Креольская невеста - Дебора Мартин

Он буравил Камиллу взглядом.

– И я бы не удовлетворился лишь одной ночью, уж будьте спокойны. – Саймон выпустил ее подбородок и провел пальцем вдоль шеи до низкого декольте. – Знаете что, принцесса? Полагаю, ваша жертва показалась бы вам тогда не так уж и велика, как вы сейчас себе воображаете.

У Камиллы перехватило дыхание: она была напугана и вместе с тем испытывала какое-то радостное волнение.

Саймон тихонько выругался и отвернулся.

– К сожалению, я джентльмен, какого бы мнения вы по этому поводу ни придерживались. Одно дело – вырвать у женщины поцелуй, а совсем другое – взять ее силой против ее воли.

Камилла подошла к Саймону и прикоснулась к его руке:

– Не против моей воли. Ради кузины я готова на; все.

– Знаю. – Вудворд посмотрел на руку девушки, затем перевел взгляд на ее лицо. – Но если ты когда-нибудь и станешь моей любовницей, то только потому, что сама этого захочешь, а не во имя спасения кузины.

Он отказывается от ее предложения! У Камиллы задрожала нижняя губа. Больше ей нечего обещать в обмен на его помощь.

– Если вы мне не поможете, придется искать другого офицера…

– Ни за что! – взорвался Саймон. – Я не допущу, чтобы вы предлагали кому ни попадя свое тело во имя спасения вашей кузины! – Он громко скрипнул зубами. – Ладно. Я согласен вам помочь.

– Вы… вы мне поможете?

– Да, помогу, черт возьми! Помогу потому, что мне хочется вам помочь, а не потому, что испугался вашего дядюшку. И только в том случае, если у вас появились какие-нибудь соображения, кто может быть любовником вашей кузины.

Камилла испытала чувство облегчения. Она была так рада, что не сразу обрела дар речи.

– У меня есть одна догадка…

– Какая же?

– Может, тот солдат, что соблазнил мою кузину, назвался чужим именем?

Саймон пожал плечами:

– Все может быть. Но такое поведение характеризует этого юношу не с лучшей стороны, не так ли? Может, для вашей кузины все же будет лучше выйти за месье Мишеля, чем разыскивать такого любовника?

– Не бывать этому, – прошептала Камилла, вспомнив, что рассказывала тетя об Октавии Мишель. – К тому же Дезире почему-то не понравилось имя Джордж. Может, он назвал другую фамилию, но не имея никакого злого умысла, в шутку. Если бы вы только поговорили с этими молодыми людьми и…

– Похоже, вы намерены во что бы то ни стало спровадить меня в Батон-Руж. – Саймон подошел к Камилле совсем близко. – Хорошо. Я поеду, черт бы побрал это поганое место! Обещаю: я сделаю все, что в моих силах, чтобы узнать, кто из них виновен в случившемся.

Камилла нагнулась и, подобрав плащ, вновь накинула его на плечи.

– Но только в том случае, если вы мне тоже кое-что пообещаете, – неожиданно добавил Саймон.

– Что вы хотите, чтобы я вам пообещала?

– Это будет нашей последней попыткой. Если среди этих солдат отца ребенка не окажется, вы прекратите эту погоню за радугой. Договорились?

Поджав губы, Камилла обдумывала его слова. Выбора у нее не было. В самом деле, если никто из тех четверых солдат в этом деле не замешан, то она понятия не имеет, где и кого еще искать. А время не ждет.

– Обещаю.

– Хорошо, – отчаянно проговорил Саймон. – Самое позднее через два дня я отправлюсь в Батон-Руж. Когда вернусь, то подробно сообщу вам о результатах. Я непременно оставлю вам записку под кипарисом, так что спокойно ждите моего возвращения. – Он ухмыльнулся. – Только не надо больше навещать меня по ночам, принцесса. Договорились?

Камилла кивнула. В этом она была с ним абсолютно согласна. Навещать майора Вудворда по ночам было слишком рискованно.

Только башмак знает, есть ли в чулке дыры.

Креольская пословица

Прошло два дня. Саймон шагал по улице поселения Батон-Руж по направлению к таверне, пользовавшейся большой популярностью среди солдат. Генерал сразу же дал ему разрешение на эту поездку. Появление Саймона в Батон-Руж никого не удивило: офицерам часто случалось заезжать по долгу службы в соседние воинские подразделения.

Однако все удивились, когда, покончив с делами, из-за которых он якобы приехал, майор Вудворд пригласил четверых солдат, недавно переведенных из Нового Орлеана, выпить с ним в таверне. Все четверо тоже были немало удивлены: раньше майор никогда не общался с ними на равных. Саймону долго пришлось уговаривать их принять его приглашение.

Это казалось ему единственным способом выполнить задачу, возложенную на него Камиллой. Не мог же он официально допрашивать этих юнцов по поводу их личной жизни! Они сразу заподозрят неладное. Нет, нужно встать с ними на одну ногу: может, тогда они утратят бдительность и сболтнут ненароком правду; А для утраты бдительности ликер – лучшее средство.

Лучше и не придумаешь, – усмехнулся Саймон, вспомнив, как два дня назад сам утратил контроль над собой. Если бы не присланный Лизаной бренди, он бы никогда не позволил себе вольностей по отношению к Камилле.

Впрочем, Саймон ни о чем не жалел. Он до сих пор ощущал на губах вкус кожи Камиллы, чувствовал, как ее дрожащие губы открываются навстречу ему. Кожа у нее была до того теплой, что любой утратил бы самообладание. Хотя Камилла и отрицала, что ей понравился его поцелуй, он-то знал: от его второго поцелуя она просто растаяла.

Саймон никогда не желал столь сильно ни одну женщину. А когда Камилла скинула с себя плащ на пол и предложила ему свое тело в обмен на помощь…

Господи! Саймон выругался и смахнул со лба выступивший пот. Если бы только можно было принять ее предложение! Может, тогда не пришлось бы больше просыпаться каждое утро в пустой, холодной постели.

На лице Камиллы было столько искренности, а в глазах столько грусти… что у любого мужчины проснулось бы инстинктивное желание защищать, оберегать. Если бы не это, может статься, Саймон пошел бы на поводу у своих плотских желаний и овладел ею. Господи, ведь он так этого тогда хотел! Да и сейчас хочет.

Но нельзя, ни в коем случае нельзя. Ведь Камилла, черт побери, племянница Лизаны. Именно по вине ее дяди Джошуа вот уже десять лет как лежит в могиле. Джошуа, который научил Саймона скакать верхом и удить рыбу, который в первый раз угостил его виски за фургоном отца. Из-за Лизаны у Джошуа никогда уже не будет жены и детей.

Но что толку об этом думать! Сколько бы Саймон ни твердил себе, что ненавидит Лизану, его все больше тянуло к его племяннице. Она совсем не походит на своего дядю. Может, благодаря тому, что детство Камиллы прошло среди пиратов, она стала смелее, чем большинство женщин, но тем не менее сохранила женскую мягкость, способность к участию. Саймон снова и снова вспоминал, как ласкова она была с ним на том балу, когда ее соотечественники обозвали его дикарем. Он не мог не восхищаться тем, как эта девица борется за счастье своей кузины, даже не задумываясь: а стоит ли за него бороться?