Тайна дома с часами - Джон Беллэрс

– Я заслужил приз главного недоумка, – тихо проговорил он. Потом посильнее замахнулся лопатой и начал отбрасывать ею уголь. Льюис и миссис Циммерманн помогали ему руками. Вскоре они разобрали весь уголь у стены.

– Не похоже, чтобы тут был какой-нибудь тайник, – протянул Джонатан, ощупывая камень на предмет спрятанных рычагов и пружин. – С другой стороны, если бы было похоже, это был бы не такой уж и хороший тайник, правда? Хм… Нет, ничего. Боюсь, придется взять в руки кирку. Отойдите-ка.

Льюис и миссис Циммерманн ушли подальше от стены, и Джонатан начал пробивать стену. Часы тикали все торопливее и торопливее, а удары острия задавали ритм. Во все стороны разлетались осколки камня. Но само занятие было гораздо проще, чем могло показаться со стороны: стоило Джонатану ударить в первый раз, стена пошла трещинами, а теперь такое твердое на вид перекрытие было разбросано по землистому полу. Оказалось, стены здесь возвели из гипса, а не из камня. Замок уже показался, но вот отверстия для ключа в нем не было.

Джонатан приставил кирку к столбу и отступил назад.

– Не стой на месте, открывай дверь, – нервно скомандовала миссис Циммерманн. – У меня такое чувство, что вот-вот приключится несчастье.

Джонатан скреб подбородок. Подруга рассерженно схватила его за руку и потрясла.

– Быстрее, Джонатан. Да чего же ты ждешь?

– Вспоминаю заклинания, которые открывают замки. Ты какие-нибудь помнишь?

– А почему просто не потянуть? Вдруг там не заперто, – предположил Льюис.

Джонатан хотел было сказать, что ничего глупее еще не встречал. Но не успел. Дверь открылась.

Джонатан, Льюис и миссис Циммерманн замерли на месте. Перед ними открылся длинный коридор, скорее похожий на тоннель в шахте, стены которого подпирали деревянные арки, исчезающие в темной дали. В конце тоннеля шевелилось что-то серое и расплывчатое. Казалось, что-то приближается.

– Смотрите! – выкрикнул Льюис.

Он показал пальцем на серые очертания. На нечто, стоявшее у входа в тоннель, прямо у них под ногами.

Часы. Обыкновенные старые часы с заводом на восемь дней.

За стеклянной дверцей бешено раскачивался маятник и трещал, как сломанный счетчик Гейгера.

– Спасибо, что облегчили мне работу, – раздалось сзади.

Джонатан и миссис Циммерманн развернулись и застыли. Буквально застыли. Они не могли пошевелить ни руками, ни ногами, ни головой. Их полностью парализовало, хоть они и все видели и слышали.

Перед ними стояла миссис Изард. Или миссис О’Мегер – как кому больше нравится. На ней была черная бархатная накидка, скрепленная на шее брошью из слоновой кости. На броши был изображен барельеф с буквой омега. В правой руке она держала черный прут, а в левой оторванную руку с торчащей из сжатого кулака горящей свечой. От руки расходились концентрические круги желтого света, но Джонатан и миссис Циммерманн все равно видели очки миссис Изард, похожие на плашки серого сланца.

– Надеюсь, вы не очень утомились, дорогие, – мерзким насмешливым голосом сказала она. – Я правда на это надеюсь. Но если все же утомились, знайте, это стоило того. У меня без вас ничего бы не получилось. Ничего. Видите ли, с тех пор как меня выпустили на свободу, я не могу проходить сквозь стены и двери, а эти старенькие немощные ручки не справятся с инструментами. Мне даже пришлось просить мистера Молотобоя принести мне вот эту палку.

Миссис Изард отпустила волшебную палочку, которая сама по себе висела в воздухе, и принялась искать что-то в складках накидки. Она нашла позеленевший медный ключ, подняла его пальцами и повертела во все стороны.

– Симпатичный, правда? Мистер Молотобой отлично выполнял указания, поэтому устроиться в доме напротив было совсем несложно. Но, похоже, этот домик уже в прошлом. Вы сыграли мне на руку, как я и рассчитывала. Неужели вы всерьез решили, что победили меня, глупые курицы? Вы только приблизили день Страшного суда. И вот он настал. Нас встретит мой господин и повелитель. А когда он прибудет в наш мир, тут все изменится. Очень круто изменится, уверяю вас. Посмотрим… Первыми, я думаю, пойдете вы, – она ткнула пальцем в сторону Джонатана и миссис Циммерманн. – Да, так и сделаем. Вы первые, а мальчик посмотрит со стороны. Тебе ведь интересно посмотреть, а, Льюис?

Льюис все это время стоял спиной к миссис Изард. Он не шевелился и походил на манекен в магазине одежды.

– Повернись ко мне, Льюис, – сказала она приторным голосом, которым обращалась к нему впервые. Не хочешь поцеловать свою тетушку Изард?

Льюис не шелохнулся.

– Поворачивайся. Приказываю тебе. Не глупи. Ты только сделаешь свой конец еще печальнее. Я сказала, повернись!

Льюис напрягся всем телом и рванул в тоннель, прихватив с собой часы. Что-то в механизме поскрипывало, как будто он вот-вот начнет отбивать очередной час.

– Мальчик, остановись! – прокричала миссис Изард. – Стой, маленькая жирная свинья! Я тебя превращу во что-нибудь, что родная мать не узн… не смей! Нет!

Льюис кинул часы вглубь тоннеля. Послышался звук разлетающихся осколков стекла, распрямившихся пружин, и отскакивающих в стороны деревянных щепок. Льюис добежал до часов и оторвал маятник от шестеренок, которые все еще яростно жужжали. В это мгновение фигура, стоявшая всего в нескольких метрах от Льюиса, фигура старика в истлевшем выходном костюме, исчезла. По подвалу и шахте прокатился жуткий вопль, громкий и нечеловеческий, будто на грани своих возможностей взвыла сирена. Этот звук пропитал воздух и, казалось, окрасил его в красный. Льюис закрывал уши, но крик проникал прямо в голову, просачивался в костный мозг. А потом стих.

Льюис обернулся. Он увидел, как дядя Джонатан улыбается и старается незаметно смахнуть слезы. Миссис Циммерманн улыбалась еще шире. А позади них на полу под раскачивающейся лампочкой лежала кучка черной одежды. Из нее торчал пожелтевший череп с отвисшей челюстью, смотрящий в потолок. Несколько прядок седых волос торчали из трещин в гладких костях, над пустыми глазницами поблескивали разбитые стеклышки очков.

Через три дня после уничтожения часов и миссис Изард, Джонатан, Льюис и миссис Циммерманн сидели у костра на подъездной дорожке перед домом номер 100 по Хай-стрит. Стоял прохладный вечер, в небе светили холодные звезды, а горячий костер играл оранжевыми языками пламени. Рядом с миссис Циммерманн испускал пар керамический чайник с горячим какао. Она не убирала его от костра, чтобы напиток не остыл. Джонатан и Льюис смотрели в огонь и потягивали какао из кружек. Было вкусно.

На коленях у Джонатана лежала стопка старых пыльных бумаг, оставшихся после Айзека Изарда. Время от времени он брал листок и кидал его в огонь. Льюис смотрел, как пламя лижет края страницы, которые сначала темнеют, а потом скукоживаются в маленькие черные комки пепла.