Очень простое открытие. Как превращать возможности в проблемы - Владимир Гуриев

майя были немножко недовольны, что ими правят какие-то левые испанские люди, и начали бороться за независимость. больше всего их, впрочем, угнетали налоги, так что в какой-то момент они даже написали письмо британской королеве — все лучше, чем испанцы, — но она не ответила.

но на самом деле первое время все шло хорошо. испанцы резали майя, майя резали испанцев, предполагая, что если индейцев в войне погибнет больше, чем белых, то знаменитый майянский бог и ягуар иисус христос будет расстроен.

к этому времени большинство майя были католиками, но у них было свое католичество, с блэкджеком и жертвоприношениями (на самом деле нет).

и, в общем, все шло хорошо, и они в какой-то момент могли если не победить, то уж точно задать жару, но тут случилось непредвиденное: после серии затяжных ливней в воздухе появилась мошкара, и майя поняли, что война войной, а кукуруза сама себя не посадит. они, конечно, были католиками, но католичество католичеством, а бога дождя чака никто не отменял.

и реально почти все разошлись.

не исключено, что они собирались вернуться после огородных забот, но история сослагательного наклонения не терпит, а испанцы ничего сажать не собирались.

немногочисленных майя, испытывавших равнодушие к сельскому хозяйству, загнали в джунгли.

тут-то истории и конец, но майя находят в джунглях говорящий крест.

и крест им говорит: не сдавайтесь, мужики, все будет круто.

на самом деле они нашли три креста, но говорил только один.

и все завертелось.

согласно древней майянской традиции, крест нарядили в красивую женскую одежду, чтобы он — если честно, не знаю зачем, наверное, чтобы он не мерз.

мятежники построили для креста специальную церковь, вокруг которой в джунглях вырос целый городок. крест не только разговаривал (а разговаривал он по-разному: иногда только со специально обученными людьми, иногда через «переводчика», который трактовал какие-то шумы, как ему заблагорассудится, а иногда прямо голосом, на публику), но и писал с помощью посредника письма.

в благодарность за полезные советы майя дарили кресту деньги, еду и прочие хорошие штуки, но однажды испанцы отбили у восставших приношения, и крест написал гневное письмо, в котором требовал все вернуть, а не то будет хуже.

не очень понятно, кем считал себя крест. иногда он звучал как проводник божественной воли, иногда давал понять, что он и есть божество выше некуда, плюс посредники, конечно, тянули одеяло на себя. ситуация усложнилась, когда в других селениях тоже начали находить говорящие кресты. в общем, на выходе получилась гремучая смесь из католичества, старых майянских верований и наспех придуманных суеверий.

посредников, понимавших, что говорит крест, регулярно убивали, кресты сжигали, но в разных местах появлялись новые говорящие кресты — правда, меньшей мощности, на улицу там или на семью.

майя в итоге проиграли, в мексике церкви говорящих крестов сейчас работают, главным образом, на редких туристов или превратились в обычные католические церкви.

но, говорят, что в джунглях остались честные, без дураков, святилища, в которых до сих пор хранятся настоящие говорящие кресты в красивых женских одеждах. и местные старейшины время от времени спускаются в глубокие катакомбы, чтобы узнать, что делать дальше.

— значит, так, мужики, — говорит им говорящий крест. — вы, главное, не сдавайтесь, все будет круто.

* * *

шел сегодня ночью, простите, утром, по городу и думал, что же было в головах у наших предков.

вот смотрите, еще нет электричества, нет отопления, нет интернета, сериалов нет, нет глинтвейна, нет божоле нуво, нет даже вина «злокозненный монах» производства московского завода винных напитков, нет шерстяных носков и нафтизина, нет летнего времени и зимнего времени, может быть, времени вообще нет.

что, что заставило нашего предка, который привел других наших предков в земли, где зима продолжается с октября по апрель, где восемнадцатичасовая ночь разрывается неуверенным серым промежутком, где даже белки не могут понять, зачем и за что они здесь, что заставило его остановиться и сказать: нормально, теперь здесь жити будем.

чем он руководствовался?

почему они все время шли на север?

почему ему никто не возразил?

почему никто не сказал: вася, мы же родину себе ищем на века, давай, может, еще немного вложимся, не руби сплеча?

не то чтобы у меня были какие-то претензии, но хотелось бы понять логику.

* * *

диалог в очереди на посадку. оба собеседника говорят по-русски, но с легким акцентом.

— простите, это очередь на краснодар или на красноярск?

— это очередь на краснодар. а красноярск далеко от краснодара?

— да, очень далеко.

— не волнуйтесь. это очередь на краснодар. видите, я в рубашке с короткими рукавами?

в какой-то момент подумал, что я умер и почему-то попал в учебник русского языка для иностранных студентов.

* * *

будущие израильтяне, кстати, не сразу решили строить израиль в израиле. в частности, в какой-то момент всерьез рассматривался проект покупки земли под государство в кении, но отправленная в кению экспедиция обнаружила на этой территории воинственные племена масаи и львов.

многие, конечно, не хотели ехать в кению даже в качестве временной передышки, потому что от кении довольно далеко до иерусалима. в общем, все сильно переругались между собой, но когда в кении обнаружились львы, внутренний конфликт потихоньку сошел на нет.

но я вот о чем подумал. я тут немного погулял, и это удивительно, конечно, какую страну здесь построили за очень короткий, в общем-то, срок.

несмотря на максимально враждебное окружение, несмотря вообще на все.

и мне кажется, что нам, русским, тоже не помешала бы страна, где мы могли бы все начать с начала и опять добиться успеха или что там у нас обычно. все, что нам сейчас мешает, это техническое legacy, а зачем с ним возиться, когда можно сесть и переписать код с нуля.

на новом месте мы можем перестать наконец обсуждать сталина, ленина, ивана грозного и его поездку в петербург, потому что все это было давно, не с нами и неправда. все это было давно и не с нами даже в россии, но повсюду же мемориальные доски, куда от этого уйдешь. а на новом месте их не будет — мы их запретим первым же законом.

(знаменитое выражение о народе, который не знает своего прошлого и от этого не имеет будущего, конечно, справедливо, но, думаю, даже его автор удивился бы, расскажи ему кто, что одни люди всерьез выходят на демонстрации с портретами вождя, умершего шестьдесят лет назад, а другие люди считают, что это важно. наверняка он под изучением истории понимал что-то чуть менее эмоциональное и, возможно, связанное с чтением).