногда?

— Думаю конечно… Хочешь дрочить начну в экран телефона?

— Фу, какой ты мерзкий. Вот когда ты говоришь свои пошлости, я сразу понимаю, ты устал разговаривать.

— Позвони Марату, Викуль. Он любит тебя. А я не способен на это светлое чувство.

— Не способен, знаю, — зло бросает она и отключается, а я снова головой об стол бьюсь.

Ну нет, серьезно. Именно сегодня все решили меня затрахать разговорами об ответственности, любви, детях, обязанностях.

В двери снова показывается Зоя. Очевидно выстрелить мне в висок.

— Там человек из налоговой пришел.

— Заебись! – выплевываю и встаю. Они никогда не ждут меня, они всегда приходят в гости. Жадные твари.

День реально дерьмо, а когда я все-таки заканчиваю с делами, выхожу на улицу, попадаю прямо под дождь. Идеальная рубашка в говно. В трусах мокро как у телки, а в ботинках хлюпает. До машины идти минут десять, долбанный центр с его парковками.

Домой доезжаю злой как собака, чувствуя, что еще немного и начну крушить все вокруг. Еще лифт плетется как черепаха. Торможу на своем этаже и сразу к своей двери. В ванную и спать. Но планы, такие планы.

А возле соседней двери сидит Лида. Зареванная, мокрая насквозь, так что даже соски просвечивают.

Видит меня и тут же отворачивается, слезы утирает. Действительно, я ведь маньяк, я ведь ебарь-террорист!

Да пошла она.

Пошло оно все!

Залетаю в квартиру и застываю. Ну и что вот она там сидит? Перед дверью, мокрая, зареванная.

Провожу по мокрым волосам пальцами, понимая, что выбора то особо нет. Не у нее, не у меня. Стоило нашим глазам встретиться на этой вот лестничной площадке.

Поэтому я даже не думаю, просто выхожу из квартиры и иду к ней. И плевать на все.

Глава 24. Мышка

Пришлось остановиться. Снова сказать сестре адрес. Уже другого кафе, что было за моей спиной. Кофейня какая-то. И просто плюхнуться на ближайшую скамейку, возле окон заведения. Без сил. Без надежды.

Ну куда я лезу? Куда я рвусь? Чего хочу добиться? Доказать мужу, сестре, матери, его матери, а главное самой себе, что чего-то стою? Что могу не только варить борщи и подтирать ребенку зад? Что моим талантом не должен пользоваться муж, что я вообще могу стать действительно кем-то?

Сама, без всяких протекций.

Не глупо ли? Может быть пора расслабиться, просто забыть о мечтах, о планах, вернуться домой, забрать сына и жить как раньше?

В большой квартире с бесшумными батареями, водить Тихона в развивашки и радоваться тому, что есть?

Не упущу ли я гораздо больше, если погонюсь за тем самым журавлем?

— Лида! А вот и ты! – возле меня паркуется Милена. И плевать, что стоит запрещающий знак. Штраф? Что такое штраф для жены миллионера?

Она изящно выходит из своей лазурной иномарки, столь же женственно подходит к багажнику, привлекая внимание прохожих.

Всегда такой была. Яркой бабочкой, которой удается все. Которой даже учеба и та давалась легко. Она не училась, она просто посещала занятия, пока мне приходилось зубрить каждый параграф учебника. В итоге у нее золотая медаль, а у меня аттестат троечницы. Никогда мне не давались гуманитарные науки, все время я спорила с педагогами насчет поступков героев, насчет нужности для подростков таких произведений как «Преступление и наказание» и его моральной составляющей. А влюбленную Татьяну и во все называла дурой. И в русском языке. Как вообще можно заучить все эти правила?

Зато у Милены получалось все, стоило только улыбнуться и согласиться со всем, что говорит тупой учитель, который думает по методичке, а не своей головой.

Из багажника Милена достает белую коробку с плейстешеном, ставит рядом со мной на скамейку.

— А что за вид? Тебя кто-то расстроил?

— Антона встретила.

— Блин. Надо было нам встретится в Мурино. Туда бы он точно не заехал, — смеется она, а вот мне не до веселья. Судя по частоте случайных встреч, шанс встретить его и на Луне будет весьма хорошим. – Орал? Тихона поди требовал вернуть?

— Предлагал вернуться, — Милена делает свои красивые глаза еще больше.

— А ты? То есть в его словах есть доля истины. Ведь по сути из-за чего ты убежала? Ну захотел он, чтобы ты и дальше ему борщи варила. Ну глупость же.

— Хватит. Мы уже это обсуждали. Я давно уйти хотела, но меня как раз и держало, что идти то собственно и некуда, да и Антон в общем-то нормальный.

— Ну, а я что говорю. Ну найдешь ты себе другого мужика. А вдруг он будет пить? Или тебя бить? Ну или вообще, — она делает испуганное лицо. – Окажется блядуном или педофилом. Где гарантия, что тот другой окажется лучше.

В голову приходит блядун и алкаш Камиль. Ну пусть не алкаш, но выпить он любит, но я его точно не рассматриваю как папашу для Тихона. Я его вообще никак не рассматриваю. И никого…

— Да причем тут мужчины? Я что по-твоему ушла от Антона, потому что мне мужик другой нужен! Я вообще больше замуж не планирую. Найду работу и посвящу себя ей. Тем более, ты сама не раз говорила, что кроме Антона на меня и не позарится никто. Так что… Буду одинокой матерь-одиночкой. И знаешь, лучше так, чем жить с кем попало. С тем, кто не любит меня и не ценит мою работу.

— А что мы здесь сидим? – говорит сестра, словно пропустив мимо ушей всю мою речь. – Пойдем внутрь. У них же должно быть что-то поесть. Я голодная.

Мы заходим и садимся в самый угол пестрого заведения, где тусуются сплошь неформалы, но Милена везде себя чувствует, как рыба в воде. И начинает заказывать себе обед.

И знаете, тут еще один повод ее возненавидеть.

Она может есть все, но фигура ее при этом никак не меняется. Тогда как мне лишний кекс или шоколадка дает о себе знать боками и бедрами.

— Ты есть не будешь?

— Нет, — качаю я головой, смотря как она поглощает пасту «карбонара». – Я лучше пойду.

— Да сиди, слушай. Ну ты может и права, что себя нужно ценить и прочее, прочее.