Комната 15 - Чарльз Харрис

– Подруга и сын. Но Айша знает, какая у меня работа.

– Я никогда не говорил тебе не надрываться?

– Нет, вы учили меня работать столько, сколько нужно, и надирали мне задницу, когда я этого не делал.

Мне странно это слышать. Обыкновенно я никому не надираю задницу. Это не в моем стиле. Еще одна мелочь, которая не вяжется с тем, что я помню, и это меня пугает. Бекс распространяется о том, как выудил информацию о состоянии Кристал у медсестры, которая не хотела ничего ему говорить. Я отчаиваюсь дождаться, когда он перейдет к делу.

– Что говорят врачи?

Голос Бекса становится мрачным.

– Перелом руки, сломанные ребра, внутричерепное кровоизлияние, повреждения внутренних органов. Хорошего мало. Ее будут оперировать.

Полицейский всегда видит худшее, но и худшее все равно шокирует. Я не хочу думать о том, что увидел, обнаружив Кристал: разбитое лицо, темные лужицы крови… Вместо этого, как всегда, спасаюсь в рутине. В любой ситуации самое безопасное – это следовать инструкциям.

– Нам нужны образцы. У нее из-под ногтей. ДНК.

– Я занимаюсь этим, но ее повезли прямиком в операционную. Хотя есть один момент. – Я снова жду. Кособокий снежок ударяется в полицейскую машину рядом со мной. – Врач, осмотревший ее, говорит, что травмы были нанесены раньше.

– Что ты имеешь в виду под «раньше»?

– Несколько часов назад. Точно он сказать не может, но, судя по сгустившейся крови, Кристал лежала там со вчерашнего вечера.

Я обдумываю это, гоня прочь яркие образы того, как Кристал все это время беспомощно лежала в пустой квартире. Хочется надеяться, она была без сознания.

– Но есть и хорошая новость: Кристал работает в том же агентстве по уходу за больными, что и Мэттьюс. Я позвонил в круглосуточную справочную, и, похоже, она также обосновалась здесь, в одной из клиник. Я собираюсь пошарить, что к чему.

– Подожди. Первым делом я хочу, чтобы рядом с Кристал дежурил вооруженный охранник. Круглосуточно.

На самом деле главное здесь не то, что у охранника будет оружие. Отдел огнестрельного оружия подчиняется напрямую центральному управлению и посему никак не связан с районными полицейскими участками. Мне будет значительно спокойнее, если за Кристал присмотрит полицейский не из Кэмдена.

Бекс уже собирается заканчивать разговор, но я прошу его подождать. Убеждаюсь в том, что поблизости никого нет.

– Пока ты там, можешь навести кое-какие справки? Дополнительно. Выясни, кто находился в участке вчера вечером, когда меня пытались зарезать, кто мог знать, где меня искать. Сможешь это сделать, не поднимая лишнего шума?

– На это потребуется некоторое время.

В этот момент из-за угла на большой скорости выскакивает серебристый «Вольво». Машина резко тормозит с заносом, выбрасывая вверх фонтан снега.

– Возможно, немного времени – это все, что у меня есть.

Джерри Гарднер умеет производить впечатление. Он стройный, не грузный, как мой отец, но у него выразительная внешность. Это признают даже зеваки. Они поворачиваются, чтобы посмотреть, как Джерри вылезает из машины и застегивает свою дорогую всепогодную куртку. А я испытываю облегчение, увидев человека, которого помню и который не изменился. Точнее, изменился незначительно – скажем так, отяжелел с возрастом. Весело взглянув на меня, Джерри бросает мне розовый пластиковый контейнер.

– Что это, шеф? – спрашиваю я.

– Ешь, – говорит Джерри. – Ты, наверное, умираешь с голода.

Открываю контейнер. Внутри несколько роллов и сэндвичей, бутылка газировки «Айрн-Брю» и сосиска в тесте. Я начисто забыл о том, что хочу есть. С признательностью беру сэндвич с сыром и острым соусом.

Джерри обводит взглядом площадку перед домом с полицейской лентой, любопытными зеваками и нахальной ребятней.

– Достал уже этот гребаный снег. Идем со мной.

– Мне нужно быть на месте преступления, Джерри.

Но он уже решительным шагом направляется в переулок между двумя зданиями. На мой рабочий «Блэкберри» приходит сообщение. Меня разыскивает какой-то детектив-инспектор Уинстэнли. Понятия не имею, кто это такой. Через мгновение телефон звонит; номера в списке контактов нет, так что, возможно, это тот самый Уинстэнли. Я переключаю звонок на голосовую почту, гадая, долго ли еще смогу продержаться, прежде чем Джерри поймет, что у меня проблемы. Нагоняю его в переулке, и он снова окидывает меня взглядом, лукаво сверкнув глазами.

– Я полагал, ты сменился с дежурства, – говорю я.

– Я и сменился. Сейчас я должен быть дома, отдыхать, лежа в теплой кровати, в окружении жены и детей, с чашкой крепкого чая…

Джерри разыгрывает меня, но я не могу взять в толк, в чем дело. Я знаю все его ходы. Я знаю Джерри с тех пор, как мне было шесть лет. Тогда он был для меня «дядей Джерри», который приходил в гости к нам домой, смотрел футбол вместе с моим отцом, угощал меня пиццей и рассказывал захватывающие истории про преступников и бандитов. Но, напоминаю я себе, старший детектив-инспектор Джерри Гарднер является одним из лучших следователей лондонской полиции. Свою карьеру он строил шаг за шагом. В свое время стал самым молодым детективом-сержантом за всю историю. Затем, уже как детектив-инспектор, под началом моего отца, раскрыл ячейку Ирландской республиканской армии, планировавшую крупный теракт в Лондоне. Это сразу же привело к новому повышению. Этот человек мог бы выдвинуть свою кандидатуру на выборах. Однако Джерри поддержал не ту сторону в одной из внутренних войн, что регулярно вспыхивают в Управлении центральной полиции. В ту пору многие потеряли веру в комиссара, но не высказывали это вслух. Джерри Гарднер высказал – не тому, кому нужно, в самый неподходящий момент времени, – и внезапно его карьера застопорилась. Наблюдая за этим, я пришел к выводу, что хоть Господь и радуется честности, похоже, мало кто разделяет его мнение.

– Ты вчера удрал из центральной больницы Кэмдена? – спрашивает Джерри.

– У меня были на то причины.

Он закуривает.

– Я отправил в больницу Майка Оксли, расследовать нападение на одного из моих людей, твою мать, а он не может допросить жертву. Ему нужно взять у тебя показания. И я хочу получить подробный отчет о том, что с тобой стряслось.

– Я поговорю с ним. Показания, отчет – ты все получишь.

Джерри выпускает дым, отпивает глоток из банки содовой и вытирает губы рукой. Я чувствую, что он заподозрил что-то неладное; он слишком хороший сыщик. У меня мелькает мысль рассказать ему правду, или, по крайней мере, правду в том объеме, в каком ее знаю я, однако, как только Джерри узнает о моей памяти, он прямиком отправит меня на больничный, и я стану прекрасной мишенью для того, кто приказал тому восточно-европейцу пырнуть меня ножом. Если убийца смог организовать нападение в больнице, он сможет убить меня где угодно. Забудьте все то, что вы читали про защиту свидетелей, «безопасные дома» и новые документы; если продажный полицейский захочет вас найти, он вас найдет.